Николай Левашов - Зеркало моей души.Том 2.Хорошо в стране американской жить... Страница 35

Так что, первый раз «претендент» на мою биографию появился в далёкой Америке, и им оказался посвящённый американский индеец-гуру. Но, к сожалению, это был не последний «претендент» на мою собственную биографию, но всему своё время, а пока вернёмся к событиям 1992 года…

В конце марта 1992 года произошло ещё одно любопытное событие. Одна из моих пациенток, придя на сеанс, сказала мне, что это её последний визит ко мне. Что она очень признательна за мою работу, но она покидает Сан-Франциско. Я поинтересовался причиной её решения покинуть Калифорнию и … услышал весьма неожиданное. Она боялась землетрясений и как она сообщила мне, в ближайшее время в Сан-Франциско ожидается сильное землетрясение, и она не имеет никакого желания оказаться под развалинами собственного дома! Вполне законное желание человека и вполне понятное. Я, не объясняя причин, сказал ей, что никакого землетрясения не будет, и если только это единственная причина её отъезда из Сан-Франциско, то я рекомендую ей не делать этого. Но она была настолько напугана, что моих слов ей было явно недостаточно, и она покинула Калифорнию, как и многие другие люди по той же причине. Я не стал объяснять, почему не стоит покидать Калифорнию по одной простой причине — моё объяснение, скорее всего, ещё больше бы её испугало или она подумала бы, что у меня просто «поехала крыша». И вот почему…

Имея уже определённый опыт в работе с глобальными проблемами, я считал, что существует весьма большая вероятность того, что у меня получится нейтрализовать и землетрясение. И в некотором смысле опыт в этом у меня уже был… И был ещё с детства. 14 мая 1970 года на Северном Кавказе было довольно сильное землетрясение. В самих Минеральных Водах оно не было столь сильным, как, например, в Махачкале, но … тем не менее, было довольно чувствительным. Я помню до сих пор это событие и не потому, что испугался землетрясения, отнюдь нет, скорее наоборот. Землетрясение произошло поздно вечером, после десяти часов вечера. Я помню, что я уже пошёл спать, в то время, как все остальные продолжали смотреть телевизор.

В детстве я мог нормально спать только в полной темноте, если свет бил хотя бы из-за закрытой двери или дверной щели, я обычно долго не мог уснуть, ворочался с бока на бок. Мои глаза были очень чувствительны к свету, поэтому я, обычно идя спать, брал специально приготовленный для этой цели кусок материала или чистую тряпку и использовал её, как своеобразный замок. Зажимая эту тряпку дверью, я добивался того, что дверь очень плотно закрывалась, и, как следствие этого, не возникало щели, через которую свет из зала попадал в нашу спальню. Очень часто я ещё другой тряпкой или полотенцем закрывал щель снизу и тогда, довольный отправлялся спать и быстро засыпал глубоким сном. В тот день я тоже уснул быстро и глубоко, и даже не знаю точно, какой я уже видел сон, когда, ещё не совсем очнувшись от глубокого сна, проснулся от какой-то боли в своём теле. Когда же власть Морфея стала ослабевать, я понял, что было причиной боли, которая меня разбудила! Дело оказалось в том, что моя кровать вместе со мной то «отъезжала» сама по себе от стены, то довольно быстро неслась к ней и ударялась об стену. И, соответственно, мой бок шмякался о стену вместе с кроватью, что было не очень приятно и даже весьма болезненно. В такой ситуации невольно вспоминаешь слова из оперетты «Летучая мышь», когда один из её героев говорил: «…опять заключённые тюрьму качают!..». Во-первых, я был не в тюрьме, а у себя дома, а, во-вторых, у меня не могло быть в принципе аналогичной причины для «качания» стен нашего дома, как у персонажа оперетты. Моя кровать стояла в самом углу дома и за стенами, как одной, так другой, ничего не было. Я совсем не испугался происходящего и не кинулся в нижнем белье на улицу. Меня ещё пару раз швырнуло об стену, мне это очень не понравилось, и я подумал о том, чтобы это немедленно прекратилось и … всё мгновенно прекратилось, и я вернулся вновь к прерванному сновидению, как ни в чём не бывало.

Конечно, тогда я даже не подумал, что прекращение подземных толчков как-то связано с моим желанием спокойно спать. На следующие утро все делились своими впечатлениями от пережитого. Мои домашние рассказывали, как плясала люстра под потолком, как телевизор на своей тумбочке не отставал в пляске от лампы и так далее. Никто из моих домашних не кинулся выбегать из нашей пятиэтажки, как это сделали очень многие из нашего подъезда, дома и во всём городе. Самое смешное было то, что все выбежавшие стояли рядом с домом, со страху, наверное, забыв, что если бы дом всё-таки рухнул, то многие бы погибли под его обломками. Но была и одна необычность в этом землетрясении. Во-первых, оно прекратилось очень резко, чего не бывает при обычных землетрясениях и … во-вторых, у этого землетрясения не было автошока, другими словами, сопутствующего землетрясения после основного. А тогда его не было.

Конечно, тогда я не придал всему этому значения. И не думал, что произошедшее как-то связано со мной, это, как и многие другие события моей собственной жизни, воспринимались тогда мною, как естественный ход событий, как везенье, норма для всех, всё что угодно, только не то, что происходящее как-то связано со мной. Да это и не удивительно, ведь ребёнку и подростку трудно связать происходящее с тем, что многие события зависят от того, что ты, именно ты, подумаешь и пожелаешь! И особенно это касается явлений такого масштаба, как землетрясение! Но даже тогда, ещё ребёнком, я удивился своей собственной странной реакции на довольно-таки сильное землетрясение. У меня не было никакого страха, тем более, вполне ожидаемого спросонья. Это было первое землетрясение такой мощности, которое мне пришлось испытать в своей жизни. К небольшим «землетрясениям» мы уже все привыкли, потому что довольно долго на горе Змейка проводились взрывные работы, связанные с добычей самого крепкого в мире камня для строительных работ. Самого крепкого по одной простой причине — горы Кавказских Минеральных Вод представляют собой уникальное, единственное в мире природное явление. Магма только вспучила поверхность, но не смогла вырваться наружу, застыв, образовав при этом небольшие по местным понятиям горы. Высота горы Змейка — около километра, она в любом другом месте может быть и считалась бы «большой» горой, но рядом с Кавказским хребтом такая высота не воспринималась, как что-то эдакое и не только нами, которые с самого детства привыкли к горам в Кисловодске, но и всеми остальными жителями города Минеральные Воды. В солнечную погоду из окна своей квартиры мы любовались не только горой Змейкой, но и снежной вершиной Эльбруса! Зрелище ещё то! Так вот, ещё несколько лет после нашего переезда из Кисловодска в Мин-Воды, продолжалась добыча камня на горе Змейка. Перед взрывом на горе Змейка выла сирена, выла так, что звук сирены разносился по всем окрестностям и через несколько минут после сирены происходил взрыв! Взрыв был такой силы, что в нашем микрорайоне во всех домах дрожали стёкла.