Софья Толстая - Мой муж Лев Толстой Страница 32

Рассказ Померанцева о том, что на Арбатской площади солдат не отдал чести пьяному офицеру, а офицер шашкой зарубил тут же солдата до смерти. Какое безобразие и зверство!

И ещё о когнитивном диссонансе.

В некоторых случаях индивид может предотвратить появление диссонанса и, как следствие, внутреннего дискомфорта тем, что попытается избежать любой негативной информации относительно своей проблемы. Если же диссонанс уже возник, то индивид может избежать его усиления путём добавления одного или нескольких когнитивных элементов «в когнитивную схему» вместо существующего негативного элемента (который и порождает диссонанс). Таким образом, индивид будет заинтересован в поиске такой информации, которая бы одобрила его выбор (его решение) и в конце концов ослабила бы или полностью устранила диссонанс, избегая при этом источников информации, которые будут его увеличивать. Однако часто такое поведение индивида может привести к негативным последствиям: у человека может возникнуть страх перед диссонансом или предубеждение, что является опасным фактором, влияющим на мировоззрение индивида.

Разговор о Л.Н. Сережа говорит: «Отдайте права издания сочинений папа». Я говорю: «Зачем? Награждать богатых издателей? Это ложь».

Утром приехала в Ясную, через Козловку. Дождь, слякоть, все серо; озябла, промокла. Дома все спят. Вошла к Л.Н. Комната темная; он вскочил, начал меня целовать.

По утрам [Л.Н.] писал усердно свою повесть «Воскресение»; говорит, что последние дни не мог работать, все думал обо мне и утро моего приезда видел меня во сне. Изредка приходил ко мне, улыбался и целовал меня. Таня и Вера очень милы и веселы. Таня деятельна, смешлива и шаловлива, как по-старому – привлекательно и радостно. Обманывали они Дуничку тем, что спрятали все из кладовой в шкап, а она, приехав из Тулы, думала, что все украли, хотела идти к гадалке. Помучив ее, ей открыли с хохотом шкап и показали и варенье, и хлеб, и все прочее. А то селедку принесли из Лёвиного дома и опять с хохотом стали ее есть. Вообще настроение в Ясной хорошее, и мне было весело, и хорошо, и беззаботно.

Л.Н. ездил навестить М.А. Шмидт в Овсянникове, я гуляла с Дорой по купальной дороге, потом одна, в саду. Сделала кое-какие распоряжения. Мороз, ветер; не веселая и не тихая погода. Обедали у Левы. Вечером читали вульгарную повесть Сергеенки «Дэзи», и когда нас коробило от разных невозможных по тону мест, то мы страшно хохотали. Л.Н. играл с Левой в шахматы и тоже смеялся. Ночь плохо спали, холодно; у Л.Н. насморк. Мы дружны, просты друг с другом. Я много расспрашивала о «Воскресении» и одобрила перемены конца и других мест. Фальши все меньше. – Переписываю дневники Л.Н. и не люблю его, какой он был. Разврат без раскаяния; нелюбовь к людям; тщеславие.

Нежно и дружно простились сегодня утром с Л.Н., Таней, Верой, Левой. Морозно, ветрено. Кучер Андриан дорогой в Ясенки рассказывал ужасную историю об убийстве четырех людей на Косой (Рудаковой) горе. Все испортилось от близости от нас этого завода Бельгийской компании. Ехала скучно, читала Максимова о ссыльных каторжных, их переезде, жизни и пр. Мрачное впечатление!

Суета: Сережа приехал с Цуриковым, Суллержицкий приехал от духоборов с Кавказа, интересно рассказывал; Андрюша уехал в Петербург. Миша страшно ленив, апатичен и учиться очевидно не хочет. Сережа его сегодня хорошо, по-отечески, уговаривал заниматься и опомниться. Вечером пришла Маруся Маклакова. Чувствую пустоту жизни, а весь день занята чем-то неотложным. Читала «О влиянии музыки на человека и животное».

Утром немного играла, потом ездила, вечером была с Сашей в квартетном концерте. Трио Чайковского – прелесть, но играл какой-то Кваст плохо.

Получила от Маши и Льва Николаевича ласковые письма. Разговаривала очень хорошо с Цуриковым об отношениях супругов, когда их убеждения не во всем одинаковы, пришли к тому, что и так можно хорошо прожить жизнь вместе.

Сережа и Цуриков уехали. Сережа собирается с Суллержицким на Кавказ помочь духоборам подняться ехать в Канаду.

Видела мельком С.И. неожиданно в концерте. Мы едва поздоровались, и он даже не совсем учтиво продолжал свой разговор с каким-то стариком.

Все время два интереса: болезненная, напряженная забота о Мише и устройство вечера в честь Толстого. Л.Н. прислал отрывок из прекрасно задуманной повести «История матери». Сюжет тот, что мать восьми детей, прекрасная, нежная, заботливая мать остается одинока к старости и живет при монастыре с горьким, непризнанным, драматическим сознанием, что вся жизнь убита на детей, и не только ей нет счастья от них, но и сами они несчастливы.

Вечер устраивает «Общество народных развлечений» под председательством Кирпичникова, а помощница его, Погожева, была сегодня у меня. Завтра везу отрывок в цензуру; просили и еще будут просить С.И. играть. Он мне говорил: «Если б я мог Льву Николаевичу этим доставить удовольствие, то я потратил бы на это и время и силы. Но для кого я буду играть и что можно сыграть, кроме «Крейцеровой сонаты»? В воскресенье он и Лавровская приедут меня потешать музыкой вечером, и я ужасно радуюсь этому.

Шью, чиню белье, крою; сшила себе юбку черную шелковую, перешила Саше кое-что, играла много, но два дня совсем не касалась. Сегодня получала деньги детей, платила зубному врачу за Андрюшины зубы, купила Саше на ротонду, купила растения, а свои пересаживала в новые горшки. Были Сафонова, Суллержицкий, поехавший в Ясную, Алексей Митрофаныч, Погожева и умная М.А. Сабашникова, с ней было приятнее всего. Здоровье лучше, на душе спокойнее.

Начинаю еще одну, пятую книгу дневников. Неужели я проживу столько, чтоб закончить эту толстую книгу? И при каких обстоятельствах кончу я ее? – Вчера день не писала. Была в симфоническом, довольно скучном концерте, оттуда шли пешком при звездном небе втроем: Маруся, я и С.И. Теперь время, когда сыплются с неба звездные дожди. Мы хотели с Марусей в бинокли смотреть, С.И. случайно к нам присоединился. Но звезды мерцали неподвижно, небо только точно все колыхалось. Вернувшись домой, я долго стояла в саду и, в первый раз увидав небо в бинокль, поразилась этим величественным зрелищем бесчисленных звезд.

Сегодня с утра ездила к брату и за билетами в театр. Потом приготовила все к вечеру. Вечером пришел С.И., приехала Лавровская, брат с женой и еще кое-кто, и я весь вечер наслаждалась музыкой. Лавровская пела романсы С.И. – из них некоторые прелестные, особенно один: «Бьется сердце непокорное»… Столько страсти, столько силы, полноты содержания. Потом С.И. сыграл сонату Бетховена.