Антон Блажко - Единственный чеченец и другие рассказы Страница 26

Основную проблему устраиваемого в непростых условиях быта составляют всегда помывка и клозет. Плескаться летней порой можно было во дворе, благо за оградой не видать, с оправкой обстояло сложнее. Канализация в полном инженерном смысле отсутствовала на фабрике и раньше, имелся где-то отвод к речке или поглотительные резервуары, периодически опоражниваемые со сливом туда же. В углу забора стоял двухместный кирпичный сортир, загаженный до предела, с проломленной крышей. Глубокий выгребной коллектор под ним не был, к счастью, вскрыт случайным попаданием или злонамеренной "лимонкой", но ввиду переполненности дальнейшему использованию не подлежал. Первые обитатели блока сколотили дощатую будочку вроде тех, что стояли вокруг по огородам. Куркули позажиточней имели в домах санузлы, ванны с газовыми нагревателями, но сброс и там шел в ближайший овраг или закрытый колодец, внутрь которого опускались бетонные кольца, добывавшиеся с прокладки всяких коммуникаций. Объем засыпали щебнем или булыжником, собранным на берегу окатанным речным голышом. Вода фильтровалась в грунт через открытый низ колодца, нечистоты медленно оседали на заполнителе, рано или поздно заставляя чистить изобретение хитроумной народной мысли, но в зависимости от глубины его обычно хватало надолго. Строительство подобных сооружений даже в самом упрощенном виде бойцам улыбалось мало, хотя система как таковая для уроженцев разных нечерноземных деревень была не нова. Чеченцы тут вообще жили по-русски, с криницами, печками, сеновалами и чердаками. Дальше в горах еще стояли плоскокрышие сакли на гигантских валунах, штукатуренные светлые башни с плитчатым навершием. Нижние сланцевины, выходящие за край венечной кладки, придавливались сверху новым рядом отступающих в центр камней, и так конструкция сужалась до проема, закрывавшегося последними двумя обломками, шлепнутыми книжкой на старый бесцементный раствор. Готовился он из песка с известью, полученной обжигом карбонатных пород, иногда выбранных средь того же самого руслового галечника-кругляша. Такой капитальный свод выводили веками на века, поглядеть издали - фанза на мощном столпе, только смотрели тут издавна друг на друга сквозь ружейный целик...

В ущельях с отхожим делом обстояло проще. На крутом склоне за усадьбой вкапывали стоймя пару длинных бревен, прибивали к торцам настил с дырой и кабинкой из жердей с тряпками-занавесками. Поверх клался толь, от дорожки трап с поперечными плашками против оскальзывания и даже ограждением по одну сторону, если конструкция получалась высокой. Сидеть в таком ласточкином гнезде было жутковато, ветер раскачивал его и шевелил "стены", доски отчаянно скрипели под ногой, от взгляда в дыру голова шла кругом... Зато никакой выгреб тут не требовался, система действовала автоматически в полном равновесии с природой.

Яму под хилое переносное строеньице приходилось рыть узкую, много ли выгребешь тогда в глубину. Лопатить грунт бойцы не чурались, все одно получалась та же армия, и труд вроде на себя, но не каждую же неделю толчок перетаскивать. Кроме того, бегать к нему за внутреннее ограждение с одним проходом оказывалось далековато, особенно ночью, неизменно обделывались углы и закоулки, а утвердить его внутри периметра было просто негде. Гальюн объект стратегический, он должен находиться в постоянном доступе и виде, иначе уборной станут окрестности, а у порога однажды найдешь растяжку с миной под нею. Просто бросят карбид, и то выйдет диверсия по масштабу последствий.

Балинюк, любивший основательность, вплотную занялся вопросом и решение, как всегда, в итоге нашел. Цеха фабрики имели достаточно обширные подвалы или заглубленный фундамент, где была свалена всякая дрянь, а поверху шли сплетения ржавых труб в клочьях стекловаты. Наиболее разрушенный корпусик и превратили в санузел. Для казны здесь строили в благословенные времена халтурно, лом с кувалдой практически без усилий брал цементный пол. Над отверстиями даже выложили род приступочек из кирпичей типа вокзальных, дабы не пачкаться после неаккуратных товарищей, возвели перегородки из рухляди и подлатали крышу. Вышло на славу - защищено, просторно, никаких утренних очередей. Правда, ввиду близости скоро начало пованивать, но феканье Чайкин пресек:

-- А вы куда ехали, на курорт к теще? Знаете, как в Афгане говорили, когда ходишь под себя сутки между духами и минным полем: лучше в дерьме лежать, чем стать им. Не нравится - вообще не ...ите, я только за!

Дело мытья тоже наладили. Предшественники в одном из сарайчиков пробили внизу дыру, водрузив сверху бочку с краном, сколотили пару деревянных решеток на пол. Получился летний душ, а насчет бани-стирки каждый за себя, грей на улице водичку и таскай, сколько хошь. Балинюк силами матерившихся, но работавших бойцов реконструировал полоскальню в настоящий помывочный пункт. Внутри помещение разгородили, оставив меньшую площадь на душевую, в новой половине установили железную двухсотлитровку на буржуйку с дырчатым верхом, чтоб нагрев шел быстрее. К топке подвели пластиковый шланг, кончавшийся металлической трубкой-соплом. Есть газ - пали вволю, когда нет, берись за дрова. К печке насыпали горку камней, соорудили полкир, и народ мог париться, залив в достатке воду. Умельцы даже осуществили вылазку за березовыми и дубовыми вениками, просушили их, развесив на бечевках в казарме. Если ночью не вырубали газ, емкость грелась потихоньку всю ночь и утром можно было цивильно побриться, достойно осуществить прочий туалет. Хлопцы наряда время от времени навещали до рассвета баню, следя за напором топлива, чтоб потом она не взлетела на воздух от сигареты или чиркнувшего коробка.

По части водоснабжения блоку редкостно повезло. Действовавшая ранее местная гидросеть запитывалась из источников и артезианской скважины, пробуренной на закате крепкой власти в непосредственной близости от мануфактуры. По рассказам, фонтан бил метров на двадцать, после ослаб, был пленен трубой и заперт в распределительный узел, для которого соорудили бетонный колодец из тех самых колец, популярных у сельчан. Для равномерного поступления воду качали насосом, хватало на фабрику и весь конец села. Естественное давление земных пластов и ныне обеспечивало базе вполне приличную струю из загулины с вентилем посреди двора. Остальные изорванные фабричные коммуникации обрубили, и если отрядовцы закрывали на ночь свой кран, вода достигала ближних домов. Прочие вынуждены были рыть колодцы или возить на тачках ведра с бидонами из родников, преодолевших все оковы и снова выбившихся на поверхность в разных точках.

Чтобы не охранять распределительный узел от отравления, взрыва и отвода главным образом в чужие трубы, еще первый отряд завалил его камнями и грунтом, отпилив все прочие разводки. Сверху бросили здоровую плиту, под которую насовали гранат с выдернутыми чеками, присыпали землей, утрамбовали и честно воткнули табличку "Заминировано". Желающих ковырять холмик не нашлось.