Фред Уинтерботэм - Операция «Ультра» Страница 26

2 июня Кессельринг попросил у Гитлера разрешения оставить Рим без боя. 3 июня Гитлер дал согласие, но к тому времени войска Кессельринга уже уходили на север.

В своем лондонском кабинете, зная только общие стратегические планы операции «Эвеланш» и высадки в Анцио, я чувствовал себя так, словно сидел справа от Кессельринга и следил за ходом кампании исключительно с его точки зрения.

Подготовка к операции «Оверлорд»

История самолета-снаряда Фау-1 описана целым рядом весьма компетентных людей, но до сих пор не раскрыта роль, которую сыграла «Ультра» в получении разведывательных данных о характере секретного оружия Гитлера, о местонахождении экспериментальной базы, где оно разрабатывалось, и фактических сведений о запуске и характере действия.

Исследование вел главным образом Р. В. Джоунз, который занимался научной разведкой в Интеллидженс сервис. Способ, которым он разрешил эту задачу, дает известное представление о возможности взаимодействия между сообщениями тайных агентов, системой «Ультра» и фотографированием с разведывательных самолетов.

В системе «Ультра» первое сообщение о Фау-1 появилось в радиограмме с распоряжением о специальном зенитном прикрытии стартовой позиции «FZG» на Балтийском море. Так мы впервые услышали правильное официальное название Фау-1.

В начале 1943 года, еще до радиограммы «Ультра», мы кое-что слышали о секретном самолете-снаряде от наших агентов. Эти два сообщения, вместе взятые, устанавливали, что создается какой-то снаряд.

Потом Джоунз занялся этим вопросом серьезнее. Он понимал, что немцы, испытывавшие затруднения с расчетом траектории дальнобойного орудия, из которого они обстреливали Париж во время первой мировой войны, могут попытаться использовать радиолокатор для наведения на цель какого-нибудь нового снаряда, который они разрабатывают. Если так, то он правильно рассудил, что они могут призвать самых опытных специалистов по радиолокации, имеющихся в их распоряжении. Он считал, что такие специалисты имеются в 14-й и 15-й ротах испытательного полка связи военно-воздушных сил. Поэтому он дал указание сотруднику корпуса № 3 в Блечли, с которым был связан, внимательно следить за всем, что касается этих двух рот, и немедленно сообщить ему, если какая-нибудь из них переместится на побережье Балтийского моря. Через месяц или два была перехвачена радиограмма «Ультра», показавшая, что 14-я рота действительно переместилась и приступила к радиолокационному наведению самолетов-снарядов. К нашему счастью, расчетные данные передавались по радио простым буквенно-цифровым кодом, который мы могли легко разгадать. По этим расчетам Джоунз сумел определить положение всех радиолокационных станций наведения и получить в ходе испытаний подробные тактико-технические характеристики самолета-снаряда. Когда Джоунз по отраженному радиолокационному лучу определил координаты стартовой площадки в Пенемюнде, то потребовал вылета разведывательного самолета для осмотра этого пункта, а также других выявленных подобным образом стартовых позиций, разместившихся на протяжении нескольких миль вдоль побережья в районе Цемпина. На фотоснимках были заметны две стартовые позиции, причем на снимке был виден Фау-1 на пусковой установке в Пенемюнде. В августе 1943 года Пенемюнде подвергся бомбардировке, и ущерб был так велик, что производство Фау-1 задержалось на шесть месяцев. Немецкие радиолокационные станции наведения Фау-1 перестали работать, и радиограммы «Ультра» не поступали. Однако «Ультра» вновь заняла подобающее место, когда пусковую позицию перевели в Польшу и данные радиолокационного наведения снова стали передаваться по радио.

Все это было блестящим образцом дедуктивного мышления Джоунза, и по мере приближения срока операции «Оверлорд» в 1944 году мы начали получать множество сообщений от агентов о строительстве пусковых позиций на берегах Франции. Эти позиции фотографировались, а затем подвергались бомбардировке, поэтому немцы были вынуждены изготовлять сборные подвижные пусковые установки, чтобы избежать их уничтожения.

В апреле 1944 года с помощью «Ультра» был наконец перехвачен приказ самого Гитлера о сформировании во Франции, вблизи Амьена, специальной части, штаб которой руководил пусками Фау-1, и все встало на свои места. Новая часть под командованием полковника Вахтеля получила наименование 155-го зенитного полка. Поскольку радиограмма была адресована также командиру 46-го корпуса генералу Хайнеманну, было ясно, что новый полк будет подчиняться ему.

В конце мая с помощью «Ультра» мы узнали о радиограмме Вахтеля, в которой он докладывал Хайнеманну, что 50 установок готовы к пуску. Это, наконец, побудило Черчилля потребовать начала операции «Оверлорд» в июне любой ценой. Дорог был каждый час. В день «Д», 6 июня, Вахтель получил приказ быть готовым к широким наступательным действиям, которые должны начаться 12 июня. Однако пуск первого Фау-1 был осуществлен только 13 июня.

Но вернемся к 1943 году. В ноябре была перехвачена важная для Моргана информация. Это была радиограмма германского верховного главнокомандования всем войскам на Западе, извещающая соответствующие штабы о прибытии Роммеля для проведения генеральной инспекции береговой обороны Франции и Бельгии — Атлантического вала Гитлера.

С 1942 года, когда Рундштедт покинул русский фронт и вновь появился на арене в качестве главнокомандующего немецкими войсками на Западе, «Ультра» давала довольно стабильную информацию по этому театру военных действий. Обычные сводки о численности личного состава шестидесяти с лишним дивизий западного фронта менялись очень мало. Из радиограмм Рундштедта мы узнали, что в его обязанности входили, в частности, организация отдыха и перевооружение усталых и потрепанных частей, прибывающих с восточного фронта. Мы получали общее представление об укомплектованности войск личным составом, вооружением, о трудностях, которые они испытывали, в частности о трудностях в проведении политики включения контингентов из военнопленных в состав немецких частей. Мы также узнали, что фактическая численность новых дивизий не превышает 50 процентов штатного состава. В немногих случаях, когда Рундштедт сам вел переговоры по радио с верховным главнокомандованием, он обычно жаловался на некомплект личного состава в войсках, а также на неудовлетворительное состояние обороны на Западе. Это была очень важная информация для наших офицеров, планировавших операцию «Оверлорд».

Один вопрос отличался большой ясностью и имел чрезвычайное значение для Моргана в конце 1943 года. Это было мнение Рундштедта о том, где состоится вторжение союзников. Верный ортодоксальному немецкому военному мышлению, он полагал, что союзники обязательно изберут кратчайший морской путь и высадятся в районе Па-де-Кале. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что радиограмма с изложением этого мнения положила начало тщательно разработанному плану дезинформации — размещению фиктивной армии в Кенте, против Па-де-Кале, чтобы подкрепить мнение Рундштедта.