ДЖЕМС САВРАСОВ - МОИ АЛМАЗНЫЕ РАДОСТИ И ТРЕВОГИ Страница 25

Мы спросили, можно ли выпить коньячку. Ответили — пожалуйста. Мы причастились, чем-то вкусным закусили. Повторили. Но потом нас стала грызть совесть. Наши товарищи потеют в конференц-зале, слушая надоевшие всем славословия в честь корифеев алмазной науки (наверху шло заключительное пленарное заседание), а мы тут одни кайф ловим. Пошли зазывать своих. Как раз был объявлен перерыв, и мы увидели в коридоре Леню Красова. Придя в буфет, он мгновенно оценил ситуацию, быстренько нашел Гену Смирнова и еще несколько человек, сразу сколотив тесную компанию. Из неамакинцев в ней оказались какие-то веселые парни из Москвы, начальник Вилюйской экспедиции Андрианов и Наталья Николаевна Сарсадских. Столы сдвинули, соорудив один большой. Во главе посадили Леонида Митрофановича, единогласно избрав его тамадой, и пир начался.

Застолье наше мы скромно назвали «вторым пленарным», поскольку первое пленарное заседание шло на втором этаже. Тамада — председатель — вел заседание очень энергично и уверенно. Не допускал никаких разглагольствований на посторонние (особенно производственные) темы, выступления разрешал только по существу, тосты — короткие, анекдоты — свежие, песни — веселые. Среди разных прочих научно-технических проблем, которые обсуждались на втором пленарном, запомнилась проблема самогоно- и браговарения. Способы изготовлять брагу предлагались самые разнообразные, в том числе и «катанка», и «болтанка», и с помощью стиральной машины «Белка». Общее одобрение и рекомендацию в производство получил, однако, следующий способ: съедаются двести граммов дрожжей и два килограмма сахара. Запиваются пятью литрами теплой воды. Заворачиваются в шубу и ложатся на печь. Через два часа брага готова.

За этим шумным застольем родилась знаменитая потом песня — «Мистер Браун». Кто её тогда занес в нашу компанию, из головы совершенно выветрилось. Но помнится, что пели её очень дружно и энергично. Собственно, публикой скандировался припев, а куплеты вспоминались или сочинялись по ходу дела кем-то одним. Как известно, начинается песня словами:

Король шестнадцатый ЛуиПридворным отрубил ...по пальцуЗа то, что бедные страдальцыКафтаны пропили свои.

Далее идут куплеты про футболистов, снявших бутсы, про мушкетеров, про художника на пажитях, про лохматого русского попа, гладившего козу, и так далее. На шум песни в комнату заруливали новые посетители и подключались к общему веселью.

После торжественного закрытия алмазного совещания участников решили сфотографировать. Чумак начал собирать свою команду для общего снимка, но большая часть амакинцев как сквозь землю провалилась. Он послал нас разыскивать оказавшихся под рукой Владимира Маркияновича Гарагцука, потом Льва Зимина. Те нас нашли, но тут же присоединились к компании и возвращаться к Чумаку не стали. Так и оказались на фотографии М. А. Чумак с «мамочкой» в числе немногих амакинцев.

Веселье наше было в полном разгаре, когда дверь распахнулась и в буфет вошли Рожков Иван Сергеевич — директор Института геологии, организатор совещания, Соболев Владимир Степанович, Трофимов Владимир Сергеевич, кто-то еще из аксакалов, а за ними плелись в хвосте группы М. А. Чумак с «мамочкой». Иван Сергеевич привел корифеев в оккупированный нами потайной буфет, который был, оказывается, предназначен совсем не для нас, а для более почтенной публики. Мы, конечно, вскочили, тамада сделал широкий жест, приглашая гостей «к нашему шалашу», но тем явно не улыбалось присоединяться к подвыпившей компании простых смертных. Иван Сергеевич сделал вид, что не расстроен таким проколом в гостеприимстве, извинился перед нами и увел высоких гостей в другое место. Чумак узрел, где находятся его подопечные, и был немало удивлен. Но поскольку спешил вслед за корифеями[5], то мораль нам читать не стал. Буфет был нам оставлен на окончательное разграбление. Потрошили мы его допоздна, пока хватило «пороху в пороховницах».

Мы с Гошей уходили из буфета последними. Девочки дали нам в дорогу еще по бутылке коньяку, и мы покинули храм высокой науки. Коньяк запрятали в портфель. Но поскольку дорога к дому, как оказалось, была не торная и мы постоянно спотыкались, то бутылки оказались разбитыми. И что удивительно: коньяк начисто съел рукописные тексты наших докладов. Пришлось потом немало потрудиться, чтобы восстановить их для печатного сборника.

Такая вот правдивая история со «вторым пленарным».

ГЕОЛОГИЧЕСКИЕ СИМПОЗИУМЫ

Научный геологический симпозиум — это большое количество учёного и не слишком учёного народа, которое собирается в одном месте по какому-нибудь знаменательному поводу: круглая дата открытия известного месторождения, день рождения корифея геологических наук или просто по графику научных совещаний, запланированных в Академии наук или в отраслевом министерстве. Могут быть совещания (симпозиумы) по алмазам, по золоту, по траппам, по гранитам, по методике поисков, по методике картирования и т. п. В учёных коллективах типа ЦНИГРИ очень любят собирать симпозиумы по прогнозированию новых месторождений. Наука прогнозирования — дело беспроигрышное, ни к чему не обязывающее, дающее простор для самых экстравагантных гипотез и залихватских рекомендаций. За неоправдавшиеся прогнозы никогда еще никого не наказывали. А до того как выяснится, что они несостоятельны, авторы успевают получить награды и извлечь дивиденды в виде диссертаций, научных статей и монографий.

Симпозиумы по кимберлитам и алмазам раньше проводились регулярно в разных местах нашего пространного отечества. В столичных городах (Москве, Якутске, Санкт-Петербурге) или там, где поблизости водятся месторождения алмазов (в Мирном, в Архангельске). Но главным образом там, где алмазов нет и быть не может. А именно, в Симферополе, Алуште, Судаке. Там есть две маленькие зацепки — в Симферополе какой-то институт, в котором что-то делают с обогащением алмазов, а в Алуште или в Судаке квартира корифея алмазных наук четырежды академика Н. Н. Зинчука. Последнее обстоятельство — вполне достаточное, чтобы собирать кворум алмазников именно в Судаке или Алуште. Ну и, кроме того, близость тёплого моря, солнечные ванны, массандровские вина, свежий виноград, фрукты и прочее. Разве сравнятся с Крымом окрестности Мирного, Архангельска или даже Москвы? Поэтому все рвутся в Крым, а компания АЛРОСА щедро финансирует эти мероприятия.

Любой симпозиум готовится загодя. Прежде всего в заведении, где симпозиум имеет место быть, из наиболее активных деятелей науки создается оргкомитет. Оргкомитет составляет программу симпозиума, рассылает приглашения, теребит деньги с юридических участников (то есть с заинтересованных организаций), намечает даты начала и конца, организует гостиницы и прочие места жительства для приезжих, печатает программы, тезисы докладов, и т. д. и т. п.