Rust in Peace: восхождение Megadeth на Олимп трэш-метала - Дэйв Мастейн Страница 34

нас ожидали после So Far, So Good… So What!. Новый альбом Rust in Peace возвысил нас. Мы чуть не зазвездились. Все знали, что это был гораздо более четкий и грубый Megadeth, чем раньше. Я считал, что мы играем лучше кого-либо. Я не считал себя крутым вокалистом, но из всей «четверки» считал Megadeth лучшими. Когда вышел Rust in Peace, мы словно вместе с Metallica вонзили нож в землю. В туре со Slayer и Anthrax мы могли взвесить и проверить, как сильно взлетела наша популярность. Возможно, я считал нашу группу лучшей, но Slayer были грозным противником. В дни, когда мы закрывали концерты «Битвы Титанов», мы были королями мира. На следующий день, когда мы открывали, я чувствовал себя деревенщиной. От вечера к вечеру энергия за кулисами и на сцене менялась, в зависимости от того, кто был хедлайнером. Но когда выступают целых три группы из «Большой четверки», становилось по-настоящему жарко.

Пэм Мастейн: Я еще никогда не видела, как Дэйв играет со своей группой. Я ничего не знала о той стороне его жизни. Даже когда я с ним встречалась, он никогда не включал при мне хэви-метал. Я только-только начинала его узнавать как человека. Он был умным, и меня это интересовало, а также он был заманчивым и добрым. Его музыка к нашим отношениям никак не относится. Мы познакомились при других обстоятельствах. Когда я впервые увидела его на сцене, мне было все равно, потому что я не знала того человека. Он был совершенно другим, но Дэйв – потрясающий и чуткий, с невероятным талантом, и это касается не только музыки. Он также очень чувствительный, у него бездонное огромное сердце. Никогда не встречала настолько глубокого и интересного человека.

Мы поехали в Европу прямо с Гавайев. Я с ним еще никогда не была на гастролях. Это было совсем не то, что я думала. Они не бесились и не употребляли наркоту – хотя остальные группы себе ни в чем не отказывали, но они не сходили с ума. И когда каждую минуту ждешь каких-то неприятностей, перед тобой появляется удивительно чуткая группа с множеством умных ребят. После этого я осталась с ним на гастролях. Бросила карьеру, потому что он сказал, что хочет, чтобы я поехала с ним. Если бы мама не сказала мне те слова, я бы, вероятно, ушла, но это был для меня большой шаг, потому что я очень боялась от кого-то зависеть. Однако после того, как мы поженились, страх рассеялся, и в туре мы не расставались.

Марти Фридман: На тот момент мы были слаженным механизмом. Концерты всегда проходили на ура. Когда ты каждый вечер настолько крут, мало что выделяется, поскольку просто выходишь и делаешь свою работу. Что бы ни случалось вне сцены, как только Megadeth выходят, мы готовы убивать. Нам нравилось играть вместе, у нас была потрясающая химия, и каждый выкладывался на все сто.

Дэвид Эллефсон: В Европе нас должны были разогревать The Almighty – у нас с ними был один агент, – но на этот раз, весной 1991-го, с нами поехала группа, о которой мы никогда не слышали – Alice in Chains. Мы зашли на площадку – «Фолькхаус» в Цюрихе, Швейцария, – и мы с Марти взглянули на расписание дня, увидели состав и, прочитав имя группы, громко заржали – Alice in Chains («Алиса в цепях»). Что за идиотское название? Но позже, когда они вышли на сцену, мы сидели у себя в гримерной и слышали их выступление; звучали они довольно тяжело. Мы поднялись наверх, чтобы заценить их, и нам сорвало башню. Выглядели они как кучка дровосеков, которые только выползли из леса и залезли на сцену, но у них присутствовала атмосфера. Они были классными. Уверенными. Звучали по-новому.

Мы тут же позвонили Рону Лаффитту и сказали, что хотим взять с собой Alice in Chains в американскую часть тура «Битва титанов». Мы собирались устроить концерт с тремя хедлайнерами, меняясь со Slayer и Anthrax, но нужен был разогрев. Скотту Яну нравились Alice in Chains, и парни из Slayer сошлись с нами во мнении, поэтому выбор был очевиден.

Глава 16. Битва в США

Дэйв Мастейн: Тур «Битва титанов» в Штатах прошел летом, и публика отрывалась в летнем прикиде. Мы отыграли на всех этих ангарах и площадках, и все были в майках и шортах. Девушки щеголяли в купальниках. Был отрыв на всю катушку. Все потрясающе проводили время. Anthrax, Megadeth и Slayer всегда играли в таком порядке. Каждый вечер мы менялись, и в первый вечер выступали Anthrax, Megadeth и Slayer; на следующий вечер – Megadeth, Slayer и Anthrax. А в третий вечер – Slayer, Anthrax и Megadeth. Публика никогда не знала, кто выступит последним (если только не понять формулу). Мы чувствовали себя замечательно, но Slayer не давали нам расслабиться. Мы решили, как карты лягут, так и будет, но все было очень круто. От успеха буквально кружилась голова.

Дэвид Эллефсон: Мы завершили тур «Битва титанов», отыграв по всей Америке, и это было круто. Мы выступали на аренах, больших амфитеатрах и стадионах – Мэдисон-сквер-гарден, «Старплекс» в Далласе. Чувствовался массовый энтузиазм и волна народной поддержки, и все благодаря альбому Rust in Peace. Находясь в туре, мы сняли в Чикаго клип на песню «Go to Hell» с той же командой, которая сделала нам видео «Holy Wars».

Марти Фридман: «Go to Hell» был первой песней Megadeth, где я указан в роли соавтора. Мы прекрасно ладили, сотрудничали и чувствовали друг друга в музыкальном плане. Megadeth, разумеется, известны тем, что это группа Дэйва Мастейна, а Дэйв – это и есть Megadeth. Он оказывает огромное влияние на звучание Megadeth, и Дэйв, разумеется, не стеснялся использовать весь свой арсенал, чтобы выдать лучший альбом Megadeth. Он, безусловно, давал мне больше свободы, чего вряд ли можно ожидать новичку, и вытаскивал из меня лучшее. «Go to Hell» была классной песней, но клип ужасен. Во время съемок клипа в Чикаго у меня было полно свободного времени, пока я ждал, когда меня позовут сниматься, и этот город я во многом боготворил еще до Megadeth. Мне удалось отлично провести время. Мы были в ударе. Это была прекрасная пора, поскольку мы доказали, что можем вместе сочинять и жить под одной крышей – очень приятный и музыкально продуктивный период.

Дэйв Мастейн: Когда позвонил Рон Лаффитт и сказал, что Джон Боканегра умер, я был в Нью-Йорке. Он устроил обыск у одного перса и нашел заначку с наркотой –