Гадис Гаджиев - Конституция дагестанца Страница 24

Расул назвал все регалии поэта: лауреат множества литературных премий, депутат Верховного Совета, многократно награжденный герой Отечественной войны и так далее. Затем столь же торжественно он представил иранцам великого таджика Мирзо Турсун-Заде. Сейчас это лицо с денежной купюры Таджикистана. Расул перечислил его регалии: Герой Социалистического Труда, народный поэт Таджикистана, лауреат Ленинской и Сталинской премий. А потом он начал говорить о себе:

– Я мог бы многое рассказать о себе, но не вижу в этом необходимости. Иранцы – древний, мудрый народ. Вы сразу догадались, что, если я возглавляю делегацию писателей, в состав которой входят такие значительные и уважаемые люди, то какие же у меня звания и награды!

Магомед Абдуллаев, конечно, горел желанием пригласить поэта с женой в гости, на хинкал. Но для этого надо было получить разрешение своего шефа – резидента. Тот сообщил, что по имеющимся у него данным, Расула Гамзатова с женой иранские спецслужбы поселили в номер гостиницы, который оборудован спецтехникой, и все его разговоры прослушиваются и записываются.

– Знает ли об этом Расул Гамзатович? – спросил Магомед.

– Да, знает. Расул Гамзатович много раз бывал за границей, он член Президиума Верховного Совета, такие вещи он хорошо должен знать. Вот только когда выпьет, забывает, что за ним следят, – ответил шеф.

Выходит, не только шутил поэт.

На мой вопрос о возрасте Расул Гамзатович сказал, что он помнит, что когда ему было пятьдесят лет, он на этот вопрос ответил: «50 лет – для богатого этого мало, а для бедного – много».

– Самый интересный возраст – возраст молодости. В Европе он один, а в Китае другой. Дагестан – в середине между Китаем и Европой, поэтому самый лучший возраст для дагестанского парня – 23 года, а для горянки – 18 лет.

– А вообще-то, я считаю, что есть только рождение и смерть человека: все, что между ними, – это молодость!

Эта мысль пожилого человека – истина. Человек стареет только телом. Его тело и его сознание, душа – это разные субстанции. Обнаружил это великий французский философ Декарт, которому принадлежат известные строки. «Пока человек мыслит, он существует. Душа человека, его сознание остаются молодыми!

Я бережно вспоминаю самые мелкие детали нашего разговора в начале 2003 года. О Хаписат Магомедовне Гамзатовой, депутате Госдумы, бывшем заместителе Председателя Правительства Дагестана Расул Гамзатов сказал:

– Все дагестанские женщины во власти делятся на две категории: Хаписат Гамзатова и все остальные!

Моя жена вспомнила, что в разговоре с ней Расул спрашивал, кто из современных дагестанских женщин может считаться самой выдающейся? Кажется, друг Расула Гамзатовича, бывший Президент Северной Осетии, в то время делился с ним идеей организовать в Москве выставку, посвященную женщинам Кавказа. И тогда он тоже подтвердил, что две женщины – Роза Абдулбасировна Эльдарова и Хаписат Магомедовна Гамзатова – являются самыми значительными представительницами слабого пола. Но при этом Ахсарбек Галазов чуть ли не в качестве условия попросил дать материалы о Патимат Саидовне Гамзатовой, сказав, что он считает ее выдающейся женщиной Кавказа.

Расул поднялся на вершину на крыльях успеха. Моя жена постоянно повторяет, что этими крыльями являются мудрость, полученная от отца, и практичность, данная Патимат.

23 февраля 2003 года, последнего года жизни, поэт отдыхал в подмосковном санатории «Барвиха». Весь день ему звонили женщины. Поздравила его и моя жена, Зумруд, которая, конечно, сказала ему по телефону: «Мы Вас любим!». Расул отреагировал блестящей шуткой:

– Мне сегодня звонят, и почти все по телефону говорят: любим, целуем. Кажется, я достиг бесспорно зрелого возраста и вступил в период митинговой любви и телефонных поцелуев! А так хочется, чтобы кто-то просто пришел и сказал: «Расул, я тебя люблю, и я тебя целую».

Из рассказов Рамазана Абдулатипова.

