Андрей Петухов - Генерал Кутепов. Гибель Старой гвардии. 1882–1914 Страница 32

Деревня Сахэпу (из фондов РГАКФД)

4 (17) октября подпоручик Кутепов во время боя 10-го армейского корпуса находился с полком в резерве у деревни Подавязы и попал под мощный артиллерийский огонь японцев. Всю ночь на 5 (17) октября он провел в окопах в ожидании атаки неприятеля у Сахэпу[198].

Всю ночь лил сильный дождь. В окопах холодно, сыро, слякотно[199]. Еще вчера Александр Кутепов жадно изучал военную теорию в стенах юнкерского училища, четко маршировал на плацу, фехтовал на эспадронах, и вот не прошло и двух месяцев с момента производства в офицеры, а он уже оказался на передовой в окопах под огнем японских батарей. А что, если японцы двинутся в новую контратаку? Резерв введут в бой и тогда – «пуля дура, а штык – молодец»… О чем думал тогда подпоручик Кутепов? О родных и близких? О доле пехотного офицера? Или что «не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась»?..

Штурмуя сопки, русские войска потеряли около 3000 человек убитыми и ранеными. Отряд генерала Ямады был почти полностью уничтожен. Боевыми трофеями русских стали 14 (9 полевых и 5 горных) японских орудий, а также было возвращено одно свое орудие и пулемет[200].

Подтянув свежие войска, 5(18) октября японцы вновь атаковали Новгородскую сопку, но вынуждены были отступить из Сахэпу[201]. Вот что писал об этом бое «Русский инвалид»:

«7 октября № 218. В ночь на 3 октября японцы снова обрушились на центр нашего расположения, избрав пунктом атаки сопку с деревом, лежащую северо-восточнее Нан-чан-цза, расположенного верстах в 3 юго-восточнее с. Ша-хэ-пу. Наши части, уступая отчаянному напору превосходных сил врага, с боем отошли за р. Шахэ, протекающую в близком расстоянии от этой сопки. Японцы, не развивая этого успеха, быстро приступили к устройству здесь сильной укрепленной позиции, подтянув сюда значительные резервы. Генерал-адъютант Куропаткин утром 3 октября приказал выбить японцев из этой позиции, для чего, по свидетельству корреспондента «Русского Слова», были назначены 2-я бригада 5-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии под командою своего командира генерал-майора Путилова, 36-й Восточно-Сибирский стрелковый полк и выдвинутые из резерва некоторые части 22-й пехотной дивизии. В течение дня наша артиллерия вела подготовку штурма неприятельской позиции, и, когда обнаружились ее успешные результаты, наши части энергично двинулись в атаку. По сообщениям того же корреспондента, наступление велось с фронта частями 22-й пехотной дивизии, с запада 19-м и с востока 36-м Восточно-Сибирскими стрелковыми полками.

Самый сильный бой шел на батареях противника, где наши стрелки уничтожили всю прислугу и лихой контратакой встретили отчаянный штыковой удар противника. Так же мужественно и столь же решительно было движение нашего штурмовавшего отряда, завершившееся к утру 4 октября почти полным уничтожением значительной части оборонявших позицию японцев и беспорядочным отступлением остальных, преследовавшихся нашими войсками на протяжении около 2 верст… Сопка с деревом, согласно телеграммы генерал-лейтенанта Сахарова, названа Путиловской…»[202].

«Берлин. 5-е октября. В Berliner local-anzeiger помещена следующая телеграмма. «Мукден. 4 октября (10 ч. 50 м.). В ночь 4-е октября между 12 и 1 ч. японцы трижды густыми массами пехоты атаковали русские позиции на реке Шахэ. Встреченные убийственным огнем, продолжавшимся в течение 3/4 часа беспрерывно, японцы принуждены были отступить с огромными потерями. Сегодня в 10 ч. 30 м. утра бой на р. Шахэ возобновился. Русская пехота показала, на что она способна»[203].

Жестокий пятидневный бой за Новгородскую и Путиловскую сопки стал боевым крещением подпоручика Кутепова. Вспомним, что, прибыв на фронт 30 сентября (13 октября), он уже на следующий день участвовал в деле. И хотя командир полка определил вновь прибывшего необстрелянного офицера в резерв, подпоручик Кутепов смог оценить реальность кровавого боя, когда совсем рядом тысячи русских солдат и офицеров дрались не на жизнь, а на смерть. После окончания боя он побывал на месте схватки. Можно себе представить, какое сильное впечатление произвели на него кровавые следы лобовых атак русской пехоты. Не тогда ли он впервые всерьез задумался над вопросом, как избежать тяжелых потерь на войне?.. Вероятно, кто-то из тех, кого подпоручик Кутепов успел узнать накануне боя, сложили свои головы на подступах к сопкам или во время штыковой схватки в неприятельских окопах. И недаром впоследствии этот бой был назван одним из самых кровавых боев в Русско-японской войне и одной из вершин русской военной доблести[204].

Путиловская сопка (из фондов РГАКФД)

Боем за Новгородскую и Путиловскую сопки закончилось сражение на реке Шахэ. В дальнейшем русские и японские войска оставались на занимаемых позициях и ограничивались незначительными действиями до середины января 1905 года, то есть вплоть до Мукденской операции. Сражение на реке Шахэ стратегически было выиграно японцами. Они отразили последнюю попытку русских войск спасти Порт-Артур. Однако и японцы не достигли решительных результатов, стойкость русских войск и большие потери заставили японское командование отказаться от дальнейших активных действий.

У нас нет сведений о том, как проходила служба подпоручика Кутепова в первые два месяца, но мы знаем, что в декабре 1904 года он был известен как опытный офицер команды охотников, занимавшейся разведкой близлежащих японских укреплений. Уже 25 декабря (7 января) подпоручик Кутепов был назначен помощником начальника пешей охотничьей команды[205].

Почему только что прибывший на фронт офицер был определен на одну из самых опасных и ответственных должностей? Думается, что это была его собственная инициатива. Он стремился применить свои способности и знания с максимальной отдачей для пользы общего дела. Имея острый практический ум, подпоручик Кутепов, надо полагать, стремился понять причины тяжелых кровавых потерь. Дело в том, что Русско-японская война проходила уже на новом техническом уровне вооружения, это требовало соответствующей тактики ведения боя, тщательной разведки местности. Появилась скорострельная артиллерия, пулеметы. Плотность разящего огня многократно возросла, а «царица полей» пехота продолжала ходить густыми цепями в лобовые атаки. Артиллерия в начале войны действовала преимущественно с открытых позиций, что делало ее уязвимой. Боевые уставы и наставления устарели и не отвечали требованиям времени. Многие командиры мыслили отстало, руководствуясь отжившими представлениями. Например, даже такой крупный военачальник и военный теоретик, как генерал М. И. Драгомиров[206], многого не понимал. А. И. Деникин писал о нем: «Перед самой войной он ратовал против щитов к орудиям и даже против закрытых позиций, усматривая в стремлении укрыться – элемент шкурничества; даже во время войны, открывшей глаза на многое, он считал, например, пулеметы «бесполезными» в полевом бою пехоты и напрасно усложняющими ее организацию; он недооценивал современных средств связи в бою – телеграфа и телефона, – предпочитая им связь «людьми»…»[207].