Бранко Китанович - Человек, который не знал страха Страница 3

Хотел бы еще раз подчеркнуть, господин посол, что Германия с пониманием относится к «жизненным интересам» Японии. Можно даже сказать, что Западная Сибирь – естественная граница между Германией и Японией. Но, чтобы поделить богатую добычу, право на которую нам дала история, надо разбить этот русский колосс на глиняных ногах совместными усилиями двух наших держав… Я хотел бы в течение недели получить окончательный ответ от правительства Японии по данному вопросу, чтобы учесть это в наших планах…

Я не намерен более проводить наступательные операции на центральном участке германо-советского фронта. Мы нанесем удар на юге, в направлении Кавказа, как только позволят погодные условия. Это направление имеет исключительно важное значение. Оно приведет нас к кавказской нефти, откроет путь к Ирану и Ираку… А когда перережем нефтяные коммуникации русских, Москва падет как переспелая груша. После этого мы примем меры, чтобы Москва и Ленинград были сровнены с землей.

– Япония не откажется, герр фюрер, от своего исторического права на Сибирь, по меньшей мере до Байкала, равно как и от своих интересов в Китае, Индии, Монголии, – начал ответную речь японский посол. – Однако мы считаем, что час для нашего глобального наступления в Азии еще не пробил, так как в настоящее время мы заняты изгнанием Америки и Англии из района Тихого океана и Юго-Восточной Азии. Кроме того, вы сами только что сказали, что вермахт в состоянии разгромить Красную Армию и без нашей экстренной помощи. О содержании нашей беседы я немедленно доложу его императорскому величеству и правительству моей страны. Но уже сейчас должен вас заверить, что вы можете исходить из того, что я сказал вам сегодня, – так заключил Осима свою встречу с Гитлером.

Японское правительство, напуганное поражением немецко-фашистских войск под Москвой, не решалось напасть на Советский Союз, хотя и не исключало такой возможности в будущем. Оно предпочло подождать дальнейшего развития событий, тем более что в Токио еще были свежи воспоминания о катастрофе японских войск в 1939 году в Монголии, где они были разбиты объединенными советско-монгольскими войсками под командованием Георгия Жукова.

Встреча между Гитлером и послом Японии проходила на фоне крупного контрнаступления советских войск в декабре 1941 года, переросшего в общее наступление в январе 1942 года. Итогом этого было первое поражение вермахта с момента начала второй мировой войны. Красная Армия отбросила немецко-фашистские войска на различных участках фронта на 150–400 километров, уничтожив при этом свыше одного миллиона солдат противника.

Однако фашисты быстро восполнили понесенные потери, перебросив свежие дивизии из Западной Европы на восточный фронт. Теперь Гитлер имел 217 укомплектованных дивизий, которые должны были одержать «решающую» победу и принудить Красную Армию к капитуляции.

Москва, 3 января 1942 года. Город утонул в высоких сугробах потемневшего смерзшегося снега, который почти два месяца нигде не убирали, за исключением главных транспортных магистралей. Ртуть в термометре опустилась до отметки минус 21 градус. На сильном морозе кирпично-красные башни Кремля приобретали голубоватый оттенок. В просторном кабинете И.В.Сталина проходило заседание Ставки Верховного Главнокомандования.

Двумя днями позднее Ставка принимает решение о продолжении наступления войск Красной Армии на всех фронтах. Поначалу наступление имело большой успех, но к весне 1942 года пошло на убыль. Фронт стабилизировался, противоборствующие стороны начали подготовку к новым сражениям.

Разгорался пожар невидимых схваток разведывательных и контрразведывательных служб воюющих держав.

Разрешите представиться

«Я, Пауль Вильгельм Зиберт, лейтенант 230-го пехотного полка, 76-й пехотной дивизии, родился 28 июля 1913 года в Кенигсберге в семье лесничего… Отца, Эрнста Зиберта, знаю лишь по рассказам матери, он погиб в 1915 году в боях на Мазурских озерах. До первой мировой войны отец служил в имении князя Рихарда фон Шлобиттена, владевшего двумя замками в Восточной Пруссии.

Моя мать Хильда, урожденная Кюннерт, умерла за несколько лет до начала второй мировой войны. До поступления в военную школу я работал в указанном имении помощником управляющего… Моей особой обязанностью было обслуживание богатых и видных гостей, приезжавших на охоту в наши места…

Я окончил школу унтер-офицеров в Берлине, а затем участвовал в походе на Польшу… Во время войны с Францией был произведен в лейтенанты и награжден Железным крестом. Имел счастье воевать в России, где получил второй Железный крест. Под Курском поздней осенью 1941 года был тяжело ранен. За участие в боях получил золотой значок, точнее говоря, был награжден медалью «За зимний поход на Восток».[3]

Мне было предложено вплоть до полного выздоровления быть уполномоченным хозяйственного командования «Виршафтскоммандо (сокращенно «Викдо»), которое занимается использованием материальных ресурсов оккупированных районов СССР в интересах вермахта…»

На протяжении нескольких месяцев советский разведчик Николай Иванович Кузнецов вживался в образ немецкого офицера Пауля Вильгельма Зиберта. Происходило это на специальной учебной базе близ Москвы.

Николай Кузнецов родился 27 июля 1911 года в деревне Зырянка ныне Талицкого района Свердловской области. Он был третьим по счету ребенком в семье крестьянина Ивана Павловича Кузнецова и его жены Анны Петровны. Иван Кузнецов сражался в рядах Красной Армии на фронтах гражданской войны, переболел тифом и в 1920 году демобилизовался в возрасте 45 лет. Умер он в 1929 году.

Начиная с 1934 года Кузнецов живет в Свердловске, где оканчивает заочное отделение Уральского индустриального института. Первое время Николай работает в тресте «Свердлес» статистиком, потом поступает расцеховщиком в конструкторский отдел на знаменитый завод Уралмаш.

Уже тогда немецкий язык он знал довольно прилично, так как старательно учил его и в средней школе и в институте. Люди, знавшие Кузнецова, отмечали его редкие лингвистические способности и феноменальную память. Он мог без особых усилий повторить только что прочитанное стихотворение, надолго запомнить поэму, отрывок из художественного произведения. Эти качества заметила в нем его первая учительница немецкого языка Нина Алексеевна Автокарова. Она получила образование в Швейцарии и свободно владела немецким и французским языками. Но школьной программы Кузнецову было мало. Он близко познакомился с преподавателем труда, осевшим на Урале, бывшим немецким пленным. Кроме того, Николай практиковался в разговорной речи у провизора местной аптеки, тоже из пленных, но уже австрийца. Казалось, сама судьба позаботилась о том, чтобы с детских лет будущий великий разведчик имел возможность изучить разговорный немецкий язык.