Елизавета Бута - Черная месса Уайти Балджера Страница 33

Традиция небольших подарков, идею которой в свое время услужливо подбросил Балджер, была благополучно подхвачена и развита Джоном Конноли. Речь здесь шла не о дорогих, а о значимых сувенирах. Эти небольшие безделушки могли напомнить человеку о когда-то оказанной ему помощи, напугать или наоборот. Джон Моррис и Ник Джиантурко тоже вскоре включились в эту забавную игру. Так, Балджер подарил Джону Моррису на Рождество ведро для льда, так как заметил, что у главы ФБР его нет. В ответ Моррис подарил Джиму картину известного корейского художника, которую он приобрел во время службы в Корее. Впрочем, самым любимым подарком Уайти Балджера стал презент Джона Конноли. На встречах в доме Конноли или Морриса Джим часто рассказывал о времени своего пребывания в Алькатрасе, ужасах медицинских экспериментов и тюремного карцера. Эти страшные истории вскоре стали традицией. Неизвестно где Джон Конноли умудрился достать оригинальный ремень, на пряжке которого значилось слово «Алькатрас». Джим был просто в восторге от этого аксессуара.

Они часто собирались у Джона Морриса и очень любили смеяться над его паническим страхом своей жены, вышестоящего руководства и всего на свете. Пару раз жена начальника ФБР устраивала скандалы. Однажды, увидев на пороге Джима и Стива, она начала орать на Джона.

– Что эти гангстеры здесь делают?! Чтобы духа их не было рядом с моими детьми! – Орала женщина. Джим и Стивен с интересом наблюдать за разворачивающейся сценой. Когда женщина схватилась за ведро для льда, Балджер тихо закрыл дверь с обратной стороны, сходил к машине, достал оттуда привезенный в подарок ящик вина и пошел обратно к дому Джона.

Оставив вино при входе, он вместе со Стивеном все-таки ушел.

В одну из таких встреч, Конноли предупредил Балджера о том, что в его «офис» на Ланкастер-стрит хотят установить прослушивающие устройства. Джим тоже уже несколько раз замечал в окнах дома напротив какое-то движение. Ничего удивительного в этом, конечно, не было. Там располагались апартаменты, которые гей-клуб на первом этаже предоставлял для встреч своим постоянным клиентам. Подозрительным казалось то, что движение он замечал в одном и том же окне, вид из которого был как раз на двери гаража. Балджер соблюдал режим строжайшей секретности. Он никогда не вел важные разговоры на улице, а в то время, когда Джим вел беседы внутри гаража, снаружи обязательно маячили Кауфман и Фемиа. Впрочем, этого оказалось мало. Прослушка действительно была установлена. Джиму пришлось перенастроить «жучки». Это настолько вывело Балджера из равновесия, что еще несколько дней он был на взводе. Когда Фемиа, неосторожно поставил пакет с едой из ресторана быстрого питания на капот «Шевроле Капричче» Балджера, Джим буквально взорвался. Он увидел жирные следы на своей машине и стал орать на всю улицу, после чего швырнул пакет в лицо несчастного Фемиа. Впрочем, гнев гневом, но нужно бы меры предосторожности усилить. Поскольку неприступная крепость в лице гаража на Ланкастер-стрит была опорочена, все важные разговоры Балджер отныне стал вести в машине.

Очень скоро Балджер и Флемми стали заведовать всем букмекерским бизнесом в Бостоне. Владельцы кантор, зарабатывающих на спортивных состязаниях, должны были платить Балджеру и Флемми ежемесячные взносы. Одним из таких людей был и Луи Литиф.

Луи родился в Соммервиле, штат Массачусетс в семье ливанцев. Молодой человек с детства проявлял способности к ведению бизнеса. Когда Луи исполнилось 23, он женился на уроженке Бостона по имени Анна. Пара поселилась в Роксберри, одном из районов Бостона. Здесь и начался игорный бизнес Луи. Литиф сделал гандбольный корт и стал сдавать его в аренду, по 25 долларов за партию. Очень скоро Луи открыл свою первую букмекерскую кантору, которая к 1970-му году стала одной из крупнейших в штате.

Огромный, с усами как у Саддама Хусейна, в очень странных для Бостона одеждах, Луи всегда был душой компании. Вскоре Луи стал совладельцем крупного бара. В качестве компаньона он пригласил букмекера Джеймса Матера. Примерно в это же время он стал сотрудничать с Winter Hill. Служивший тогда вышибалой Кевин Уикс был дружен с дочерью Луи. Букмекер стал завсегдатаем Triple O. Луи Литиф быстро подружился с Джимом Балджером. Их часто можно было видеть за игрой в карты в Triple O.

Примерный семьянин, отец двоих прекрасных детей Луи в 1970-х годах пристрастился к наркотикам. Вскоре он практически потерял человеческий облик. Непонятно зачем купил себе пистолет, который стал всегда носить при себе. Он стал чрезмерно вспыльчивым, подозрительным, ему требовалось все больше денег. В 1975 году он поссорился с человеком по имени Алан Тистл, достал всегда имеющийся при себе пистолет и открыл стрельбу. Алан остался жив, а эта история подействовала на Луи отрезвляюще. Он дико испугался и даже готов был пойти в полицию, но Джеймс Балджер остановил его. Уайти пошел к Алану и поговорил с ним. Тистл вскоре забрал свое заявление, и обвинение было снято.

Несколько лет Луи достаточно ровно вел свой букмекерский бизнес. Но ему требовалось все больше денег, и Литиф совершил непоправимую ошибку. Он стал воровать, а затем и продавать наркотики. Его компаньон по бизнесу Джим Матера поймал Луи на воровстве и устроил публичное выяснение отношений. Литиф тогда убедил компаньона, что вернет все деньги и что больше такого не повторится. Матера, конечно, не поверил, но смолчал. Нужно было придумать, как с минимальными потерями разорвать сотрудничество с Луи. Спустя неделю Литиф сообщил, что в подвале их бара протечка. Они вместе спустились, чтобы оценить размер ущерба. Луи достал пистолет и застрелил напарника. Пятидесятилетний бармен Роберт Конрад, работавший в ту ночь, стал свидетелем преступления. Обезумевший от вседозволенности Луи Литиф предложил Роберту съездить в Канаду. Больше несчастного бармена никто не видел.

В начале мая 1982 года Луи Литиф, как и всегда, уже с четырех вечера был в баре Triple O. Он выпил лишнего и стал вести себя чересчур шумно. Кевин уже было стал на него косо поглядывать. Он продолжал работать в клубе бодигардом по выходным, но большую часть времени у него теперь отнимала работа на Балджера. Из разговоров с Уайти Кевин знал, что Литиф окончательно забыл все правила игры.

Ближе к восьми вечера в бар пришел букмекер Джо по кличке Парикмахер. Клуб был уже переполнен, и Джо еле нашел место за барной стойкой. Луи Литиф заметил Джо и тут же направился к нему. Его огромная фигура в несуразной зеленой шелковой рубашке нависла над Джо.

– Ты обокрал меня, – заорал Луи Литиф.

Разразился скандал. Поначалу букмекеры выясняли отношения на повышенных тонах, поэтому Уикс особенно не беспокоился. Потом Джо не выдержал и попытался ударить Литифа. Кевину пришлось подойти и успокоить завсегдатаев. Джо моментально вылетел из клуба, а Литиф остался. Увидев возле стены бесстрастно взирающего на происходящее Джеймса Балджера, Луи решил пожаловаться на Джо старому другу.