Николай Левашов - Зеркало моей души.Том 2.Хорошо в стране американской жить... Страница 30

И природа происходящего совершенно не имеет ничего общего с любыми земными законами природы, особенно с теми, которыми оперирует современная «наука». Так или иначе, в результате преобразования сущности и мозга, появляются принципиально новые качества и возможности, аналогов которым просто не существует, и в связи с этим, становится весьма проблематично передать их суть привычными для большинства понятиями.

Светлана, приобретая новые качества и свойства, тут же отправлялась испытывать их на практике. А так как мы практически всегда работали вместе, то единственным временем для своих собственных исследований у неё оставалась ночь, точнее, время сна, так как очень часто совместная работа заканчивалась поздно, порой далеко за полночь. Так что, для самостоятельных исследований космоса у Светланы оставалось только время сна. И она этим временем пользовалась на «всю катушку»! Правда, это имело и свои последствия. Последствия такого самостоятельного освоения Большого Космоса проявлялись в том, что её пеленговали и начинали самую настоящую охоту. Охотились и за её сущностью, и за теми структурами, которые я ей создавал. После того, как на неё устраивалась охота, мне приходилось вмешиваться и разбираться с охотниками. Обычно мы уже вместе выходили на охотника, и, я спрашивал у него, почему и по каким причинам «открыта охота» на неё?

Основной причиной охоты практически всегда выступал уровень развития сущности Светланы и её структуры. Я предлагал прекратить всякую охоту и тихо-мирно разойтись каждому в свою сторону. Но практически никогда такое предложение не встречало ответного энтузиазма, и сразу же начинались боевые действия!

Конечно, били меня не в шутку, а совершенно серьёзно, с явным желанием уничтожить. И при этом, мощные удары наносились в мои слабые места и через совсем незащищённые участки или вообще через то, что мне было совершенно неизвестно. Так что, порой приходилось довольно туго, но мне всегда удавалось (по крайней мере — до сих пор) выдержать удары, восстановить себя и ещё создать что-нибудь новое. И такая ситуация объясняется очень просто — мой противник или противники видели то, что я имею, какими материями могу управлять и т. д. Поэтому они не лезли на «рожон», а били меня туда, где я был совершенно незащищён или через то, о чём я даже не подозревал.

И для того, чтобы даже просто выжить в такой ситуации, приходилось в кротчайшие сроки, буквально в течение нескольких минут, секунд, а порой и в меньшие интервалы времени, обнаружить куда тебя бьют, как тебя бьют и чем тебя бьют! И не только обнаружить, но и наработать себе новые качества, которых до этого момента не было и на основе этих новых качеств и свойств создать новые тела для своей сущности, новые структуры, с помощью которых защитить себя от ударов, направленных на твоё уничтожение. Обычно, те материи, которые использовались для нанесения ударов по мне, для меня были совершенно неизвестными, что совершенно логично. Но сам факт применения совершенно неизвестных для меня материй имел самые положительные последствия для меня, несмотря на то, что при этом с этими материями шла программа моего уничтожения.

Само воздействие на меня неизвестными материями давало возможность мне иметь прямой контакт с материями, с которыми, кто знает, когда мне пришлось бы столкнуться в своей жизни, если бы я когда-нибудь с ними столкнулся вообще! А так мои враги сами давали то, что мне нужно было для ускорения моего развития! Правда, при этом меня пытались уничтожить, а не «подарить» что-нибудь новенькое для шевеления моих мозгов! И при этом я не испытывал приятных ощущений, а совсем наоборот! Но в такой ситуации я получал возможность изучить неизвестное мне и создавать на основании этого нового знания системы противодействия. Довольно часто заполнив таким образом очередное белое пятно, у меня появлялось недостающее звено или ключик для создания чего-нибудь принципиально нового, и, перестраивая себя в ходе сражения, я не только получал «противоядие» против наносимых по мне ударов, но и возможность сделать определённый скачок в своём развитии. И не так уж редко этот скачок в развитии носил, если так можно выразиться, революционный характер, в результате которого я создавал что-нибудь, ну уж совсем принципиально новое, а не усовершенствовал уже имеющееся!

Конечно, каждый раз, когда мне приходилось вступать в такую войну, я не знал, чем для меня закончится такое противостояние. Наносили по мне удары для моего уничтожения, а не, как на рыцарских турнирах — копьём без наконечника.

. . . . . . . . . . . . . .[1]

Так что, когда они наносили свои удары, надо сказать, что «приятного» в этих ударах не было ничего — ведь они наносились для того чтобы уничтожить меня. У кого-то может возникнуть вопрос, а почему. . . наносили удары, не много ли чести для какого-то человечка с Мидгард-Земли, не много ли он на себя берёт!? Всё дело в том, что я как раз-то ничего на себя не беру, да и когда тебя пытаются уничтожить, то тебе не до того, чтобы выяснить, а кто это такой тебя бьёт, какое положение занимает и почему тебя бьёт!? У кого-нибудь другого может быть эти вопросы и возникли бы, но так уж получилось, что мне было не до этих вопросов!

Нужно было искать выход из положения и таким выходом в подобной ситуации, была только победа. Ведь каждая минута, даже секунда промедления, влекли за собой серьёзные разрушения моей сущности и тела, и при достижении критического уровня таких повреждений, меня ожидала смерть, и смерть не только физического тела.

Я никогда не боялся смерти, и когда был ребёнком и не понимал, что это такое, и позже, когда стал понимать! Но, понимание того, что такое смерть не привели у меня к появлению страха смерти, а как раз-то наоборот — появилось осознанное понимание того, что несёт с собой смерть физического тела. У меня появилось осознанное отсутствие страха смерти, который делает из человека раба. Понимание того, что такое смерть в обычном понимании этого слова, дали мне понимание того, что является смертью настоящей, если так можно выразиться! Понимание смерти настоящей — гибели самой сущности человека, после которой по-настоящему исчезает всё! Но и понимание эволюционной смерти не испугало меня, и когда меня пытались уничтожить именно так, то у меня страха не было вообще. Если бы во время «бития» у меня появился хотя бы намёк на страх — я был бы уничтожен немедленно.

Так что, я боролся не из-за страха, а сознательно пытался не допустить того, чтобы кто-то мог захватить Светлану и не допустить своего собственного уничтожения тоже, и возможного захвата, что для меня было бы просто немыслимо. Вот этого я не пожелал бы и своему врагу, как говорится! И я это говорю не ради того, чтобы кого-то запугать, а потому, что нет ничего хуже захвата паразитами. И выяснил я это в ходе своих сражений с теми, кто нападал на Светлану во время её путешествий сущностью.