Он как-то заехал к поэту и застал его страдающим от болезни. Чтобы поднять настроение Расулу Гамзатовичу, он попросил Магомеда Сайгидова, представителя Дагестана в Московской области, найти девушку, которая бы облегчила боль, сделав массаж. Поручение, конечно, было выполнено. Через день проведать поэта пришел Магомед-Али Магомедович Магомедов, проявлявший к нему максимально возможное внимание. Я должен извиниться и предупредить, что не знаю, достоверно ли это, но если этого разговора и не было, то тогда тем более замечательно, что молва приписывает поэту. Говорят, Расул обратился к Председателю Госсовета М-А. М. Магомедову с предложением учредить в Дагестане Министерство счастья! Улыбаясь, понимая, что рождается очередная знаменитая шутка Расула, Магомед-Али Магомедович сказал:

– Расул! Мы в республике не можем создать такое министерство, потому что на федеральном уровне нет соответствующего министерства. И зачем вообще его создавать, в чем причина?

– Причина проста. Есть один человек – Магомед Сайгидов. Он мне доставил столько счастья, что я считаю, что он готовый кандидат на пост министра счастья Дагестана!

Как-то раз Расул Гамзатов поведал о замечательном дагестанце, в 1957–1966 годах Председателе Совета Министров Дагестанской АССР, а с 1967 по май 1983 года – Первом Секретаре обкома КПСС Магомед-Саламе Ильясовиче Умаханове. Он вспоминал:

– Из всех дагестанских праздников больше всего он любил День чабана. Мы ездили на этот праздник с московскими гостями Львом Лещенко, Иосифом Кобзоном и нашими артистами. Меня удивило, что очень много чабанов он знал по именам. Однажды Магомед-Салам позвонил мне и говорит: «Какого хорошего певца я нашел! На зимних пастбищах на Кочубее услышал, как он поет. И вот привез его в Махачкалу, завтра вечер в филармонии. Ты не придешь, Расул?» – «Обязательно приду. Во-первых, очень люблю песни, а во-вторых, это же Ваше приглашение». И, действительно, привез случайного певца с животноводческих пастбищ, устроил вечер в республиканской филармонии с прекрасными песнями, дали ему звание заслуженного артиста. Говорят, этот чабан то возвращался к себе на пастбища, то приезжал в город, и так и не мог решить, где ему жить. А еще Расул вспоминал, как они вместе ездили в горы, в Тлярата:

– Умаханов любил рано вставать. Я не знаю, армейская ли это привычка или это осталось у него с детства: горцы встают до зари. Я и сам люблю вставать рано, но когда бы я ни просыпался, он уже бодрствовал.

Однажды вечером Магомед-Салам Ильясович позвонил мне и спросил, не хочу ли я поехать в Тлярата. Я как-то был в Тлярата вместе с Абдурахманом Данияловым, и у меня остались приятные воспоминания об этом визите. Я согласился еще потому, что мы часто говорили о совместной поездке в горы, но как-то не получалось. Выехали рано утром. Свежий воздух, горная дорога, непринужденная беседа на разные темы. И вдруг на вершине одной горы Магомед-Салам сказал водителю, чтобы он остановил машину. Я, конечно, подумал, что что-нибудь случилось, и спросил о причине столь внезапной остановки. Он ответил: «Выходи!». Я молча вышел, а водитель говорит, что Магомед-Салам Ильясович всегда в этом месте останавливает машину. Я осмотрелся: вокруг все спокойно, машина в порядке. Магомед-Салам спрашивает меня: «Расул, ты что, ничего не видишь?» Я в недоумении: «Ничего такого не вижу!». «Как же ты, стихотворец, поэт, ничего не видишь? Посмотри, какая тут кругом красота!». Для меня это был привычный пейзаж, но я словно впервые увидел текущие ручьи, густую зелень, семицветную радугу! И он опять: «Посмотри, какая величественная красота! От нее рождаются и стихи, и поэты». Я так удивился, что этот суровый воин, секретарь обкома партии, человек устава и программы вдруг так заговорил о живой природе. «За эту красоту можно и погибнуть, но ради такой красоты и жить стоит», – сказал он. В этих словах была вся его любовь к Дагестану, к его природе.