Бернар Виоле - Жерар Депардьё Страница 34

или походили на лукавые намеки:

Мотор ревет,     Вперед.Жюли за моей спиной.Лечу     Я сам           Не свой.Опасный поворот.Но где ж     Она?Я даже не слыхал,     как потерялСокровище мое.

Другие напоминали интимную исповедь, например песня «Актер не на свету».

Музыка и певцы всегда были для Депардьё чем-то недосягаемым. В детстве он не смел раскрыть рта из уважения к «голосам, которые обожал». С тех давних пор актер научился давать себе волю, выходить за установленные рамки и задавать самому себе вопросы. «Песня — это настоящее. Она порождает чувство. А за этим чувством скрывается собственная правда. Нельзя тянуть ноту в насмешку, думая, что все это чепуха». Поэтому теперь он уже не запрещал себе напевать, когда это требовалось по роли. Например, мурлыкал подобие блюза в пьесе Петера Хандке «Рассудительные люди на грани исчезновения». В 1994 году, в фильме «Чистая формальность» Джузеппе Торнаторе, он исполнил песню, написанную Эннио Морриконе. А за два года до этого он спел дуэтом с Аннели Дреккер, выступавшей с норвежской группой «A-ha», подтягивая припев в песне «I’ll strangle you»[37]. Еще один дуэт у него сложился с итальянским певцом Дзуккеро, с которым он познакомился в декабре 1995 года на рождественском ужине у режиссера Бернардо Бертолуччи. Подружившись (оба оказались большими поклонниками тосканских вин), Депардьё и Дзуккеро записали вместе песню «Un piccolo aiuto»[38], которая, как и предыдущая, не поднялась на вершину хит-парадов.

В 1985 году друг Бернем представил супругам Депардьё дебютантку, в которой разглядел будущую звезду. Элизабет и Жерар были с ним согласны; она написала слова песни «Ревнивая», положенные на музыку Бернемом; он стал продюсером первого сингла их удачливой «крестницы». Кто была эта молодая очаровательная девушка? Патрисия Каас, только что приехавшая из родной Лотарингии. В следующем году ее карьера резко пойдет в гору после первого хита — «Мадемуазель поет блюз», сочиненного Дидье Барбеливьеном. Для актера-певца в этом был момент удовлетворения; возможно, когда-нибудь — почему бы и нет? — он запишет второй полный альбом, как в 1980 году, «украдкой, когда никто не смотрит».

Жерар публично признался в этом в мае 2006 года, на Каннском фестивале, через несколько часов после того, как зрители аплодисментами приветствовали его появление в нежном и очаровательном фильме Ксавье Джанноли «Когда я был певцом». Провинциальный певец с репертуаром в духе семидесятых, сыгранный Депардьё, сорвал овацию. Несколько песен в фильме он исполнял сам.

На острове Маврикий «фарниенте»[39] семьи Депардьё подходило к концу. Близилось начало учебного года, а Жерара, помимо записи альбома, ожидали съемки в новом фильме «Инспектор-разиня». Режиссером был Клод Зиди, продюсером — Клод Берри. Прочитав сценарий этой детективной комедии, актер понял, что ему уготовили роль отрицательного персонажа — Роже Морзини, преступника-рецидивиста, за которым гоняются все полицейские Франции. Поймать его, после множества неожиданных и забавных ситуаций, удастся Мишелю Клеману — молодому симпатичному инспектору полиции, совершенно не приспособленному к своей профессии.

Инспектора играл актер, хорошо известный Депардьё, — Мишель Колуччи, он же Колюш, бывший товарищ по кафе-театру. Когда друзья впервые встретились на съемочной площадке, расположенной вне павильона, Жерар почти не удивился, увидев рядом с Колющем молодого блондина — Рено Сешана, превратившегося в последние несколько лет в звезду французской эстрады благодаря песням, быстро ставшим шлягерами. Некогда застенчивый юноша, которого Жерар «выставил» из «Кафе де ла Гар», не виделся с ним около десяти лет. Расстались они не самым лучшим образом, но Депардьё сделал из этого собственные выводы. Во всяком случае, певец так рассказывал о их встрече:

«Однажды Колюш мне сказал: “Поехали со мной, у меня съемки с Клодом Берри и Депардьё на площади Республики!” Я поехал за ним на мопеде, мы въехали во двор какой-то школы или префектуры, уже не помню, и вдруг в окно на четвертом этаже высовывается веселый Депардьё и вопит: “Я люблю тебя, Рено!” С ним был мой старый приятель Франсуа Бернем, продюсировавший в 75-м и 77-м два моих первых альбома. У нас тогда были несколько прохладные отношения из-за проблем с контрактами, Депардьё нас помирил и рассказал мне, что птичка пишет песни с (или для) его Элизабет, подвизавшейся на этом поприще. В тот день мы все много смеялись; я сказал Депардьё, что безгранично им восхищаюсь и прощаю за то, что несколько лет тому назад он увел у меня роль в “Кафе де ла Гар”. А он мне: “Я ж тебе помог: тебе пришлось начать писать песни, а это у тебя здорово выходит”…»

Выйдя в прокат, «Инспектор-разиня» имел неимоверный кассовый успех: фильм посмотрели больше четырех миллионов зрителей, хотя восприняли его по-разному. В частности, на Колюша ополчилась загадочная крайне правая организация «Честь полиции». Причину своего озлобления ее члены объяснили в кратком заявлении для прессы: «Это глумление над полицейскими только деморализует полицию и порочит ее в глазах общественности». Угрозы были восприняты всерьез (двумя годами раньше та же организация взяла на себя ответственность за убийство в Париже активиста крайне левых Пьера Гольдмана), и Колют был вынужден нанять себе телохранителей внушительного телосложения. Для Депардьё это было излишней предосторожностью, хотя и он подвергался нападкам — правда, совершенно иного рода: за роль в «Инспекторе-разине» его осыпали презрительными упреками поборники высокого искусства.

Депардьё это раздражало: «Как только фильм имеет успех у зрителей, он становится подозрительным. Но “Последнее метро” журналисты тоже охаяли. Иначе говоря, когда Трюффо снимает про Антуана Дуанеля, он великий режиссер, а когда “Последнее метро” собирает миллионы зрителей и кучу “Сезаров”, он тоже становится сомнительным?..» В очередной раз Жерар сформулировал свое отношение к профессии актера и собственное кредо: «Я занимаюсь своим ремеслом. И только им. С режиссерами, которыми восхищаюсь, которых считаю талантливыми, с постановщиками, которые пленяют меня и которых хочу пленить я. Мне ни за что не стыдно, я ни о чем не жалею, я горжусь всем. Зачем же мне ограничиваться полудюжиной режиссеров? Чтобы потрафить элитарным запросам полудюжины критиков, признающих лишь за собой право на хороший вкус в кино?»

Искренний, проницательный и непосредственный, имея за плечами не меньше двух десятков фильмов, Депардьё не собирался терпеть, чтобы ему указывали, в каких картинах сниматься: «Я потратил десять лет на то, чтобы внести определенное разнообразие. Я горжусь тем, что в один год сумел сняться у Рене и у Зиди, и если Дюрас предложит мне прочитать текст за кадром, я соглашусь; я всегда и всюду говорил, что кино должно существовать во всех формах. Было бы печально, если бы кино служило только добыванию денег, но время от времени нужно делать кассу, чтобы заниматься тем, чем хочешь, рисковать. <…> До Трюффо я делал фильмы. Вместе с ним я начал делать кино. Именно он мне объяснил, на что употребить мою жизненную силу, именно он упорядочил мою страсть к кино и к людям».