Томас Урбан - Набоков в Берлине Страница 32

В «русском Париже» восприняли рассказы Червинской о ее встрече с Леви со скепсисом[222]. Так, редакция «Последних новостей» отказалась в середине тридцатых годов печатать ее историю о Леви alias Агееве. Полстолетия спустя Лидия Червинская не смогла больше ничего сделать для прояснения этого вопроса. Вскоре после встречи с французским журналистом состояние ее здоровья ухудшилось. В 1988 году она в возрасте восьмидесяти двух лет умерла в госпитале под Парижем.

Еще до смерти Лидии Червинской другие следы заводили поиск в тупик, в том числе те, на которые указывал кинорежиссер Геза фон Чиффра, утверждавший, что был знаком с Леви в Берлине. В двадцатые годы в легендарном «Романском кафе», излюбленном месте встреч немецкой и русской артистической богемы, некий Марк Леви время от времени продавал меховые шапки[223]. Чиффра, который по его собственным словам брал тогда у Набокова уроки английского языка, сообщил далее, что Леви ему представил писатель Йозеф Рот. В биографиях Рота имя Леви, однако, не упоминается. Хранители его рукописного наследия тоже не встречали этого имени.

Чиффра не мог, таким образом, помочь в дальнейших поисках. Поиск следов в Израиле, Франции и США тоже ни к чему не привел. Из этих стран пришли отклики мнимых наследников Леви, но они не знали ничего сверх того, что уже рассказали о версии Лидии Червинской французские газеты и эмигрантская русская пресса. Мнимые наследники явно рассчитывали на часть тех миллионов, которые заработал на бестселлере парижский издатель.

А между тем существование Марка Леви в Стамбуле получило официальное подтверждение. Согласно записям в книгу стамбульского раввината 25 севата 5696 года, то есть 18 февраля 1936 года, в одной из городских больниц умер мужчина с таким именем и был похоронен на следующий день за счет еврейской общины в могиле для бедных[224]. В семидесятые годы еврейское кладбище было снесено, сегодня по могилам проходит стамбульская городская автострада.

Конечно, это указание на существование Марка Леви еще не доказывает, что он является автором «Романа с кокаином». Разве не мог Набоков познакомиться с Леви в Берлине и дать ему рукопись с собой в Стамбул, чтобы замаскировать свое авторство?

Рассказ Червинской мог быть подтверждением этого тезиса: по ее словам, Леви отказался говорить о книге. Уже тогда ходили слухи, что за Агеевым скрывается Набоков. Леви тогда же послал в Берлин объяснительное письмо, которое, очевидно, где-то затерялось. Точно известно, утверждает Червинская, что Леви читал «Подвиг» Набокова-Сирина. Роман, в котором действие первой главы происходит в Стамбуле (что весьма примечательно), был напечатан в 1932 году в журнале «Современные записки». Струве указал на поразительные параллели между «Романом с кокаином» и «Подвигом». Согласно его анализу, Набоков использовал для двух параллельно написанных романов одни и те же заготовки. Один из них подписан псевдонимом Агеев, другой — псевдонимом Сирин.

После второго открытия романа обсуждалась еще одна теория, согласно которой Набоков и Агеев написали этот роман в Берлине вдвоем. Швейцарский автор, литературовед и переводчик Феликс Филипп Ингольд пришел к выводу, что грубые структуры романа (тема, композиция, идеология) принадлежат Леви, в то время как многочисленные стилевые элементы явно указывают на почерк Набокова[225].

Споры о версиях авторства через небольшой промежуток времени стали интересовать только узкий круг славистов. Некоторые из них попытались в последние годы путем филологических исследований опровергнуть Струве[226]. Но история возникновения романа так и оставалась загадкой. В имевшихся лексиконах можно было прочесть расхожую формулировку: «Предполагаемым автором является Марк Леви (умер в 1936 году в Стамбуле), но приписывается также и Владимиру Набокову»[227].

В 1990 году, за год до распада Советского Союза, одно из московских издательств опубликовало роман тиражом в полмиллиона экземпляров[228]. Издательство использовало в качестве рекламы «доказанное авторство» Набокова и сделало на этом великолепный «гешефт». Предисловие было написано Никитой Струве.

Когда в 1994 году наконец были представлены весомые доказательства авторства Леви и опровержения тезиса о принадлежности романа Набокову, литературный мир почти не обратил на них внимания[229]. Два русских архивиста, Марина Сорокина и Габриэль Суперфин, напечатали в нерегулярно выходящем малотиражном альманахе, публикующем материалы 169 русских архивов, протокол своего поиска следов под названием: «Версии одной судьбы, или о пользе наивного биографизма»[230].

Два литературных детектива попытались подобраться к Агееву на двух разных уровнях. В первую очередь, они поставили задачу выяснить, не носит ли роман автобиографического характера. Действие его происходит прежде всего в кругу учеников и учителей гимназии Клаймана в Москве (петербуржец Набоков никогда не бывал в Москве). До октябрьского переворота 1917 года в Москве действительно существовала гимназия Краймана (название писалось через букву «р», а не через «л»). После длительных поисков в одном из государственных архивов в Москве была найдена часть гимназического архива. В пожелтевших документах находилось важное вещественное доказательство: список учеников выпускного класса 1916 года. На двенадцатом месте числился Марк Леви. Кроме того, еще у двух учеников оказались те же имена, что и у молодых персонажей романа. Два педагога из реальной гимназии Краймана также появляются в гимназии Клаймана из «Романа с кокаином». В общем, нет сомнения в том, что книга имеет реальный фон.

Исследователи продолжали поиск. Герой романа, описывающий свои эксперименты с кокаином, учился после окончания школы на юридическом факультете Московского университета, где действительно обнаружилось личное дело студента Леви. Когда историки литературы открыли его, их ожидала неожиданность: первая страница дела была датирована не 1916-м, как они ожидали, а 1952 годом. Это был запрос в Московский университет из Педагогического института тогдашней столицы Армянской советской республики. Руководство Ереванского института просило подтвердить, что некий Марк Леви в 1916 году был зачислен на обучение в Москве. 1952 год. Разве Марк Леви не был похоронен в Стамбуле в 1936 году? Значит, история о возвращении Марка Леви в СССР, о которой со ссылкой на своего отца рассказывала Лидия Червинская, верна? А это означает, что в Стамбуле был похоронен другой Марк Леви — это имя и эта фамилия очень распространены среди русских евреев.