Виктор Кондратенко - Внимание: «Молния!» Страница 3

Но, воодушевленные блистательными победами, советские воины с помощью местных партизан, используя подручные средства, с ходу преодолели седой Славутич и к концу сентября прочно закрепились во многих местах Заднепровья. По мере прибытия подкреплений маленькие пятачки отвоеванных участков быстро разрастались, сливаясь в большой Букринский плацдарм.

Но что удивительно — это мало тревожило командующего германской группы армий «Юг». Из донесений наземной и авиационной разведок Манштейн понял, что главные силы русских нацелены на Большой Букрин, и втайне радовался этому. Ведь не единожды битый фельдмаршал вынашивал план операции, от которого в сладостном предчувствии замирало сердце. Только бы удалось заманить в Букринскую излучину и сковать на оборонных рубежах моторизованные и танковые дивизии генерала Ватутина, а окружить их охватывающими ударами с севера и юга, расчленить и уничтожить в «котле» для Манштейна не составит особой сложности. Вот где вермахт сможет рассчитаться с большевиками и за Сталинград, и за Курскую дугу, и за Левобережную Украину!

«Днепровский рубеж должен истощить ударные силы Советов и открыть нам путь к ничейному исходу войны», — с упорством маньяка неустанно повторял в те дни Манштейн своим приближенным. Но даже среди его окружения уже мало кто верил в эти бредни.

К примеру, начальник оперативного отдела штаба группы армий, весьма проницательный и категоричный подполковник Шульц-Бюттгер еще под Прохоровкой пришел к убеждению: «Война проиграна окончательно и бесповоротно. Наш солдат потерял веру в успех сражения. Только мир может спасти немецкий народ от ненужных потоков крови и неоправданных страданий». Более того, его все чаще стала посещать мысль, как именно добиться мира: «только нам, фронтовикам, под силу убрать маньяка, погубившего под Сталинградом цвет нашей армии». Мысль, которая через год приведет его после неудавшегося покушения на Гитлера на гестаповскую виселицу.

Интересно и убедительно показал Виктор Кондратенко в своей повести процесс разложения гитлеровского генералитета. Так, командующий 48-м танковым корпусом, опытный генерал граф Кнобельсдорф, предчувствуя катастрофу на Днепре, просто удрал с поля боя. Дабы не разделить «лавров» Паулюса, он в срочном порядке прошел врачебную комиссию и, несмотря на решительные возражения Манштейна, отбыл в фатерлянд в длительный отпуск, якобы поправлять расшатанное здоровье. Не блистал оптимизмом и его преемник — генерал Хольтиц. С откровенностью закоренелого пропойцы он прямо заявил фельдмаршалу: «Господин командующий, мы воюем под мрачным небом и упорно удерживаем на Днепре, по сути, уже потерянные позиции. Катастрофа зреет!»

Но Манштейн, подобно своему полоумному фюреру, продолжал витать в мире несбыточных грез и наивно верил, что на Дпепре непременно случится чудо и он «заставит большевиков в бесплодных атаках израсходовать здесь всю свою ударную силу». Правда, поначалу могло показаться, что надежды его сбываются: две общевойсковые и одна танковая армии Воронежского фронта прочно увязли в изматывающих боях под непрерывными осенними дождями. Да, первая попытка прорвать в Букринской излучине оборону противника и выйти подвижными частями на оперативный простор закончилась для советских войск неудачно.

«На плацдарме сложилось равновесие сил, — анализируя обстановку, пришел к выводу Ватутин. — Если ценою больших жертв мы и разобьем врага, то на оперативный простор сможем выйти разве что с одними обозами... Преодоление больших и малых оврагов и взятие безымянных высоток теперь не откроет дорогу на Киев... Я должен найти в себе смелость приостановить наступление».

Несомненной заслугой автора повести «Внимание: «Молния!» является то, что он нигде не стремится задним числом приукрасить историю, не выбрасывает из нее теневых страниц, а со свойственной истинному летописцу объективностью повествует суровую правду о невероятно трудном, а потому и беспримерном ратном подвиге советских людей в смертном бою с фашизмом. Да, были у нас в войну и неудачи, и просчеты, но не они определяли ход событий, а именно на них выковывалось военное искусство советских полководцев, закалялись характеры простых воинов. И непродолжительная заминка под Букрином нисколько не умаляет достоинств Ватутина: ведь на войне блистательные успехи очень часто чередуются с горькими поражениями и разочарованиями.

В изображении Виктора Кондратенко генерал Ватутин — убежденный реалист, умеющий трезво смотреть на вещи. Приобретенный за годы войны опыт настоятельно подсказывал ему в этой ситуации: в Букринской излучине нельзя лезть на рожон, надо искать обходный маневр, ударить там, где противник меньше всего ожидает его появления! Именно в те трудные дни и ночи у него рождается грандиозный замысел: перенести направления главного удара с юга на север, для чего необходимо перебросить с Букринского на Лютежский плацдарм танковую армию генерала Рыбалко...

После тщательного обсуждения этого замысла Военный совет фронта признал целесообразным за счет второстепенных направлений сколотить мощный бронированный кулак, сосредоточить его на Лютежском плацдарме и нанести внезапный мощный удар по глубоко-эшелонированным оборонным укреплениям севернее Киева. Генштаб и Ставка, изучив представленный оперативный план, не возражали против него. Но при одном условии — фронт должен обойтись только своими армиями. Итак, оставалось самое главное — осуществить намеченную операцию.

Силой своего воображения автор «Внимание: «Молния!» перенес нас в святая святых крупного воинского организма — фронтовой штаб. Читатель становится свидетелем напряженнейшей работы лучших стратегических умов, мучительных коллективных исканий оптимальных решений в проведении важнейшей боевой операции на Восточном фронте после Курской дуги. Ведь Ватутину и его соратникам предстояло решить множество сложнейших проблем. И прежде всего: как незаметно вывести из Букринской излучины, считай, из-под самого носа Манштейна и переправить через Днепр сотни КВ, «тридцатьчетверок», тягачей, бензозаправщиков, походных мастерских? Как в глубочайшей тайне совершить такой армадой многокилометровый марш, а потом переправить эту технику за Десну и Днепр?..

Помогли боевая выучка войск, слаженная работа штабов, искусная маскировка.

В невиданно короткий срок (всего за четверо суток!) командование фронта сумело переправить на Лютежский плацдарм танковую армию генерала Рыбалко вместе с артиллерийским корпусом прорыва генерала Королькова, мотопехотой и конницей. Кроме того, из тыла было подвезено, разгружено и переправлено через Десну и Днепр более тысячи вагонов с боеприпасами, продовольствием, инженерными средствами. Оставался до конца невыясненным только один вопрос: заметил ли Манштейн крупную передислокацию советских войск, понял ли замысел нашего командования? Ответ на него могло дать только сражение.