Наталья Горбачева - Оптинские старцы Страница 26

На девятый день на могиле старца исцелилась одна бесноватая. Она долго страдала от какой-то непонятной болезни, ничто не помогало, и никто не мог определить, что с ней. Случайно придя в Оптину в то время, когда скончался о. Иосиф, она в церкви приложилась к его мертвой руке и тотчас начала кричать, после чего не могла спокойно ходить мимо могилы старца, каждый раз упиралась и кричала: «Боюсь, боюсь его!» Сопровождавшие крестьянки насильно положили упиравшуюся больную на могилу.

Тогда она вдруг успокоилась и, полежав так некоторое время, встала совершенно здоровой.

«Старец Иосиф, жизнь моя, радость и утешение! Весьма много помог ты мне и утешил в первые дни моей жизни и постоянно утешаешь и наставляешь во всех делах и случаях: без тебя не знаю, что было бы со мною…» — так писал в дневнике один из послушников старца Иосифа. Тысячи людей имели о нем подобное мнение. Без него все они осиротели.

Во времена преподобных Амвросия и Иосифа в скиту Оптинском старчествовали еще два духовных мужа — о. Анатолий (Зерцалов) и о. Исаакий. Оба они умерли в одном и том же году — 1894-м, всего лишь через три года после Амвросия Оптинского. Действительно, для Оптиной последняя треть XIX века была как бы плодоносной осенью. И о. Анатолий, и о. Исаакий были знакомы с первыми оптинскими старцами — Львом и Макарием, получили от них истинно духовную пользу, прошли, как и все оптинские старцы, тяжелый путь молитвенного трезвения, постепенно набираясь опыта старчества.

Время их служения пришлось на тот период, когда Оптина стала известна на всю Россию и туда устремились тысячи паломников. Более всех был известен Амвросий Оптинский, и как бы в тени его огромной народной популярности скрывались несомненные дары старчества — утешать, назидать и увещевать — о. Анатолия, скитоначальника после преподобного Илариона, умершего в 1873 году, и о. Исаакия, настоятеля Оптиной пустыни в течение 32 лет после преподобного Моисея.

О. Анатолий (Зерцалов) имел, по словам старца Амвросия, особый дар утешать молодых. Возможно, причина того была в характере старца, который каждого из своих духовных чад считал самым дорогим и любимым. А молодые особенно прислушиваются к тем, кто проявляет к их особам повышенный, если не исключительный, интерес.

Сам же о. Анатолий избежал свойственных молодости соблазнов, потому что стремление к монашеству появилось у него в раннем возрасте. После окончания семинарии он несколько лет прослужил в Казенной палате и ожидал лишь одного — явного знамения, указания Божия об избранном пути. И надежда его оправдалась. Он одновременно с двумя товарищами-чиновниками заболел чахоткой. Тогда молодой человек дал в сердце своем обет: если выздоровеет, то поступит в монастырь. Товарищи его вскоре умерли, а он стал поправляться. Когда же выздоровел, то отказался от службы, сходил с матерью, которая желала видеть среди своих шестерых детей иночествующих, на богомолье, пришел в Оптину пустынь, благо она находилась в родной Калужской губернии, и остался там навсегда.

Наставником его стал преподобный старец Макарий, который в шутку называл его «высочайшим» не только из-за его высокого роста, но более имея в виду его высокие духовные дарования, которые прозорливый старец разглядел в будущем. Несмотря на доброе расположение к нему старца, жизнь послушника Зерцалова в монастыре была полна трудностей и скорбей. О. Макарий искусно вел его опасной для большинства тропой восхождения к высотам иноческого подвига. Сначала он работал на кухне, где приходилось мало спать, да к тому же на дровах. Затем его переводили из кельи в келью: чуть обвыкнет — и в новую… Наконец его поселили в башне, где собрат его не признавал старчества и был с ним груб. От непривычки мало спать и тяжелого физического труда у него болела голова. Иногда он целыми днями лежал на своем убогом ложе и некому было подать стакана воды… Терпеливо перенося все эти испытания, о. Анатолий вырабатывал в себе дух смирения, терпения и кротости.

Однажды приехал в Оптину пустынь будущий святитель Игнатий Брянчанинов, который пожелал беседовать с тем из братии, кто опытно проходил святоотеческое учение о молитве Иисусовой. Преосвященный Игнатий долго говорил с о. Анатолием и по окончании беседы выразил свое удивление и уважение к нему, говоря, что рад был встретить такого образованного и опытного в духовных предметах инока, знакомого также и со светскими науками. Почетный гость долго расхваливал о. Анатолия, которого послали к нему оптинские старцы. На полдороге к скиту о. Анатолий встретил старца Макария и простосердечно все ему пересказал. Старец, окруженный множеством народа, лишь только услышал о похвалах, принял грозный вид и при всех стал обидно укорять о. Анатолия, напоследок сказав: «А ты вообразил о себе, что такой умный! Ведь Преосвященный — аристократ, на комплиментах вырос, он из любезности сказал тебе так, а ты и уши развесил, думая, что это правда!» Со стыдом отправился в свою келью монах о. Анатолий. А о. Макарий тогда сказал: «Ведь вот как не пробрать? Он монах внимательный, умный, образованный, уважаемый людьми. Долго ли загордиться?»

Когда преподобный Макарий на время уезжал из обители или был занят делами по управлению скитом, то благословлял о. Анатолия ходить за разрешением духовных вопросов к о. Амвросию. Когда же скончался старец Макарий, о. Анатолий и о. Амвросий, потеряв любимого старца и руководителя, особенно сблизились. О. Амвросий видел, что о. Анатолий достиг высокого духовного устроения и созрел, чтобы наставлять других, потому постепенно стал вводить его в курс старческого служения, делая его своим сотрудником и первейшим помощником.

По просьбе же старца Амвросия о. Анатолий был назначен скитоначальником. В 1870 году, еще до этого назначения, о. Анатолий по утверждению Святейшего Синода был определен на должность настоятеля мужского монастыря в Вятской губернии с возведением его в сан архимандрита. Но ради трудов старчества и послушания старцу Амвросию о. Анатолий отказался от карьеры.

Первая шамординская настоятельница — София была необыкновенно расположена к о. Анатолию. О. Амвросия она называла великим, а о. Анатолия — «нашим апостолом». Большинство сестер Шамординской обители было передано о. Амвросием старческому окормлению своего помощника, который стал духовником-утешителем насельниц любимого детища святого Амвросия. До слез, до сердечной боли переживал о. Анатолий за своих духовных чад. Особенно он любил детей, и когда в Шамордине организовался приют, то старец Анатолий, несмотря на множество разнообразных дел, стал его усердным попечителем и имел на детей огромное нравственное влияние. Дети были с ним столь откровенны, что когда после исповеди кто-нибудь вспоминал нерассказанный грех, то писал старцу письмо, и тот всегда отвечал и давал наставление ребенку.