Илья Азаров - Непобежденные Страница 32

Обстановка создалась угрожающая. Вода начала заливать кубрики, где находились тяжелораненые. Кто мог, стал подниматься на палубу. Частые разрывы бомб, непрерывная стрельба сотрясали корпус корабля. Все это крайне нервировало раненых, женщин и детей.

В эту тяжелую минуту комиссар корабля Григорий Андреевич Коновалов находился на палубе среди раненых. Он послал коммуниста Тараненко предупредить находившихся в аварийных кубриках, что им помогут выбраться наверх.

И вот зычный хрипловатый голос боцмана покрыл многоголосый шум на палубе:

— Потерпите немного, скоро всех выручим!

Этот голос, не раз раздававшийся еще в Камышевой бухте при посадке на „Ташкент“, вселял бодрость и надежду. Люди воспрянули духом.

Тараненко с группой краснофлотцев носовой аварийной команды, заделав наиболее угрожающие пробоины и повреждения, начал выносить раненых из носовых кубриков, которые быстро наполнялись водой. Тяжелораненых переносили на верхнюю палубу.

В одном из кубриков сорвало трап, вместо него положили настил из аварийных досок и стали вытаскивать людей на одеялах.

Комиссар Коновалов, политрук БЧ-5 Василий Смирнов и политрук БЧ-2 Григорий Беркаль находились в наиболее опасных местах, где нужно было поддержать людей, обнадежить, успокоить отчаявшихся, укрепить уверенность в благополучном завершении похода. Ведь были моменты, когда в критические минуты нервы кое у кого не выдерживали. Среди пассажиров начиналось смятение, они хватали спасательные пояса, круги, которых осталось мало: часть сбросили накануне погибавшим с „Безупречного“. Командиры, политработники и краснофлотцы быстро погасили эти вспышки отчаяния, сумели успокоить людей.

В такой сложной обстановке экипаж быстро и точно выполнял все приказания в борьбе за живучесть корабля и самоотверженно сражался с атакующей вражеской авиацией, а политработники находили время ободрить растерявшихся — и раненые, и эвакуированные уже не сомневались в том, что смертельная опасность будет преодолена и корабль благополучно придет в Новороссийск.

А вода все прибывала через пробоины. Маневренность корабля еще более уменьшилась. Бомбардировщики продолжали бомбить „Ташкент“. Стволы автоматов раскалились так, что их приходилось поливать водой. Женщины, вооружившись брезентовыми ведрами, суповыми бачками, стали подавать воду зенитчикам.

Уже совсем рассвело, когда „Ташкент“ проходил мимо места гибели „Безупречного“. Ничто на воде не напоминало о происшедшем.

…Ничего не напоминает о днях войны и сейчас, когда наши корабли идут морскими дорогами. Но советские моряки свято чтут память о боевых товарищах: проходя мимо места гибели боевого корабля, они приспускают Военно-морской флаг…

Налеты на лидер и бомбежка продолжались. Разорвавшаяся у правого борта бомба пробила брешь, и вода хлынула в первое котельное отделение. Вахту здесь несли старшина 2-й статьи Василий Удовенко, котельные машинисты Федор Крайнюков, Михаил Ананьев и Александр Милов. В их распоряжении были буквально секунды, чтобы предотвратить катастрофу. Они выполнили до конца свой долг: прекратили в котле горение, стравили пар и перекрыли клапаны. Взрыв котла и гибель корабля были предотвращены ценой жизни Удовенко, Ананьева и Крайнюкова. Александр Милов, обожженный, сумел добраться до трапа. Наполнившая котельное отделение вода подняла потерявшего сознание Милова к люку, откуда его вытащили на палубу и привели в сознание.

Следующим взрывом бомбы так встряхнуло корму, что руль стал в прежнее положение. Лидер вновь обрел способность маневрировать.

„Ташкент“ принял более 1000 тонн воды, и это нарушило запас плавучести, но все же корабль продолжал малым ходом идти к Новороссийску. Экипаж, мужественно и самоотверженно выполнявший свои обязанности на всех боевых постах, смог удержать лидер на плаву до прихода помощи из Новороссийска.

К командиру БЧ-5 Сурину в энергопост поступали тревожные доклады от аварийных партий. Затоплены кубрики, затоплен центральный артиллерийский пост, где сосредоточены приборы управления огнем главного калибра… Интенсивно поступает вода в первое машинное отделение.

Командир машинной группы Александр Кутолин и политрук БЧ-5 Василий Смирнов у первой турбины. Вахту несут старшина 2-й статьи Георгий Семин и Константин Иванов. Они первые ощущают, как „Ташкент“ начинает погружаться… Уже под водой клапаны, регулирующие подачу смазки на турбину, турбонасосы, скрываются под водой и циркуляционные насосы.

Вахта во втором котельном отделении по приказанию командира погасила форсунки и покинула свой пост. Переборки не выдержали напора воды. В действии только два котла, которые к тому же питаются забортной водой.

Инженер-капитан 3 ранга Павел Петрович Сурин, главный организатор борьбы за живучесть корабля, и сам временами не понимает, как это „Ташкент“ еще держится. Но на вопросы командира корабля Сурин продолжает отвечать уверенно.

— Сколько воды принято? Выдержат ли переборки?

— Выдержат, — отвечает Сурин.

И Ерошенко, и Сурин знали: останови турбины — корабль превратится в мишень, и самолеты добьют его. Но турбины еще работали. И они должны работать до последней возможности. Помощь идет. Скоро прилетят истребители.

Командир БЧ-5 коротко и спокойно отдавал распоряжения аварийным партиям. Твердый голос Сурина придавал уверенность и спокойствие подчиненным.

На рассвете 27 июня в 05 часов 02 минуты Ерошенко послал первое донесение в Новороссийск начальнику штаба флота И. Д. Елисееву о том, что лидер обнаружен воздушной разведкой противника. Через каждые 20–25 минут шли донесения в штаб флота: „Ташкент“ непрерывно подвергается атакам противника…». «Имею повреждения… Затоплены кормовые отсеки…» «Руль не работает. Управляюсь машинами…» «Имею тяжелое повреждение. Корабль погружается… Нуждаюсь в помощи…»

По этим радиограммам читатель может судить, в каком положении находился «Ташкент».

Вместе с И. Д. Елисеевым слушали мы доводы заместителя командующего Военно-Воздушными Силами Черноморского флота генерал-майора П. П. Кваде:

— Истребители в готовности, могут долететь до «Ташкента», чтобы прикрыть его, но на обратный путь горючего им не хватит… И все же выход есть: пошлем для прикрытия пикирующие бомбардировщики. Командир сорокового полка полковник Морковкин ждет приказания.

Да, так было: скоростные бомбардировщики и пикировщики прикрывали корабли в море, выполняли функции истребителей…

Василий Николаевич Ерошенко вспоминает, как было воспринято на лидере появление Пе-2: