Умберто Нобиле - Крылья над полюсом Страница 3

Поставив крест на судьбе аэронавтов, унесенных на дирижабле, давно ушло на юг судно "Читта ди Милано". Вслед за итальянцами прекращают работы шведская, финская, норвежская спасательные экспедиции. Арктика опустела. И только "Красин", несмотря на предложения итальянского правительства прекратить поиски, продолжал бороздить льды и воды Студеного моря, пока не надвинулась полярная ночь. Метеостанции мира слали грозные предупреждения: ледокол станет пленником льдов, если немедленно не покинет высокие широты.

"Красин" оставил Арктику последним. Поход "Красина" навеки вошел в летопись Арктики как образец мужества, отваги и бескорыстия советских людей. Героическому плаванию ледокола рукоплескал весь мир. Много теплых слов в адрес красинцев, в адрес всех советских людей высказывает на страницах книги и сам Нобиле.

Вместе с тем следует отметить, что участие в спасательных экспедициях ледокольного парохода "Малыгин", других советских судов и самолетов отражено в книге явно недостаточно. Так, например, бесспорно большего внимания и более тонкой оценки заслуживают полеты на "Юнкерсе", предоставленном командованием Балтийского флота в распоряжение "Красина", под командованием Б.Г. Чухновского [14], который вместе со своими товарищами проявил не только рыцарскую храбрость, благородство, но и готовность пожертвовать собственной жизнью ради спасения других.

Важным итогом похода "Красина" и других советских судов явились также результаты научных исследований, которые велись во время поисково-спасательных работ. Помимо регулярных метеорологических, гидрологических, геофизических, биологических, ледовых наблюдений были осуществлены также важные океанологические исследования. Широкие научные исследования, сопровождавшие спасательные работы, с большой пользой осуществлялись также на других судах, действовавших под руководством Комитета помощи дирижаблю "Италия". Эти исследования имели исключительно важное научное и прикладное значение. Они позволили несколько по-иному представить динамику морских течений в данном регионе Арктики, сделать ряд важных практических и теоретических выводов. В конечном счете это в немалой степени активизировало регулярное движение судов по Северному морскому пути, что в свою очередь способствовало хозяйственному освоению северных и северо-восточных окраин страны, богатых природными ресурсами. Во время похода "Красина" со всей очевидностью восторжествовала идея адмирала С.О. Макарова [15], утверждавшего, что такие суда, как "Ермак" [16] (а "Красин" был улучшенным вариантом "Ермака"), вполне способны преодолевать полярные льды. Во время второго похода в поисках унесенных на дирижабле аэронавтов "Красин" достиг 81°47'. Столь далеко на север корабли еще никогда не заходили.

С воодушевлением и почетом встречали на родине как участников спасательных экспедиций, так и самих спасенных аэронавтов. И только для Нобиле возвращение в Италию обернулось нравственной пыткой. Оклеветанный стоявшими тогда у власти фашистскими главарями, лишенный возможности работать, он был обвинен во всех неудачах "Италии".

Особенно несправедливы и оскорбительны были обвинения в том, что Нобиле, спасая якобы свою жизнь, первым покинул лагерь аэронавтов, когда на льдине приземлился самолет, пилотируемый шведским летчиком Лундборгом. Враги и ненавистники Нобиле до крайности предвзято отнеслись к его эвакуации, выдавая желаемое за сущее и начисто пренебрегая тем, что его вывоз со льдины был обусловлен приказом, полученным Лундборгом и в конкретных условиях поддержанным всеми обитателями красной палатки; тем, наконец, что Нобиле был серьезно ранен, физически истощен и ослаблен, не способен самостоятельно стоять на ногах.

"Мне не легко далось это решение. Мне труднее было решиться на то, чтобы лететь, нежели чтобы остаться. Но я убедил себя, что это мой прямой долг - послушаться Лундборга, утверждавшего, что меня ждут для организации поисков двух других групп, и я не смог взять на себя ответственность отказаться от этого. Я должен был лететь. На этом настаивали и все находившиеся в это время в красной палатке члены экспедиции..." - пишет Нобиле.

Обстоятельства сложились так, что Нобиле пришлось всю жизнь оправдываться в этом вынужденном, хотя, может быть, и опрометчивом решении. Нобиле полностью реабилитировали и сняли с него все обвинения лишь в 1966 году, когда отмечалось сорокалетие полета дирижабля "Норвегия". Однако в своей последней книге он снова возвращается к эпизоду со своей эвакуацией, воскрешая его во всех подробностях. Ищет себе моральную поддержку в изданной в 1969 году книге своего бывшего подчиненного, обитателя красной палатки Трояни, который отмечает: "Это явная ложь - говорить или подозревать, что он [Нобиле] первым покинул льдину для того, чтобы спасти собственную шкуру".

Спасаясь от гонений и травли, Нобиле вместе с дочерью Марией выехал в СССР, где вскоре возглавил конструкторское бюро, занимавшееся созданием первых советских дирижаблей. Один из сконструированных под его руководством воздушных кораблей, дирижабль "СССР B-6" ("Осоавиахим"), в 1936 году установил мировой рекорд длительности полета, продержавшись в воздухе непрерывно без заправки сто тридцать с половиной часов, в чем он значительно превзошел и дирижабли "Норвегия", "Италия", и знаменитый "LZ-127" ("Граф Цеппелин").

Много лет спустя в беседе с корреспондентом газеты "Паэзе сера" Умберто Нобиле скажет: "Я прожил в России пять лет. Это был один из самых счастливых периодов в моей жизни".

В заключение хотелось бы остановиться вот на чем. Нобиле разделял точку зрения многих зарубежных авторов своего времени, считавших, что ни Фредерик Кук [17], ни Роберт Пири [18], ни Ричард Бэрд [19] не смогли достичь полюса. По его убеждению, Северный полюс первой в истории полярных исследований достигла экспедиция Амундсена - Элсуорта - Нобиле на дирижабле "Норвегия". Спустя два года там побывала экспедиция на "Италии". Какого бы мнения ни придерживаться, следующим шагом в покорении Северного полюса была посадка 21 мая 1937 года четырех советских самолетов, доставивших на "вершину мира" персонал дрейфующей станции "Северный полюс-1" и необходимое снаряжение. Следовательно, если согласиться с мнением Нобиле, первыми ступили на лед в районе Северного полюса граждане СССР - полярные летчики и папа-нинцы [20]! Вопреки мрачному прогнозу Амундсена, полагавшего, что ни одному самолету в мире никогда не удастся сесть на Северном полюсе, здесь приземлился четырехмоторный "СССР Н-170" М. Водопьянова [21], а вслед за ним - самолеты В. Молокова [22], А. Алексеева [23] и И. Мазурука [24].

Северный полюс продолжал манить к себе полярных исследователей...