Анатолий Агарышев - Гамаль Абдель Насер Страница 33

Лишь во времена короля Фуада дворцовые церемония были несколько англизированы. Впервые женщины стали появляться на приемах не в белых турецких шароварах и кафтанах, а в европейских нарядах.

Долго в египетских обеспеченных семьях существовал обычай «хальфа» — так называли юных служанок, как правило, из бедных семей. Работа в богатом доме являлась залогом того, что эта девушка удачно выйдет замуж за мелкого землевладельца или правительственного служащего. В общем, считалось, что за период службы «хальфа» становится хорошей хозяйкой. Когда девушка выходила замуж, то она должна была прежде всего пригласить свою прежнюю госпожу, пасть ей в ноги и поцеловать край ее платья. Та поднимала бывшую служанку и, поцеловав ее в обе щеки, усаживала рядом с собой, после этого они могли «как равные» пить кофе или шербет.

Жизнь без «хальфы» казалась египетским пашам немыслимой.

Ликвидация класса пашей имела не только важное социально-экономическое значение, но и явилась своего рода началом культурной революции. Дворцы, принадлежавшие египетским аристократам и иностранцам, были национализированы и отданы народу. Так, на территории, примыкавшей к дворцу «Лютфаллы», еще до революции был открыт один из самых фешенебельных в мире спортивных клубов, в который раньше допускались только англичане. После революции двери дворца распахнулись — любой египтянин мог его посетить.

Страна менялась и внутренне и внешне.

Вчерашние офицеры — товарищи Насера стали теперь управляющими предприятий, отелей, компаний, принадлежавших ранее пашам. Кстати сказать, дети бывших пашей и беев не могли отныне поступать на государственную службу, становиться офицерами, а некоторым деятелям прежнего режима и их семьям было запрещено покидать места их постоянного проживания. Иногда новоявленные администраторы признавались, что руководить торговой фирмой или театром тяжелее, чем готовить батальон к параду. Но Насеру нужны были свои люди везде. Правда, случалось, что находились любители запустить руки в казну государства. Однако эти прискорбные явления не могли, конечно, затмить положительных сторон египетской революции. Ее руководителям еще предстояло набираться опыта, а на этом пути их ожидали и радости и печали…

Глава 5

Наряду с нажимом, который оказывали на страну Англия и США с целью создания на Ближнем Востоке военного союза в 1955 году, Египет впервые после революции столкнулся с военной провокацией.

В один из февральских вечеров, едва Насер лег спать, зазвонил телефон. Это был Али Сабри. «Есть неприятные новости», — доложил он. Гамаль накинул на плечи халат, взял в руки карандаш и бумагу.

«Израильские войска атаковали сектор Газы, — рассказывал Сабри. — Продвинувшись на две мили в глубь египетской территории, они обстреляли вокзал на севере Газы. Наши потери: тридцать семь убитых и более тридцати раненых…»

Насер не мог скрыть своего удивления. За два с лишним года после революции на израильской границе не было никаких крупных инцидентов. Но как только было подписано соглашение о выводе английских войск и нанесен удар по «братьям-мусульманам», Израиль пошел на эту провокацию. Может быть, сыграл роль его отказ от вступления в Багдадский пакт? Значит, все взаимосвязано?..

В эту ночь Насер больше не ложился спать. До самого утра просидел он у телефона. На следующий день Египет потребовал созыва Совета Безопасности ООН. Израильский премьер-министр заявил, что войска его страны проводили «ограниченную операцию» и, если вспыхнет война, ответственность за нее будет нести Египет. С тех пор прошло много лет, и мир уже привык к тому, что для оправдания любых, даже самых наглых, провокаций Израиль прибегает к таким же фарисейским формулировкам. Подобные «ограниченные операции» Израиль уже не раз проводил против всех без исключения соседей. В 1948 году Насер, будучи офицером, встречался с израильтянами на поле боя, теперь же ему как государственному деятелю предстояло решительно пресечь израильские провокации. Одним из инициаторов атаки на Газу являлся израильский политический деятель Бен-Гурион — ставленник откровенно милитаристской группировки.

Однако нападение на Газу явилось только началом… Отныне почти каждый поступок Насера, который был не по душе империалистам, сопровождался угрозами со стороны Израиля или провокациями на границе. Насеру давали понять, что он не может чувствовать себя в безопасности, пока Египет не вступит в Багдадский пакт.

Во время израильской атаки на Газу погибли десятки египтян, кроме того, в Каир прибывали беженцы, оборванные, изможденные, с голодными детьми. Многие из этих людей бежали от израильских репрессий вторично. В Палестине у них были дома, сады, а после 1948 года там стали хозяйничать оккупанты. Большая часть палестинцев переселилась в Газу. Их сыновья не имели возможности посещать школу, а дочери, подрастая, уезжали на «заработки» в ночные клубы Бейрута, Стамбула, Тегерана и Парижа. Теперь эти люди подверглись новому нападению. И Египет оказался не в состоянии защитить их.

Совет Безопасности, призвав Египет и Израиль избегать подобных инцидентов, все же признал, что агрессивный акт совершило израильское государство. Моральное удовлетворение от этого решения не могло компенсировать те потери, которые понес Египет. Пройдет немного времени, и Насер чисто политическими средствами сможет превратить военную победу Израиля в поражение.

Насер считал необходимым, не теряя ни минуты, взяться за укрепление армии. Переговоры с США и Англией убедили его в невозможности получения оружия из этих стран. Реальная действительность привела Насера к мысли о том, что он может закупить его только в странах социалистического лагеря.

Тем временем Турция и Ирак подписали соглашение, положившее начало Багдадскому пакту. Американские политики и лично Даллес считали создание Багдадского пакта крупным достижением. Теперь они хотели втянуть в новую военную организацию и другие арабские страны. В США знали, что арабы издавна привыкли оглядываться на Египет — самое авторитетное и крупное государство на Ближнем Востоке. Для переговоров с Египтом США и Англия предполагали использовать «иракского Бисмарка» — крайнего реакционера Нури Саида. На всем Ближнем Востоке не было государственного деятеля, которому бы империалисты доверяли больше. Когда в печати появилось сообщение о том, что Нури Саид едет в Каир, всем стало ясно, какие цели преследует этот визит.

Насер хорошо понимал, какая опасность нависла над его страной. Ведь если бы удалось вовлечь Египет в военный пакт, то все завоевания революции превратились бы в прах.