Марк Блау - Андре Ситроен Страница 3

Бог наградил Баренда долгой жизнью и двенадцатью детьми, которые частично под фамилией Лимонман, а частично как Ситроены расселились по всей Европе.

У Андре Ситроена, таким образом, были родственники по всей Европе.

Будучи единственным представителем клана Ситроенов во Франции, его отец бывал в Голландии, Германии, Польше, России, Великобритании, и везде мог отыскать ближних и не совсем ближних родственников. А в 1873 году, оказавшись в Варшаве, он женился на подданной Российской империи Маше Кляйнман. Женился и привез в Париж, тогдашнюю столицу мира.

Когда бриллианты стали лучшими друзьями девушек?

Тут по краю нашей истории пройдет один человек, немало сделавший для того, чтобы считать 19-й век столетием буквально блистательным для европейского континента. Вернее сказать, блестящим. Правда, память о себе этот человек, оставил по большей части не в Европе, а в Африке.

Человека этого звали Сесиль Родс (Cecil John Rhodes) (1853–1902). На юге Африки довольно долго находилась страна, названная по его имени, Родезия. Сейчас на ее месте два государства — Замбия и Зимбабве. Имя Родса стерли с карты Африки, не желая увековечивать белого колонизатора.

А появились белые колонизаторы на юге Африки в 15-м веке. Это были португальские мореходы, которые торили вокруг африканского континента путь в Индию. Прямого доступа европейцам в эту далекую и богатую страну (и в еще более далекий и богатый Китай) не было никогда. Отдельные счастливцы вроде Марко Поло не в счет. Вся европейская торговля восточными товарами шла транзитом через Турцию и Египет и была монополизирована двумя итальянскими морскими республиками, Венецией и Генуей. Чужих в это очень доходное дело не пускали.

Португальские морские экспедиции снаряжались на средства португальских королей. Соответственно, результаты каждой экспедиции докладывались коронованным патронам. Которые, по мере сил, тоже вносили свой вклад в географию. Когда мореплаватель Бартоломеу Диаш в 1488 году достиг южной оконечности африканского континента, он назвал это место мысом Бурь. Назвал вполне заслужено. Здесь, где сталкивались воды двух океанов, всегда бушевали волны. Но король Жоан II лично переименовал этот мыс в мыс Доброй Надежды. В самом деле, португальцам оставался последний рывок до заветной цели.

Рывок этот совершил в 1497 году Васка да Гама. Его путешествие по Индийскому океану прошло быстро и без приключений. Что не удивительно. От Мозамбика до Индии корабли Васко да Гамы провел опытный арабский лоцман Ахмад ибн Маджид. О чем потом ужасно сожалел: показал путь дикарям-европейцам в цивилизованную Индию! Впрочем, попробовал бы он не показать!

Вслед за португальцами вокруг Африки в южные моря ринулись голландцы. Тоже мореходы отчаянные, они уцепились за мыс Доброй Надежды. А голландские колонисты, буры, начали осваивать просторы Южной Африки.

«Бур» ‑ это не национальность, а профессия. «Boer» — по-голландски «крестьянин». Предки буров не обязательно были голландцами, но всегда протестантами. Среди них встречались и французы-гугеноты, и немцы. Ужасно трудолюбивые, не шибко грамотные, зато фанатически набожные, они обживали степи вокруг Капштадта (нынче он называется по-английски, Кейптаун). Бурские скотоводческие фермы с Божьей помощью постепенно продвигались на север и на восток. Для того чтобы помощь Всевышнего была более действенной, буры-колонисты обращали в рабство местных жителей-бушменов. А поскольку юг Африки был населен не густо, черных рабов привозили также из португальских колоний Анголы и Мозамбика.

В 1795 году на мысе Доброй Надежды высадились англичане. К этому времени Индия уже стала владением британской короны. Оставить в чужих руках такой важный опорный пункт, как Cape of Good Hope было невозможно. Тем более что прежним хозяевам было в то время не до колоний. Наполеон Бонапарт захватил Нидерланды, создав на их месте марионеточную Батавскую республику, а затем — полностью зависимое от Франции королевство Голландия. Если вспомним, именно в это время предки Андре Ситроена обзавелись фамилией.

Захват англичанами Капской провинции сопротивления не вызвал. Однако, дальнейшие меры: введение английского языка в качестве государственного, а англиканской религии в качестве главенствующей, прибытие поселенцев из Англии, сбор налогов в пользу британской казны, бурам не понравились. Терпение благочестивых поселян истощилось в 1834 году. Великобритания объявила об отмене рабства на юге Африки. Государство выкупало рабов на свободу у их прежних хозяев. Правда, по цене почти вдвое меньше реальной.

Освобождение черных рабов разорило многих фермеров-буров. К тому же, вокруг Кейптауна уже не хватало пастбищ. Буры бросили свои фермы и устремились подальше от англичан, вглубь Африки. Исход буров от Кейптауна на новые земли историки называют «Великим Треком».

Сами буры сравнивали это событие — ни много, ни мало — с исходом евреев из Египта. Что вполне естественно для протестантов-фундаменталистов. В свете такого взгляда король Великобритании выглядел фараоном, зулусы, с которыми приходилось воевать во время похода — потомками злодея-Амалека, а река Вааль — священным Иорданом.

Осев на берегах Вааля, буры создали сразу два государства — республику Трансвааль и Оранжевую республику. Разница между этими государствами была в политических воззрениях их правителей. Трансвааль считал себя свободным и абсолютно независимым, в Оранжевой же республике надеялись на воссоединение с далекой исторической родиной, Нидерландами, которой правила тогда Оранская династия. Получилась интересная, до боли знакомая нам картинка: три государства для двух народов.

Сказать по правде, народов было больше. Но черное население Южной Африки, как англичане, так и буры даже людьми считали со значительной натяжкой. И не делали особенного различия между жившими здесь с незапамятных времен довольно мирными низкорослыми бушменами и высокими воинственными зулусами, пришедшими в эти земли с севера уже при голландцах. К слову сказать, завоеватели-зулусы и туземцы-бушмены мутузили друг друга не слабее, чем белые колонизаторы.

Буры, как правило, жили на отдаленных друг от друга фермах большими патриархальными семьями. Конец этой пасторальной идиллии положило событие, которое произошло на одной из таких ферм.

В 1866 году молодой фермер Шалк ван Никерк (Schalk van Niekerk) приехал в гости к соседу, Даниэлю Якобсу (Daniel Jacobs). 15-летний сын хозяина играл с каким-то блестящим белым камешком, напоминавшем речную гальку. Необычайный блеск камешка заинтересовал Шалка. Он попросил продать ему эту «гальку». Но добрые хозяева отдали Шалку камешек задаром. В 1867 году на ферму Никерка пришел охотник и бродячий торговец Дж. О’Рейлли (J.O'Reilly), и Никерк попросил его снести камешек в ближайший город. Пусть там проверят, не алмаз ли это. Говорят, на этом диком плоскогорье могут быть и алмазы. Чем черт не шутит?