Мартин Гилберт - Черчилль и евреи Страница 3

Новый король Эдуард VII продолжил дружеские отношения с матерью Черчилля и сохранил дружбу с родившимся в Багдаде евреем Реувеном Сассуном. Племянник Реувена Сассуна Филипп также стал другом Черчилля и вместе со своей сестрой Сибил часто принимал его в своем поместье Порт Лимн на побережье Ла-Манша. Впоследствии Филипп Сассун станет министром авиации Великобритании.

Г.Г. Асквит, вскоре ставший премьер-министром и непосредственным начальником Черчилля, в письме к своей знакомой – по иронии судьбы, впоследствии принявшей иудаизм – описывал евреев как «рассеянное и непривлекательное племя». Черчилль никогда не позволял себе подобных замечаний ни публично, ни в частной переписке. В 1907 году в письме к матери он предостерегал ее против включения в свои мемуары явно антисемитского пассажа об одном из ведущих британских политиков лорде Гошене. «Я не думаю, что история про Гошена заслуживает опубликования, – писал он. – Она оскорбит не только семью Гошена, но и евреев вообще». «Это, быть может, и интересная история, – сказал он своей матери, – но многие хорошие истории находятся вне внимания порядочных людей, и вы должны исключить ее из ваших записок».

До 1904 года Черчилль общался с евреями исключительно в рамках светских мероприятий жизни. Но в течение четырех лет после его избрания в парламент это общение постепенно приняло политический характер и со временем стало одним из решающих факторов его карьеры.

Глава вторая

Поддерживая евреев

В политическом плане Черчилль впервые занялся проблемами евреев в 1904 году, когда ему было 27 лет. В тот год, продолжая оставаться членом парламента от партии консерваторов, избранным по избирательному округу Олдхема, он фактически перешел на позиции либеральной партии. Тогда его консервативные избиратели из Олдхема объявили, что больше не будут его поддерживать. Нуждаясь в приобретении нового, либерально настроенного электората, он принял предложение баллотироваться от северо-западного округа Манчестера, где треть избирателей составляли евреи.

Вскоре Черчилля пригласили в Манчестер для выступления по поводу вопроса общенационального значения: проекта закона об иностранцах, внесенного в парламент правительством консерваторов. Этот закон имел целью сократить приток еврейских иммигрантов из царской России, бежавших от преследований и нищеты. Одним из главных сторонников Черчилля в манчестерском отделении либеральной партии был Натан Ласки, президент Старой еврейской конгрегации Манчестера и руководитель еврейской больницы Манчестера. Он всячески поддерживал кандидатуру Черчилля в качестве нового парламентария от Манчестера, считая это абсолютно необходимым и неотложным для того, чтобы предотвратить прохождение в парламенте закона об иностранцах, ущемлявшего интересы прежде всего иммигрантов-евреев.

В мае 1904 года Натан Ласки представил Черчиллю материалы и документы по поводу закона об иностранцах. Эти материалы включали и официальную иммиграционную статистику. На основе этих материалов Черчилль подготовил детальный критический обзор предлагавшегося правительством законопроекта. Он отправил ее и самому Ласки и опубликовал в виде открытого письма в газетах. «Больше всего при изучении этих документов, – писал Черчилль в своем письме, – меня удивил тот факт, что, согласно данным статистики, в Великобритании в настоящее время находится ничтожно малое число иностранцев. Судя по разговорам, которые доносятся до нас, можно было подумать, что нас буквально задавили толпы иммигрантов, вытесняющих нас с нашего острова из-за отсутствия противодействия, которое должна была бы оказать им любая другая держава. Но статистика, приведенная Торговой палатой, недвусмысленно показывает, что общее число иммигрантов не доходит до одной ста сороковой части всего населения и что в среднем их число увеличивается лишь на 7000 человек в год. При этом, согласно отчету Комиссии по иностранцам, число иностранцев в Германии превышает наш уровень в два раза, а во Франции – в четыре раза. Поэтому невозможно представить, что в действительности существуют какие-то веские причины, расовые или социальные, для отступления от той терпимой и открытой политики свободного въезда в страну, которой до сих пор придерживалась Великобритания и от которой она так много получала».

Критика законопроекта об иностранцах Черчиллем касалась также тех полномочий, которые, согласно проекту закона, предоставлялись лицам, ответственным за его исполнение. Он опасался появления «нетерпимого или антисемитски настроенного министра внутренних дел», замечая, что английская практика до сих пор позволяла полицейским и таможенным офицерам действовать лишь на основе конкретных фактов нарушений иммиграционного законодательства, но не выполнять роль судей при проверке людей и документов, удостоверяющих их личность, и принимать жесткие меры лишь потому, что какие-то документы или сами люди покажутся им «подозрительными».

У Черчилля было и другое возражение против предлагавшегося в законопроекте положения о том, что иностранец может быть депортирован на основе негативного свидетельства о нем «любого заявителя – возможно, являющегося при этом его личным врагом или конкурентом в бизнесе». Весь законопроект, заключал Черчилль, выглядел как попытка со стороны правительства «удовлетворить небольшую, но шумную группу своих сторонников, и заработать толику популярности, грубо обращаясь с небольшим числом несчастных иностранцев, не имеющих права голоса… Этот закон будет лишь потакать островным предрассудкам в отношении иностранцев, расовым предрассудкам по поводу евреев и развивать подозрительность по отношению к возможным конкурентам на рынке труда». Однако «английские рабочие, – писал Черчилль, – не такие эгоисты, чтобы подавить в себе естественное чувство симпатии к жертвам обстоятельств и угнетения. Они не поддаются сколько-нибудь заметно на пропаганду антисемитизма, омрачившую недавнюю историю Европейского континента. Я убежден, что они не предпримут попытки выбросить из нашей страны чужака из-за того, что он беден и несчастен, и отвергнут меры, из-за которых, без всякой по-настоящему доказанной необходимости, будут дискредитированы и очернены традиции свободы и гостеприимства, которыми так долго славилась Великобритания».

Натан Ласки писал Черчиллю из Манчестера: «Благодарю вас за блестящее письмо, полученное сегодня утром. Вы заслужили благодарность еврейской общины не только Манчестера, но и всей страны». 31 мая 1904 года, в день, когда письмо Черчилля с критикой антисемитизма было опубликовано, он формально вышел из рядов консервативной партии и присоединился к либеральной оппозиции. Евреи Манчестера приобрели храброго защитника своих интересов.