Николай Кузьмин - Войсковые разведчики в Афгане. Записки начальника разведки дивизии Страница 23

Мы начали подъем под прикрытием огня остатков роты. Сами тоже вели огонь по огневым точкам «духов». Бричник, я и Сергей Тимуков залегли за камнями и прицельным огнем уничтожили несколько человек. Дальше мы начали продвигаться вверх, уклоняясь от падавших камней-валунов, которые душманы начали на нас сбрасывать. Ведя огонь и прикрывая друг друга, мы поднялись достаточно высоко. Однако впереди был отвесный выступ, и чтобы его преодолеть, надо было встать во весь рост и подтянуться на нем. Огонь по нам велся очень интенсивный, пули ложились рядом, осколки камней били по лицу и телу.

Вскоре Тимуков был убит, а я ранен в руку. Пытаясь как-то себя перевязать, я спрятался за валун, вскоре ко мне подполз Бричник. Стрельба несколько стихла, душманы, видимо, решили, что мы все погибли, и решили забрать наше оружие. Мы наблюдали за ними, не открывая огня. И только тогда, когда они приблизились вплотную, мы вскочили и в упор расстреляли несколько врагов. Однако с противоположного склона ущелья душманы немедленно открыли по нам бешеный огонь. Бричник упал, я получил еще два ранения и кубарем скатился вниз. Сколько времени я там лежал, не знаю, так как периодически терял сознание. Когда наши стали меня укладывать на плащ-палатку, я сказал: «…заберите Николая и Тимукова». Мне ответили, что оба они убиты. В этом бою я получил три ранения и повреждение позвоночника».

Командир мотострелковой роты 860 омсп Сергей Кашпуров (Файзабад) вспоминает: «Мою роту и управление от штаба батальона под утро высадили с «вертушек» (хотя мы готовы были с вечера). Совершив марш, мы вышли к месту, когда уже все было закончено. Очень много было убитых и раненых из разведбата. Мы их почти весь день грузили в «вертушки» и собирали, что осталось. Нашли только одного убитого «духа», и того – «свежего». Может, мои ребята замочили. Остальные, набрав оружия, ушли еще ночью. Может, я из-за давности ошибаюсь, но не помню, чтобы там были сарбозы (афганские солдаты) или кто-то еще. Во второй половине дня подошли еще наши, не знаю, из какой части. Я сам лично нашел рабочую карту командира разведбата, но у меня ее сразу забрал особист. Очень много было погибших, которые сами подорвали себя гранатами. Вот, в принципе, и все, что я помню.

Может, было бы все по-другому, если бы нас выкинули с вечера. А то мы всю ночь просидели возле вертушек в полной готовности. Мое личное мнение – в это ущелье мог сунуться только полный идиот: узкое, посредине течет ручей, склоны крутые и в «зеленке». А ведь мог пройти по хребтам, я там со своими все облазил – нормально ходили. И все ущелье как на ладони, и деться некуда – склоны крутые. С этих хребтов их и расстреливали, там были «духовские» лежки и гильзы.

А еще помню раненого бойца из разведывательного батальона. Мои ребята на плащ-палатке его тащили, а он повторял: «Чабан говорил комбату – там душманы». Дальше не слышал. Вот такие дела. А сам-то комбат жив? Если да, то почему карту потерял? Я ее нашел на входе в ущелье».

Старший лейтенант А. Воловиков, командир 1 разведроты 783 орб в 1980 году, рассказывает:

«…Я в это время находился в отпуске. Когда прибыл в Душанбе, то в городке меня считали погибшим. Узнав, что погибла моя рота, а я командовал первой ротой, вылетел в Кундуз. В этот день погибло сорок семь человек и ранено сорок девять.

Кадыров повел батальон по ущелью к саду, где «духи» зажали мотострелков. Бронетехника там не могла пройти.

Походный порядок – 1 рота, 2 рота, 3 рота. Комбат Кадыров и штаб батальона были со второй ротой.

Первая рота залегла на открытом месте, вторая сумела частично укрыться под деревянным мостиком. Кадыров был легко ранен в руку, пуля также попала ему в каску. Ночью «духи» спустились и собрали оружие убитых. Был один раненый узбек, он притворился мертвым, видел, как они добивали раненых и собирали оружие. Утром «духов» не оказалось и, как мне потом сказали, сняли блокаду того батальона в саду, к которому наши вышли на помощь.

Кадыров, по слухам, имел сведения о засаде, но не поверил местному жителю (чабан сказал, что вас там, на подходе к саду, ждут), не организовал походное охранение по гребням ущелья. Позже Кадыров ссылался на то, что маршрут ему «пробили» в штабе дивизии по карте, карандашом, именно по ущелью. Кадырова не судили, понизили в должности до начальника штаба (вместо погибшего капитана Жукова), и он еще полгода служил в батальоне».

(По книге А. Рамазанова «Последний легион империи»)

По рассказам солдат, эвакуировавших тела погибших разведчиков, двое из них были разорваны взрывами гранат: герои подорвали себя вместе с окружившими их душманами. Удалось установить их имена: это сержант С.Ю. Власов из Свердловска и ефрейтор А.И. Данилов из Ленинграда. Оба они посмертно награждены орденами Красной Звезды, как и почти все погибшие. А за точно такой же подвиг старшие сержанты А.А. Мироненко и Н.П. Чепик из 317 пдп 103 вдд в феврале 1980 года, а также рядовой Н.Я. Анфиногенов из разведроты 181 мсп 108 мсд в ноябре 1983 года были посмертно удостоены звания Героя Советского Союза.

Ефрейтор Л.Н. Сергеев закрыл собой раненого командира роты и погиб от выстрела в упор. Он, единственный из всех участвовавших в бою, был посмертно награжден орденом Красного Знамени (ефрейтору А.В. Корявину из разведроты 357 пдп 103 вдд за точно такой же подвиг в мае 1985 года было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза).

Так что как минимум трое разведчиков 783 орб в этом бою совершили геройские подвиги, достойные самого высшего звания в СССР – Героя Советского Союза!

Эти дни – 1–3 августа, были вообще самыми «черными» за всю афганскую историю не только разведбата, но и всей 201 мсд, потому что тогда дни понесли значительные потери и подразделения 2 мсб 149 гв. мсп в саду у кишлака Яварзан километрах в 5–6 от места трагедии разведбата. Они были меньшими, чем у разведчиков, но тоже немалые – 17 убитых. Общие же безвозвратные потери тогда в дивизии составили 66 человек и ранеными свыше 100.

Командование дивизии попыталось найти «стрелочника» и во всем обвинило командира батальона майора А.К. Кадырова, командовавшего в этом бою. Однако руководитель оперативной группы МО СССР генерал армии С.Л. Соколов нашел более крупные фигуры виновных, и с должности «полетели» не только Кадыров, но и командир дивизии полковник В.А. Степанов, начальник штаба дивизии полковник Д. Стасюк и еще некоторые должностные лица. Начальника разведки дивизии подполковника В.Е. Шпилевского не тронули, не нашли на нем вины. Он погиб в бою под Кундузом почти через 3,5 месяца – в ноябре 1980 года.

Судьба непосредственных виновников этой трагедии – кишимских главарей Вазира Хистаки и Забета Хайдара, а также их банд общей численностью около 80 человек оказалась незавидной.