Валентин Пруссаков - Оккультный мессия и его Рейх Страница 28

«На Гитлера, – подчеркивает Зейтцлер, – ничего не действовало. Он не внял также и жалостным мольбам самого Паулюса. 24 января 1943 г. командующий 6-й армией попросил разрешения сдаться. Он объяснял: „Войска не имеют ни амуниции, ни пищи... Эффективное руководство в таких условиях не представляется возможным. 18 000 раненых без снабжения, одежды и медикаментов... Дальнейшее сопротивление бессмысленно. Крушение неизбежно. 6-я армия запрашивает разрешения на сдачу, чтобы спасти жизни оставшихся“.

Ответ Гитлера найден среди нацистских документов, захваченных союзниками:

«Сдаваться запрещаю. 6-я армия должна удерживать занимаемые позиции до последнего человека и последнего патрона».

Магические чары Гитлера еще продолжали действовать на его генералов: Паулюс повиновался или, по крайней мере, пытался повиноваться. Но агония 6-й армии подходила к концу. 30 января в Берлин пришла радиограмма: «Полное крушение не может быть отложено более, чем на 24 часа».

Фюрер прореагировал на эту новость довольно своеобразно: он произвел Паулюса в фельдмаршалы! Почему? В чем причина возвышения командующего обреченной армии? Гитлер объяснил своим генштабистам: «В истории еще не было случая, чтобы немецкий фельдмаршал оказался захваченным в плен». Однако, как известно, нет правила без исключения. На следующий день новоиспеченный фельдмаршал вместе с 24 генералами и 91 тысячью солдат отправился сдаваться.

Далеко от завьюженного Сталинграда, в хорошо отопленных комнатах Восточной Пруссии, Гитлер клокотал от гнева и возмущения.

Сохранился стенографический отчет происходившего в штаб-квартире 1 февраля 1943 г. Гитлер был в окружении генералов Зейтцеля, Кейтеля, Йодля и других. Как обычно, говорил, в основном, только он.

– Паулюс должен был застрелить себя, в точности так же, как в древние времена предводители бросались на мечи, когда видели, что терпят поражение. Даже Варус приказал своему рабу: «Теперь убей меня!»

Затем Гитлер рассуждал о жизни и смерти:

«Что есть жизнь? Жизнь есть нация. Каждый человек в любом случае должен умереть. Нация выше жизни каждого отдельного индивидуума. Как можно бояться момента смерти, с которым приходит освобождение из этой юдоли слез и печали? Не является ли долгом каждого человека избавить себя от страданий?

Погибло так много людей. И после всего этот самый Паулюс оскверняет героизм других в последнюю минуту. Он мог бы освободить себя от всякой печали и вознестись в обитель вечности и национального бессмертия. Но вместо этого он предпочел отправиться в Москву!

Он – последний фельдмаршал, назначенный мной в эту войну».

Шок сталинградской катастрофы ощущался по всей Германии. Миф о непобедимости Вермахта был разрушен. Газеты объявили национальный траур. Альберт Шпеер, вспоминая о тех днях, пишет:

«Сталинград потряс нас не только как трагедия солдат 6-й армии, но более того – поставил вопрос о том, как подобное несчастье могло произойти под командованием Гитлера. Ибо с его именем в прошлом всегда был связан только успех и очередной триумф. Теперь же впервые мы были разгромлены без какой-либо компенсации...

...В начале войны на востоке Гитлер, находясь в плену теории о неполноценности славян, называл войну против них детской игрой. Но чем больше затягивалась война, тем больше русские вызывали у него уважение. Он поражался стоицизму, с которым они приняли первые поражения. Говорил с восхищением о Сталине, сравнивая его с самим собой».

После Сталинграда Гитлер как в физическом, так и в психическом плане находился в плачевном состоянии. Он начал принимать огромное количество медикаментов для снятия нервного напряжения. Побочный эффект этого лечения становился заметен всем, кому приходилось с ним общаться.

Генерал Гудериан, видевший фюрера вскоре после сталинградской битвы, с трудом узнал его:

«Руки Гитлера тряслись. В его набухших глазах сквозила полная опустошенность. Он возбуждался больше обычного. Придя же в гнев, совершенно утрачивал самоконтроль».

Вероятно, он уже чувствовал безнадежность дальнейшей борьбы и обреченность собственной судьбы и национал-социализма. Значение происшедшего под Сталинградом, пожалуй, лучше других выразил Геббельс, писавший:

«Понимаете ли вы, что произошло? Целая школа мысли, вся концепция вселенной потерпела поражение. Духовные силы раздроблены, час возмездия приближается».

Тайна доктора Мореля

Доктор Теодор Морель был личным врачом Гитлера в течение многих лет. С его именем связано огромное количество слухов и подозрений. Большинство наблюдателей считало его шарлатаном. Он отличался плохими манерами, неряшливостью в одежде и был алкоголиком. Одно время делали намеки на его еврейское происхождение. Но тщательное расследование пришло к выводу, что достопочтимый доктор чисто арийского происхождения.

Почему Гитлер, славившийся чрезвычайной разборчивостью в людях, выбрал человека, который не вызывал ни у кого симпатий? Не содействовал ли сей эскулап постепенному превращению фюрера в психического и физического инвалида, неспособного принимать правильные решения? Полагают, что после деклассификации некоторых секретных документов стало возможным ответить на эти вопросы.

Американец Глен Инфельд, имевший доступ к архивным материалам Третьего Рейха, в своей книге «Тайная жизнь Гитлера», в частности, пишет:

«Морель представлял собой тип человека, обычно вызывавшего у Гитлера отвращение. Он был очень толст, смугл, имел жирные черные волосы и носил очки с толстыми, выпуклыми стеклами. Но даже хуже физических характеристик были личные манеры, абсолютно не соответствовавшие гитлеровскому нервическому образцу. От него постоянно исходил дурной запах, его же неумение вести себя за столом стало притчей во языцех. Однако одна вещь свидетельствовала в его пользу: к концу 1937 г. благодаря прописанным „доктором-мужланом“ медикаментам Гитлер впервые почувствовал себя хорошо после нескольких лет недомоганий. Фюрер решил, что может не обращать внимания на недостатки Мореля, если тот способен вылечить его.

В самом начале 1937 г. Морель произвел тщательное обследование Гитлера. Доктор пришел к заключению, что его пациент «страдал из-за гастритных проблем и из-за неправильной диеты. Припухлость отмечена в нижней части живота; левая половина печени увеличена; правая почка причиняет боль. Отмечена экзема на левой ноге, связанная, очевидно, с расстройством пищеварения».

...Морель быстро прописал так называемый мутафлор, одну или две капсюли, принимаемые ежедневно в течение месяца после завтрака. Пищеварительная система Гитлера начала функционировать более нормально, экзема исчезла через шесть месяцев, и он начал поправляться. Фюрер был доволен. В сентябре он пригласил Мореля в качестве почетного гостя на партийное ралли, на котором Гитлер впервые после многих месяцев, избавившись от экземы, смог носить сапоги.