Вячеслав Лебедев - Фрунзе Страница 26

Суд приговорил Фрунзе к лишению всех прав состояния и смертной казни через повешение. В записке, составленной судом, значилось: «Поводов к подаче протеста не имеется».

С 26 января по 6 апреля 1909 года Михаил Фрунзе, закованный в кандалы, находился в заключении в камере смертников, ожидая вызова на казнь.

После вынесения приговора присутствовавшая на суде сестра Михаила Фрунзе Клавдия Васильевна приложила все усилия, чтобы добиться свидания с братом. Свидание было разрешено.

Она направилась в тюрьму с намерением ободрить брата, сказать ему, что была восхищена его поведением, его смелостью на суде, шла сообщить ему, что и товарищи по революционному движению восхищаются его мужеством.

Но когда, введенная в камеру свиданий, она увидела сквозь двойную решетку исхудавшего, обросшего бородой брата в арестантском халате и кандалах, которые зловеще звенели при каждом его движении, все приготовленные ею слова улетучились из памяти. Слезы подступили к горлу, хлынули из глаз неудержимым потоком.

— Миша… Миша… — только и повторяла она.

Смертник Фрунзе спокойно и ласково утешал сестру, как мог:

— Ничего, Клаша… Друзья примут меры к отмене приговора, я верю… Жду… Если отменят — тогда каторга… Только ни в коем случае не надо подавать царю прошения с просьбой о помиловании. Это я категорически запрещаю и даже перед лицом смерти своих убеждений не изменю.

Короткий срок свидания истекал. Тюремщик приказал прощаться. Продолжая рыдать, Клавдия Васильевна двинулась к выходу. А брат настойчиво повторил ей вслед:

— Так помни же: ни в коем случае не подавать прошения на царское имя! Прощай!

Семья Фрунзе, жившая в Верном, узнала о приговоре по телеграфу. Из далекого Верного, из Пшипека, от матери, от сестер и от брата приходили на имя смертника письма. На получаемых письмах он без труда различал пятна — следы горьких слез. Сердце Фрунзе сжималось при виде этих красноречивых знаков глубокой любви к нему матери и сестер.

Шли дни… Смерть ждала совсем неподалеку. Приговоренных вешали тут же, в тюремном дворе… Каждый вечер могли прийти и за Михаилом Фрунзе…

Весть о суде над Фрунзе дошла и до Петербурга. Передовая часть профессоров Политехнического института послала командующему войсками Московского военного округа протест против приговора. Известный русский писатель Владимир Галактионович Короленко тоже поднял свой голос в защиту молодого революционера. В газетах появился ряд статен, требовавших отмены приговора. Видные адвокаты тех дней также заинтересовались этим делом и приняли участие в кассационном разбирательстве его в Главном военном суде.

Друзья, остававшиеся на свободе, большевики сделали все, что было в их силах: через защитников и передовую прессу им удалось добиться отмены смертной казни.

5 марта 1909 года Главный военный суд был вынужден отменить смертный приговор Фрунзе и передать дело на новое рассмотрение.

Друзьям Фрунзе удалось на время отвести от него руку палача.

6 апреля Фрунзе было объявлено об отмене смертного приговора. В тот же день с него сняли кандалы.

Фрунзе так рассказывает об этом:

«Мы, смертники, обыкновенно не спали часов до пяти утра, чутко прислушиваясь к каждому шороху после полуночи, то есть в часы, когда обыкновенно брали кого-нибудь и уводили вешать. 6 'апреля 1909 года один. из защитников, присяжный поверенный, получил около 12 часов ночи из Москвы телеграмму, что приговор отменен и будет назначен пересмотр дела. Он немедленно отправляется в тюрьму, чтобы сообщить мне об этом. Приходит надзиратель в камеру и говорит: «Фрунзе, в контору». Это обычная шаблонная формула, с которой обращались к смертникам, приходя за ними. Конечно, у меня не было ни одной секунды сомнения, что меня ведут на казнь. До того, как позвали, было мучительнее. Теперь сама смерть была уже не так страшна. Я великолепно помню это состояние. Выхожу из камеры, кричу: «Товарищи, прощайте! Меня ведут повесить!» Помню невероятный шум тюрьмы. Приходим в тюремную канцелярию. Вдруг подходит адвокат и говорит: «Михаил Васильевич, приговор отменен». Я думаю: «Зачем человек обманывает меня, чего успокаивает? Я вовсе этого не хочу и нисколько этому не верю». Только когда стали снимать с меня кандалы, я понял, что могу еще жить».

Однако отмена смертного приговора отнюдь не означала освобождения. 19 июня 1909 года Фрунзе был предъявлен новый обвинительный акт, а 5 февраля 1910 года состоялось заседание нового военного суда там же, во Владимире, судившего Фрунзе за участие «в обществе, заведомо поставившем целью своей деятельности ниспровержение, путем вооруженного народного восстания, существующего в России основными законами установленного образа правления и замену его демократической республикой». Одновременно Фрунзе обвинялся «в хранении с целью распространения нелегальной литературы».

На этот раз рядом с ним на скамье подсудимых сидел цвет Иваново-Вознесенского окружного союза РСДРП (б), всего 38 человек. Тут были и П. Караваев, и П. Постышев (Ермак), и А. Бубнов (Студент), и Е. Киселев, и П. Сулкин, и много других, ставших впоследствии видными деятелями Октябрьской революции.

Судебные заседания, разбиравшие в целом дело об Иваново-Вознесенском центре РСДРП, продолжались с 5 по 12 февраля 1910 года. Суд приговорил

Фрунзе к четырем годам каторжных работ. Отбывать каторжные работы Фрунзе должен был во Владимирской каторжной тюрьме, куда и был тотчас же переведен.

Фрунзе работает в столярной мастерской тюрьмы, делает столы, стулья, табуретки, полирует их. Не сразу далось ему ремесло. Прежде чем стать хорошим мастером, научиться столярному делу, Фрунзе целый год строгал брусья. Пришлось ему делать даже и гробы. Десятки заключенных погибали в тюрьме от туберкулеза и цинги… Много требовалось гробов…

Тюремщики заставляли заключенных носить тяжелые, восьмипудовые кипы пеньковых веревок, вырабатываемых в тюрьме. Это было особенно тяжело для Фрунзе, у которого была повреждена нога.

Михаилу Васильевичу пришлось сидеть в одной камере со звероподобным уголовником — убийцей Бабичем.

Бабич был грозой всей тюрьмы. Все пять этажей Владимирского каторжного централа дрожали перед ним. Убить для Бабича было таким же простым делом, как чихнуть или плюнуть.

Расчет тюремщиков был прост. Они, как видно, намекнули Бабичу, что если он расправится под каким-нибудь предлогом с Михаилом Фрунзе, то ничего плохого за это ему не будет.

Но на вызовы Бабича Фрунзе не поддавался. Обязанности свои он выполнял без оговорок: и «парашу» вытаскивал, и пол подметал, и клопов шпарил кипятком в дощатых нарах в свое дежурство. А когда не был занят, все читал книги; не расставался с учебниками английского и французского языков.