Марат Брухнов - Чака Страница 24

У Чаки осталось одно-единственное копье. И, метнув его с тем же результатом, он вынужден был бы вернуться в строй под насмешливые выкрики врагов. Ему вспомнился леопард. Только бы сойтись сейчас вплотную, грудь с грудью с этим надутым хвастуном! Он присел и, уже вовсе не заботясь о том, что о нем подумают друзья или враги, принялся яростно срывать сандалии.

— Эй, щенок, ты что, собираешься бежать за подмогой? Ты наконец понял, что обувь воина тебе ни к чему. Иди и снова просись в пастухи! — кричал ксаве. Но Чака уже освободился от ненавистных сандалий и легкими прыжками устремился к врагу. На бегу он перехватил копье поближе к наконечнику, чтобы удобнее было действовать в ближней схватке. Только теперь воин ксаве метнул почти в упор свое копье. Чака не успел увернуться, и копье, пробив щит, прошло почти вплотную с его левым боком, чуть пониже согнутого локтя. Воин ксаве занес для броска второе копье, но было уже поздно — своим щитом Чака ударил в щит противника, разворачивая его и открывая тем самым незащищенный бок. В последний почти неуловимый миг Чака прямо перед собой увидел выкатившиеся от ужаса глаза врага и нанес страшный удар в этот незащищенный бок, действуя наконечником копья как ножом. Тонкое древко копья сломалось при этом, как сухая тростинка.

Наступив на поверженного врага, Чака выкрикнул боевой клич: «Нгадла (Я съел)!» И только после этого он подобрал копья врага. Он постоял над ним, бросая вызов остальным воинам ксаве, но ни один из них не решился выйти к нему. Чака хотел было уже вернуться в строй, по воины Изи-цве, разгоряченные неожиданным успехом своего товарища, сами устремились на врага, подбадривая себя воинственными криками. Их толпа захлестнула его, и он побежал вперед, раздавая удары направо и налево, но так больше ни разу и не метнув своих копий. Схватка была недолгой, а победа очевидной.

Сразу же после боя Буза собрал воинов и форсированным маршем повел их обратно к Эмангвени, выслав к Диигисвайо гонца с известием о победе.

Много женщин вышло встречать победителей, но Пампата была впереди всех. Она поджидала их на полпути между краалем Нгомаана и Эмангвени. Так сам собой и решился для Чаки вопрос о сула изембе. Не заходя даже в крааль, где ему делать было нечего, в полном вооружении отправился Чака вместе с Пампатой к облюбованному ею ручью. Там в тени огромной мимозы и провели они первую свою ночь, и ложем им служил огромный щит Чаки со свежими еще пробоинами первого боя. А наутро Пампата предрекла юному воину его трудную и завидную судьбу. И неизвестно, чего было больше в этом пророчество — здравого смысла, веры в своего возлюбленного или просто девичьих грез…

Время было тревожное. Государство Дингисвайо формировалось постепенно — переговорами, союзами, родственными связями, но чаще всего военной доблестью. Полк Изи-цве проводил время почти в беспрерывных походах, и из всех схваток Чака неизменно выходил победителем. Более того, тактику его переняли теперь и Нгобока с Мгобози, Сразу же после первого сражения Чака отказался не только от сандалий, но и от пары запасных копий, и теперь, когда он устремлялся навстречу врагу, у того уже обычно не оставалось времени, чтобы поизощряться в остроумии. Вскоре он сделался общим любимцем и гордостью полка — ему поручалось открывать церемонии победного танца. Единственно, что смущало Чаку, так это то, что легкие копья часто ломались при ударе, и однажды это чуть не стало причиной его гибели.

Слава о непобедимом воине проникла, по-видимому, и в стан врагов. И тогда в одном из сражений на Чаку была устроена самая настоящая засада. Когда он по установившемуся уже неписаному правилу вышел перед началом боя на поединок, его противник вместо того, чтобы стоять на месте и метать свои копья, начал отступать перед приближавшимся к нему Чакой. Бросившись вперед, Чака наконец настиг его и нанес смертельный удар. Хрупкое копье предательски сломалось у самого наконечника, и не успел Чака завладеть копьями врага, как на него со всех сторон бросилось несколько воинов противника, заблаговременно укрывшихся в густой траве у места предполагаемого поединка. Только благодаря подоспевшим на выручку Мгобози и Нгобоке Чаке удалось отделаться лишь несколькими царапинами.

Случай этот заставил его вновь задуматься над несовершенством своего оружия. Он перепробовал самые различные метательные копья, но ни одно из них так и не пришлось ему по руке. Прикидывал он и возможность использования более тяжелых копий, приспособленных для охоты на крупного зверя, но они тоже не подходили для его цели, хотя он по нескольку раз переделывал древко, укорачивая его и подгоняя поудобней. Однако труды эти не пропали даром. Воин живет своим оружием, следовательно, ему необходимо изготовить себе такое копье, которое не подведет в решительный момент. И вот постепенно благодаря всем проведенным испытаниям Чаке мало-помалу стало ясно, каким именно должно быть его новое оружие. Однако, чтобы и здесь не произошло ошибки, Чака решил обратиться к лучшему из кузнецов.

К юго-западу от земель мтетва раскинулись земли племени мбонамби, которое издавна славилось своими кузнецами, самым же знаменитым из кузнецов мбонамби был человек по имени Нгоньяма.

Глава V

Искусство кузнеца, искусство человека, обращающего камень в железо, — ремесло трудное, почетное и загадочное. Секреты его строго охраняются посвященными, а посвященные эти пользуются недоброй славой. Как и все люди, часто общающиеся с духами — а ведь кто, кроме духов, помогает кузнецам обратить красный камень в благородное железо! — они внушают окружающим суеверный страх, а случайная встреча с кузнецом не предвещает удачи…

Давняя это история — столь давняя, что люди уже и не помнят толком, происходило ли это на самом деле или только пригрезилось кому-то. Стада племен нгуни паслись тогда далеко на севере, а соседями нгуни были могучие и воинственные народы, которыми правили грозные и жестокие цари. Воинов у них было больше, чем звезд на небе, чем травинок в вельде. И никто не мог противостоять этой силе, ибо цари ради власти запродавали себя злым духам и приносили им человеческие жертвы. А злые духи взамен обучили царей искусству обращать хрупкий камень в упругое и покорное в умелых руках железо. Но только мало кому было пользы от этого царского ремесла. Вооруженное железным оружием войско их легко опрокидывало отряды храбрейших воинов, и не помогали против копий с железными наконечниками ни отвага воина, ни мудрость пастуха, ни хитрость и смекалка охотника. И пришлось племенам нгуни собирать скот свой, жен своих и домашнюю утварь и бежать на юг, чтобы спастись от полного уничтожения. И долго еще народы нгуии охотились на зверей и сражались с врагами деревянным и каменным оружием. Много лет скитались они, пока добрались до здешних мост, но и тут пришлось вести им долгую борьбу с бушменами — низкорослыми людьми, которые не любят пристального взгляда и убивают врагов своих заговорами. Здесь научились нгуни строить краали для защиты от диких зверей и незваных гостей. Но много гибло охотников и воинов, потому что вступать в поединки со львами или леопардами им приходилось с простыми деревянными копьями.