Павел Цупко - Пикировщики Страница 23

Положение на фронтах оставалось тяжелым, но, несмотря на атаки превосходящих сил противника, наши наземные и воздушные части дрались стойко, наносили врагу невосполнимый урон. Это вселяло надежду в летчиков, поддерживало их боевой дух.

После политинформации помначштаба Власов стал называть населенные пункты, обозначавшие линию Западного фронта, - началась подготовка к боевому вылету. Летчиков познакомили с плановой таблицей на день. Власов сообщил:

- Командир полка заболел. Девятку в бой поведет капитан Челышев.

- Давай, Ефим Иванович! - повернулся он к худощавому средних лет капитану. - Командуй!

Тот энергично встал. Был он высок, мускулист, с несколько удлиненной, но крепкой шеей и пристальным взглядом. Несмотря на ранний час, капитан был чисто выбрит, синий комбинезон на нем сидел ладно, подчеркивая его стройную, атлетическую фигуру.

Комэск вывел всех из землянки, построил, а потом гневно заговорил:

- Кто вы такие, почему у вас такой неряшливый вид, а еще считаете себя военными летчиками?

Строй загудел. Но Челышев повысил голос:

- Я повторяю: кто вы? Воюем всего три недели, а посмотрите на себя, на кого вы похожи? Небритые, измятые, грязные и даже оборванные! Стыд и срам! капитан потер жилистой рукой свой острый подбородок, прошелся перед притихшим строем и решительно взмахнул рукой. - Вот что! Чтобы я больше в строю нерях не видел. У кого обнаружу грязные подворотнички, или не чищеные сапоги, или незашитую гимнастерку, отстраню от полетов.

Странно прозвучало это требование. Усенко переглянулся с Устименко. А комэск, будто разгадав их мысли, сказал:

- Некоторые думают, что капитан Челышев рехнулся. Дескать, надо воевать, а не блюсти форму одежды. Я таким вот что скажу: кто сживается с неряшливостью, беспорядком, становится равнодушным, тому не место среди нас. Нам нужны бойцы собранные, целенаправленные. Мы идем в бой и должны побеждать. Пусть фашисты гибнут под нашими меткими ударами! Это ясно?

- Ясно! - вразнобой ответили летчики.

- Кто не согласен с моей программой, говорите честно. Замена есть, "безлошадных" много. Есть такие? Нет? Тогда слушай приказ на бомбоудар! Челышев откашлялся, взял в руки планшет с картами. - Нам приказано вывести из строя железнодорожный узел Ярцево. Мы там уже бывали, и не раз. Напоминаю, Ярцево сильно прикрыто вражескими истребителями и зенитками. Разведка выявила две тяжелые артиллерийские батареи по шесть орудий в каждой и шесть малокалиберных, всего около полусотни стволов. Не исключено, что на самом деле зениток больше, чем обнаружено. Но прорываться к объекту надо, и надо так его накрыть, чтобы от него полетели клочья! Это ясно? С истребителями держать плотный строй. При входе в зону зениток рассредоточиться и выполнять противозенитный маневр. Погоду сегодня обещают хорошую, поэтому удар будем наносить со стороны солнца. Уход от цели поворотом вправо со снижением.

Константин слушал приказ командира и мысленно представлял все этапы боя: решение ведущего было грамотным, обеспечивало точность удара и минимальное время нахождения в зоне зенитного огня.

"А он мужик вроде ничего! - подумал пилот. - Пожалуй, воевать с ним можно!"

- Предупреждаю, - продолжал Челышев. - Из машин выжимать все, от строя не отрываться. Оторвавшихся сбивают. Кое-кто из вас уже знает это. Хватит! На авось да небось воевать больше нельзя. Везде, а в бою особенно, должен быть порядок: только так можно побеждать! Управлять боем приказано мне. Прошу следить за моими сигналами. Мой сигнал - это приказ! Ясно?

- Ясно! - дружно и как-то весело ответили все.

- Вопросы есть?

- Есть! - поднял руку инженер Лысенко и показал на лейтенанта Максименко. - Вот, у штурмана.

- Да не вопрос, а просьба! - шагнул тот перед строем. - Понимаете, братцы? В Ярцево рядом с вокзалом дом моего отца... Вы уж, пожалуйста, поточнее...

- По самолетам!..

И вот девятка "петляковых" в воздухе. Все летчики держат свои места в строю весьма старательно, отчего группа летит, как на параде, строгим клином с равными интервалами.

С Вяземского аэродрома взлетела пятерка "мигов" и заняла место согласно схеме прикрытия: звено ушло вперед, пара осталась замыкающей.

Младший лейтенант Усенко был правым ведомым заместителя комэска-два старшего лейтенанта Кисилева. Чувствовал он себя неважно: сказывалось переутомление и бессонная ночь из-за ранения Миши Ярнова. Вчера при разгроме немецкой переправы через Днепр его машина была повреждена, отстала от группы. У линии фронта на нее напали два Ме-109. Бой был коротким и жестоким. Михаил сбил одного "мессера", но от второго сам поплатился - был ранен, и его в тяжелом состоянии увезли в госпиталь в Гжатск. Константин не мог всю ночь заснуть и во время ночного бдения наметил себе план: после бомбометания не спешить занять свое место в девятке, а снизиться до бреющего и расстрелять боекомплект по фашистам, отплатить им за Михаила. Маневр этот он хорошо усвоил, не раз выполнял его под Ельней, в Смоленске, в Духовщине. Правда, там он летал в одиночку, а теперь в строю. Но на что не пойдешь ради друга! Для осуществления такого плана требовалось немного: исправный Пе-2 и свобода действий, поддержка экипажа. В Збитневе Усенко не сомневался: радист за командиром пойдет в любое пекло, не дрогнет и не выдаст. А бомбардир? Кто полетит за него, Константина не волновало: все летчики в полку были надежными друзьями.

Настал день. Поначалу все складывалось нормально. Николай Гаркуненко с помощниками успели починить "семерку". Но потом началось: бомбардиром в экипаже неожиданно полетел адъютант эскадрильи старший лейтенант Диговцев, летчик довольно строгий и требовательный, а группу повел не Богомолов, а Челышев! План срывался.

Константин нахмурился, замкнулся и теперь в полете чувствовал какую-то скованность, все время ощущал присутствие начальства, и не столько следил за обстановкой в воздухе, сколько прислушивался к тому, что делал Диговцев за его спиной.

Впрочем, Григорий Диговцев, кажется, не уловил настороженности пилота. А может, сделал вид, что не заметил? Во всяком случае, штурманское дело он знал, работал с увлечением, четко командовал радистом, успевал замечать все происходящее в воздухе и на земле, докладывал летчику.

"Петляковы" летели на высоте четырех тысяч метров. Немцы не снизили своей активности и в это утро. На коротком участке между Гжатском и фронтом челышевской группе повстречались две большие группы немецких бомбардировщиков, летевших на восток. Появление их в такую рань было удивительным. Как правило, они начинали полеты только после завтрака, и это лишний раз свидетельствовало, что противник готовит новое наступление.