Лутц Кох - Лис пустыни. Генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель Страница 33

Глава 8. «СТАЛИНГРАД» В ПУСТЫНЕ

ТУНИССКАЯ АВАНТЮРА

Высадка союзнического десанта на северо-западе Африки стала началом целого ряда операций, предусматривающих возвращение захваченной вермахтом Европы. Операция вторжения в Африку началась одновременно с атакой Монтгомери позиций Роммеля под Эль-Аламейном и была составной частью стратегического плана союзников – великолепным образчиком взаимодействия крупных войсковых соединений. Верховное главнокомандование было не готово к вражеской вылазке и оказалось захваченным врасплох, хотя правительство Виши неоднократно предупреждало немцев о готовящейся операции. Кабинету Петена стало известно о совершенно секретных планах союзников, и он тщетно пытался добиться разрешения на усиление французской группировки в Северной Африке для защиты французских колониальных владений. Из Виши даже пришло предложение включить французские соединения в состав германских экспедиционных войск в Африке для организации совместного отпора «захватчикам». Из надежных источников французы узнали о предполагаемой дате вторжения и утверждали, что оно произойдет не позже 20 ноября. Но ни Гитлер, ни ОКБ не проявили ни малейшей заинтересованности в военно-стратегическом партнерстве с правительством Виши. В Берлине потешались над «чрезмерной подозрительностью» и считали «болтовню о десанте» плодом досужего вымысла впечатлительных французов. Дилетантское отношение к доброкачественной разведывательной информации и поверхностный анализ геополитической ситуации привели к тому, что немецкая сторона не предприняла никаких контрмер, направленных на предотвращение реально существовавшей угрозы. Когда штаб германского ВМФ отправил Йодлю шифровку с сообщением об идущем через Гибралтар курсом на восток крупном конвое союзников, оперативный отдел ОКВ хладнокровно ответил:

– Мы считаем, что речь идет о попытке деблокировать испытывающий серьезные затруднения со снабжением гарнизон Мальты. Не может быть и речи о высадке десанта в Северной Африке – для этого у американцев и англичан не достаточно ни сил, ни опыта!

Это была роковая недооценка противника, и уже 8 ноября последовала молниеносная высадка десанта в разных точках североафриканского побережья. Как свидетельствуют документы, союзники проводили операцию быстро, слаженно и не боясь риска. Так, в официальном докладе американский генерал Маршалл доводил до сведения своего генштаба, что «главная сложность заключалась в том, чтобы переправить всю боевую авиацию, имея в своем распоряжении одну-единственную взлетно-посадочную площадку на весь Гибралтар, причем ровно через час она пришла в полную непригодность для дальнейшего использования…». Следует добавить, что в то время германские люфтваффе были уже не в состоянии преодолевать большие расстояния и наносить удары при сильном противодействии вражеских ВВС.

Первые запоздалые шаги немецкое командование предприняло только 11 ноября. В Риме собрали всех «африканских отпускников», кого удалось разыскать; составили сводный отряд из тридцати человек и под командованием офицера отправили в Бизерту на транспортном «Юнкерсе». Таким способом за первые три дня в Тунис под начало оберста Ледерера переправили 600 солдат и офицеров. Предохранительный отряд получил боевую задачу обеспечить прикрытие с запада: захватить прилегающую территорию, выслать вперед разведывательные взводы и расширить плацдарм для прибывающих из Италии и подтягивающихся с востока немецких частей.

15 ноября, ровно через неделю после высадки союзнического десанта, генерал Неринг вступил в должность командующего немецкими вооруженными силами в Тунисе. Генерал-фельдмаршал Кессельринг, назначавший Неринга на этот пост, как всегда лучился оптимизмом и во всеуслышание заявлял:

– Я надеюсь, что уже очень скоро положение стабилизируется, и дело пойдет на лад. Роммель занимается сейчас обустройством оборонительного фронта в Ливии. В Тунисе мы построим мощное предмостное укрепление, потом по мере возможности продвинемся до Орана и сбросим противника в море…

В ответ на справедливые возражения Неринга, что вверенные ему войска еще только готовятся к отправке в Африку, Кессельринг с арийским прямодушием заметил:

– Войск пока нет, а генерал пусть будет там. Прогуляетесь по Тунису в генеральском мундире, и противник решит, что мы задействовали крупные войсковые соединения…

Неринг и штабс-офицер оперативного управления генштаба, оберстлейтенант Молль, вылетели в Африку – тунисская авантюра началась! В Тунисе немецкие офицеры поселились в отеле «Мажестик», разъезжали по городу на французских такси и пытались связаться с оберстом Ледерером в Бизерте по французским каналам связи. В отеле немцы жили в деликатном соседстве с французскими офицерами, которые не понимали, как им себя вести по отношению к «новоявленным союзникам». В ответ на рапорт Неринга, что он прибыл с целью организовать противодействие союзническому десанту, генерал-губернатор Туниса адмирал Эстева сдержанно заявил:

– От маршала Петена не поступало никаких распоряжений на этот счет. Мне помощники не нужны. Я отклоняю всяческую поддержку данной мне властью…

В то время, пока Роммель вел свои дивизии через пески Египта и Ливии, всеми силами сдерживая противника и навязывая ему в своей манере жестокие арьергардные бои, в Тунисе кипели нешуточные страсти: полным ходом шли напряженные переговоры с официальными французскими властями – в них оказался вовлечен специальный представитель Гитлера в Тунисе, дипломатический посланник фон Ран. Без указаний свыше французские командиры не желали воевать, а главнокомандующий французскими колониальными войсками Барре в это время с двумя дивизиями явно смещался в направлении наступающих с запада американцев. Он оставлял заграждения на пути передовых немецких отрядов, а, начиная с 17 ноября приказал открывать огонь по немцам в случае их попыток пойти на сближение. Адмирал Дерьен, под командованием которого находилось 35–40 тысяч морских пехотинцев, напротив, поддерживал немцев, так что первые немецкие транспорты, прибывшие в Тунис 20–22 ноября, разгрузились без осложнений. Союзники между тем продвигались вперед вдоль северного побережья, и их передовые отряды были уже в какой-то сотне километров, а ситуация с Барре так окончательно и не прояснилась. Французы не пожелали отвечать на ультиматум – и только тогда их позиции под Меджез-эль-Бабом атаковали германские «Штукас». С этого боя собственно и началась война в Тунисе.

Через некоторое время из Виши пришла шифровка: Петен обязал колониальную администрацию оказывать всяческое содействие немецким войскам, прибывшим в Тунис для защиты французских колоний и для борьбы с союзническими армиями вторжения.