Лев Лурье - Хищницы Страница 25

Падение

Всему городу было известно: Штейн покровительствует всемогущий Константин Победоносцев, ссориться с ним себе дороже. В суд никто из коммерсантов не подавал. Но в 1905-м Константин Победоносцев был отправлен в отставку и вскоре умер.

Еще один покровитель Ольги Григорьевны, Николай фон Клейгельс – петербургский градоначальник. С ним, по общему мнению, Ольга Григорьевна находилась в связи.

Как писал о Клейгельсе Сергей Витте, «Клейгельс полюбился государю, вероятно, за свою наружность бравого кавалериста. Николай Васильевич был весьма ограниченным и малокультурным человеком, и более знал природу жеребцов, нежели природу людей. От него выходят бумаги только с двумя резолюциями: “к исполнению” и “поступить по закону”».

Зато в деньгах он разбирался прекрасно и через подставные фирмы снабжал город сеном, овсом и дровами из своих имений; дрова для отопления полицейских зданий также доставлялись из его имений. Герой другого нашего очерка, генерал Сухомлинов, сам не дурак по части взяток, писал о Клейгельсе: «При утверждении постройки Троицкого моста за фирмой Батиньоль много миллионов пришлось на его долю. Крупная, импозантная фигура Клейгельса не соответствовала его внутренним качествам – мелкого, тщеславного человека».

Но в 1904 году Клейгельса перевели в Киев генерал-губернатором, и там он допустил такую позорную нераспорядительность, что вскоре вынужден был выйти в отставку. Защитить свою подругу Ольгу Григорьевну он больше не мог.

Российские люди и сейчас, и в те времена в суд идти боялись. Без адвоката там не разберешься, а на адвоката нужны деньги. Это не каждый мог себе позволить. Да к тому же они видели: на стороне Штейн власти, полиция. И Ольга, конечно, построила все свои дела на том, что люди не пойдут с ней судиться. А они взяли, да пошли…

Толчком стала, как уже говорилось, смерть вахтера Училища правоведения Григория Десятова. На его похоронах правоведы, помнившие Григория Ивановича с детства, собрали деньги для того, чтобы восполнить траурные расходы и помочь семье. Но, в конце концов, они были юристы, прекрасно понимали, почему Штейн так долго оставалась неуязвимой, и им было известно: сейчас, в конце 1905 года, ее бывшие покровители не помогут.

Немедленно возбудили уголовное дело. Начали вызывать свидетелей и потерпевших. Поступили десятки исков от обманутых Штейн простаков. И перед прокуратурой постепенно нарисовался колоссальный объем ее афер. Ольга Григорьевна считала, что ей ничто не угрожает. Да ей было и не до суда. Впервые в жизни у 36-летней авантюристки появилось сильное любовное чувство – капитан-лейтенант Шульц, офицер гвардейского экипажа, пылко влюбился в нее. Штейн не расставалась со своим любовником, он готов был выйти в отставку, чтобы на ней жениться.

Февраль 1906 года. Газета «Петербургский листок» торжествует: «Госпожа фон Штейн, наконец, попалась! В течение нескольких лет она не только безнаказанно совершала в Петербурге самые разнообразные деяния, предусмотренные 15-м томом Свода законов, но еще и терроризировала своих жертв. Газеты окрестили ее «петербургской Эмбер», по имени знаменитой французской мошенницы и немецкой шпионки, ставшей героиней шумного судебного процесса в Париже на рубеже веков.

Имущество Ольги Григорьевны описали, но саму ее не арестовывали. На время следствия и суда она находилась под подпиской о невыезде и внесла залог в 10 тысяч рублей.

Она, как всегда, не унывала и находила способы оказаться то в театральной ложе, то у модистки, то гуляющей на островах. Ее всюду сопровождал блестящий военный офицер Евгений Шульц.

Осенью 1907 года начался суд. От процесса многие ждали оглашения имен высокопоставленных покровителей Ольги Григорьевны. Пресса смаковала возможные варианты. «В нем пройдет интересная галерея субъектов простых, наивных, доверчивых – с одной стороны, а с другой появятся люди, эксплуатировавшие самым беззастенчивым образом то бесправие русского человека, которому теперь, слава Богу, приходит конец», – предполагал «Петербургский листок».

Из России в Америку

Защищала аферистку целая бригада адвокатов во главе с известнейшим юристом, депутатом Государственной думы Осипом Яковлевичем Пергаментом. Шепотом говорили об огромных гонорарах, полученных ими от Штейн.

В свидетели обвинения выстроилась целая очередь. Выяснялись подробности одна другой любопытнее, пикантнее. Защита выбрала, в свою очередь, необычную тактику. Родные Штейн стали доказывать, что она психически ненормальна. Пресса, обвинители, публика, – все были возмущены, видя, что это подлог, единственный шанс для Штейн уйти от заслуженного наказания.

Но психиатрическая экспертиза дала неутешительные для защиты результаты. Знаменитый профессор Бехтерев подытожил мнение столичных психиатров: Штейн абсолютно нормальна, никаких отклонений.

Штейн сознавала: последняя зацепка для оправдательного решения отпала. На первых двух заседаниях она смиренно занимала еще непривычную ей скамью подсудимых. К третьему, 4 декабря 1907 года, исчезла.

Полиция понимала, с кем имеет дело. За Штейн круглосуточно следили городовые и шпики. Так было в вечер 3 декабря, когда Штейн вместе со своим возлюбленным капитан-лейтенантом Шульцем отправилась на Пушкинскую улицу в квартиру одного из адвокатов, Леонтия Базунова, где собрались все ее защитники. На следующий день ожидается оглашение приговора, он почти наверняка будет обвинительным, и Штейн арестуют прямо в зале суда. Адвокаты обещают подать кассационную жалобу, но в любом случае ей придется посидеть в тюрьме.

Они не знали, что у Ольги Григорьевны был свой план на случай неминуемого ареста. Через некоторое время из квартиры вышел офицер в морской форме и сел на извозчика. «Это Шульц», – решили сыщики. А часа три спустя из парадной вышел… настоящий Шульц, правда, в штатском.

Полицейские поняли, что их обманули. Шульц был доволен, фон Штейн в его мундире уже пересекла границу Великого княжества Финляндского. Пока она не арестована, оставался единственный шанс – побег за границу. Российские коммерсанты нередко так и решали свой конфликт с прокуратурой. Но полиция не была склонна шутить, городовые немедленно арестовали капитан-лейтенанта.

План Штейн и Шульца сорван. Задумывая аферу с переодеванием и побегом, они рассчитывали, что Шульц будет вне опасности. После удачного исчезновения Штейн, он через неделю-другую последует за ней за границу. Там сообщники смогут пожениться, сменить фамилию и зажить спокойной праздной жизнью.

Побег авантюристки вызвал страшный скандал у публики и в судебных кругах. Русская прокуратура готова была достать Штейн из любой точки земного шара.