Владимир Беляев - Свет во мраке Страница 23

Ещё тяжелее стало доставлять продукты беглецам.

Нагрузив дома портфели едой, канализаторы проникали под землю поодиночке из разных районов города.

Прежде чем собраться вместе под монастырём Бернардинов, им приходилось проползти под землёй не один километр. Они чувствуют за собой слежку гестапо. Надо теперь продумывать заранее любой свой шаг, надо проявлять как можно больше осторожности. Часто то один, то другой из них, переодетый дома в чистое, уходя в город, не может миновать монастырь Бернардинов. Там, внизу, на глубине четырёх метров сидят скорчившись в темноте, в сырости их подопечные.

Канализаторы, проходя тротуарами по Бернардинской площади, косят глазами на сливающуюся с булыжниками квадратную чугунную решётку сточного люка. Через её пазы вниз поступает вода и воздух. Но сквозь эту же решётку могут вырваться на волю и голоса беглецов. Их спасители не замечают ни уличного шума, не слышат звонков пробегающих трамваев. Их слух направлен в сторону чугунных решёток, заделанных в мостовую вокруг монастырской площади. Канализаторы втягивают в себя новом воздух, стараясь определить, не доносятся ли на улицу из старинного канала запахи пищи…

Выпал снег

Вслед за дождливой осенью наступают холода, и первый мягкий снег неслышно ложится на крутые улочки Львова, на башни его цитадели, где томятся советские военнопленные. Снег засыпает «долину, смерти» за Яновским лагерем с озёрами крови, оставшейся тут после расстрелов.

Лёгкий морозец. Снег скрипит под ногами прохожих, под деревянными подошвами французских и итальянских пленных, которых по утрам гестаповцы прогоняют из цитадели через весь город мостить дороги.

Первый снег последней зимы гитлеровской оккупации скрипит под сапогами идущих на работу Коваля, Буженяка и Колендры. Каково-то там внизу беглецам из гетто?

В сумраке зимнего утра, на разветвлении мостовых, канализаторы замечают очертания подземного канала. Он ясно выделяется буквой «Т». Снега на булыжниках мостовой над каналом нет. Булыжники голые и черноватые, как летом. Снег стаял ночью потому, что теплота, образовавшаяся в узком и обжитом людьми канале, теплота людских тел, теплота от примуса и карбидовой лампы, пробилась наружу сквозь четыре метра земляного покрова и нагрела булыжник.

А вдруг какой-нибудь не в меру наблюдательный гестаповец станет доискиваться причины появления лысины на мостовой? Канализаторы берут у дворника соседнего дома лопаты. Под видом того, что им нужно предохранить решётки от вмерзания в мостовую, они мимоходом засыпают чёрные полосы снегом.

Огни навстречу

Не чуя опасности, люди, сидящие под землёй, собираются в очередное путешествие за водой. Чтобы несколько разнообразить маршрут, сегодня они идут с чайником и кастрюльками в канал под Цыбульной улицей. В том канале, ставшем кладбищем для многих несчастных, предусмотрительный Буженяк, ещё за несколько дней до того, как запылало гетто, про сверлил водопроводную трубу и ввернул в дыру медный кран.

Дорога под Цибульную улицу хотя и далека, зато окупается тем, что воду здесь набирают не капельками, как под Галицкой улицей. Тут вода хлещет в чайник тугой струёй. Пока он наполнится, водонос не успевает даже как следует почувствовать трупный запах, всё ещё идущий из тёмного и затхлого канала.

Игнатий Кригер, «Корсар» и другие мужчины бредут по бетонным и узким тротуарам, проложенным вдоль русла реки. Унося грязь большого города, шумит внизу ворчливая Полтва. Водоносы не знают, что на воле выпал снег, что, сверх ожиданий, его появление может разоблачить их убежище.

Не знают люди, бредущие по течению быстрой реки, ещё и того, что вчера под решёткой одного из сточных люков найден исколотый ножами труп гитлеровского полицейского. Это один из тех полицейских, которые сколотили себе целое состояние во время акций во Львове. Люди, намеченные к истреблению, пытались откупиться от него последними деньгами, драгоценностями. Он брал взятки, а через час возвращался обратно в квартиру приканчивать поверивших ему людей. Богатство полицейского соблазнило некоторых его коллег, и они с немощью любовницы прикончили полицейского и сбросили его изуродованный труп в канализацию.

Гестапо не собиралось искать действительных убийц. «Кто мог убить полицейского? — решают высокие чины гестапо в управлении дистрикта Галиция. — Конечно, евреи или коммунисты». Сам бригаденфюрер СС генерал-майор полиции Тир приказывает осмотреть городскую канализацию.

…Игнатий Кригер и другие водоносы спокойно бредут по главному каналу. Своды его довольно высоки. Хоть на время можно расправить плечи, почувствовать себя человеком, а не ползучим кротом.

В далёком туннеле, где Полтва сворачивает влево, вспыхивает яркий рефлектор сильного электрического фонаря. Кригер инстинктивно отвечает, пуская навстречу лучик своего фонарика. И в то же мгновение свет у поворота гаснет. Ни звука, ни окрика, лишь однообразно шумит и клокочет Полтва. Там, метрах в двухстах выше по её течению, возможна засада, неизвестные люди, испуганные и не желающие встречи, либо враги. А может, это канализаторы бредут по главному каналу? Но почему же тогда нет условного знака встречи? Почему Буженяк не покружит фонарём над головой, как сцепщик на железнодорожных путях, дающий знать машинисту, что можно трогать?

Чуя неладное, Кригер предлагает повернуть. Не зажигая фонарей, они бредут в густой темноте на ощупь, по звуку, и шестым чувством определяют, где панель прерывается. Они наугад перепрыгивают предательские ловушки. Маленькое неосторожное движение, скольжение мокрого ботинка — и человек в реке. Она завертит его перебросит, увлечёт по скользкому дну до первого отводного канала, уходящего под землю. И куда же они бредут в впотьмах? К выходу Полтвы, сразу же за развалинами гетто. Но ведь там до сих пор, памятуя июньские дни, появляются бродячие гестаповские патрули…

Резкий, огонь нового фонарика вспыхивает на их пути. Первая мысль — облава. Зажаты с двух сторон. Но что это? Наткнувшись на прижавшихся к стене людей, фонарик поворачивается в руках у своего хозяина и описывает один круг, второй, третий. Спасительные круги пробуждают надежду. Снова Буженяк и его товарищи подоспели вовремя! В руках Буженяка котелок мятого снега. Он несёт его под землю мальчику, чтобы он не позабыл вид снега. Леопольд говорит об этом Кригеру, но тот, прерывая Буженяка, сообщает о таинственном огне, вспыхнувшем на их пути. Буженяк гасит фонарь. Он ведёт беглецов назад, велит им лезть как можно дальше в боковую дыру и сидеть там тихо в грязи, в воде, пока он не придёт и не вытащит их обратно.