Обыкновенное чудо. Истории, которые исцеляют - Анна Валентиновна Кирьянова Страница 23

и не спасет. А демон Морозко понижает температуру до смертельного холода и спрашивает: ну как, тепло? А сейчас? Это совершенно гибельная ситуация, нет средств спасения. И девочка применяет последнее средство. Последний патрон использует. Говорит палачу, что ей тепло. Спасибо, все хорошо. Она же отлично видит, что Морозко действует умышленно. Мучает ее, испытывает и пытает. И она вежливо отвечает очевидную неправду: тепло. Как на берегу моря прямо, в июле. Дайте веер обмахнуться!

И девочка спаслась. Спаслась не своей добротой и лаской – это было бы ненормальным лицемерием. Спаслась тем, что приняла ситуацию, не ругалась, не проклинала, не жаловалась. Она сопротивлялась теми средствами, которыми располагала. Не сдавалась назло. Спокойно и вежливо не сдавалась.

Если обстоятельства непреодолимы, если искать помощи негде, а предали самые близкие люди, остается только одно – тихое сопротивление «назло». Да, все очень плохо, и опасность близка. Да, тяжело и больно. Но надо делать вид, что все нормально. Мне тепло, спасибо. И на расспросы разных «морозок» надо спокойно отвечать, что все нормально. Даже хорошо. Вежливо и спокойно так отвечать.

А потому что нет смысла жаловаться или гневаться. Вы попали в место ледяного холода, вас туда завезли и бросили. И злые духи испытывают вас, понижая температуру. Хотят, чтобы вы сдались, стали молить о пощаде – но это бесполезно, это не сказка для детей, переделанная и адаптированная. Лучше стойко держаться – назло. Как ни странно, это увеличивает шансы на спасение. И придает сил выдержать испытание. Ваша стойкость прогонит зло. Нам не больно и не холодно. Вполне тепло. И мы не дадим насладиться нашими стонами тем, кто это с нами сделал.

Вот что такое «назло», которое само по себе – нехорошо. Но иногда – очень хорошо и спасительно, если больше неоткуда ждать помощи.

Счастье, гармонию и здоровье в семье или в любом коллективе легко разрушить.

Это очень простое дело – нарушить потоки энергии, уничтожить экосистему. Это я еще в детстве поняла. У нас был большой прекрасный аквариум с подводными гротами и пышными водорослями. Специальный компрессор снабжал кислородом всех обитателей аквариума: в нем жили красивые рыбки и разные виды этих самых водорослей – как волшебный подводный лес. На дне лежали разноцветные камушки. И аквариум подсвечивали маленькие лампочки, он чудесно светился в полутьме. И мы с мамой подолгу наблюдали за рыбками и крошечными улитками. Это было прекрасно. Мне лет пять было.

А потом дедушка водил меня гулять в дендрарий. И в грязноватом прудике я нашла большую улитку-прудовика. Это мне дедушка сказал имя улитки с остроконечной бурой раковиной. Была уже осень. Наверное, бедному прудовику холодно. И одиноко! Я тихонько положила большую улитку в ведерко – дедушка и не заметил даже. Я хотела устроить прудовику счастливую жизнь в роскошном сказочном аквариуме. Как ему будет хорошо! И с радостной улыбкой я посадила гостя из пруда в наш чудный аквариум. Будь счастлив, дружок!

Прудовик, наверное, был счастлив. Он много ел жадным ротиком, ползал по стенкам аквариума. И много какал. Очень много. Через несколько дней погибли первые рыбки. Мама увидела пришельца и велела отнести его обратно в пруд. Мы с дедушкой так и сделали. Только все кончилось ужасно: прудовик нарушил экосистему и принес какую-то заразу. Воду меняли, но пока вода отстаивалась в банках, погибли все остальные рыбки, улиточки, а водоросли покрылись пятнами. Началось разрушение и гибель. И потом пустой чистый аквариум стоял, как гроб. Все погибло, все подводное царство. Пустота и ничто… Я горько плакала, конечно, и чувствовала себя виноватой – я мало знала. Потому и погубила аквариум.

Вот что происходит, когда вы из самых добрых побуждений пускаете «бедного прудовика» к себе в семью или в рабочий коллектив. Может, это хороший человек. Может, он не желает никому зла. Он просто жадно кушает и обильно какает, извините. Его процессы питания и выделения не подходят вашей экосистеме. Это чужак, пришелец, незнакомец с совершенно иными процессами энергообмена. Он другой. И не специально все испортит и принесет несчастье или смерть – он просто имеет другой энергообмен.

Потому к чужакам и незнакомцам настороженно относились. И не слишком спешили делать их «своими», пускать в семью, в артель, в гильдию – в любое устоявшееся сообщество. Милый приятель вашего мужа может на работе оказаться «прудовиком», добрая знакомая может погостить у вас – родные попросили ее пустить, – а у вас начнутся беды и несчастья. Хотя эти люди не делают ничего плохого. Они неплохие. Но они разрушат вашу экосистему, останется пустой стеклянный ящик вместо чудесного подводного царства.

Система должна быть защищена от вторжений. Ваш дом – не постоялый двор, а работа – не открытая площадка. Сначала надо приглядеться к человеку и прислушаться к своим ощущениям. Не надо быть слишком открытым, не стоит вводить в коллектив и приводить в семью малознакомых людей. Унести их обратно в пруд можно, конечно. Только разрушения могут оказаться непоправимыми.

Вот что такое философия экосистемы и обмен энергиями. Берегите своих. Охраняйте свою систему. А помощь и общение можно перенести за пределы своей системы, на нейтральную территорию. И всем от этого будет только лучше…

Бывает, что опустился человек дальше некуда;

ну, не опустился в плохом смысле слова, а попал в дикие обстоятельства. Потерял сразу все, как в детской настольной игре: «Вернитесь на пятьдесят ходов назад и заплатите штраф – все свои фишечки». Только возраст уже далеко не детский. И отдаешь не пластмассовые фишечки, а все, что нажил за жизнь.

Одна женщина потеряла мужа: он уехал в другой город и нашел другую жену. Детей у нее не было, а молодость уже прошла – ей хорошо за сорок было. И работу она потеряла, она работала в театре, а тут ее сократили. Театр провел оптимизацию и реорганизацию. А она такая была романтичная, деликатная, интеллигентная дама, которая жизни не нюхала, как грубо говорят. В ботиночках на шнуровке и в довольно нелепой шляпке вроде котелка. И в очках. И совершенно без денег. Одно стекло треснуло, но не было денег заменить. Она так и ходила, в разбитых розовых очках. Оправа розовая была.

И в отчаянном положении она искала работу, но дальше первого собеседования дело не шло. По понятным причинам. Даже в музей не взяли, там все было занято энергичными пенсионерками. И дама устроилась работать машинистом паровоза. Это правда. Паровоз был детский, разноцветный, разрисованный зверушками. Женщина должна была возить на паровозике детей по торговому центру