Август Кельнер - Одураченные. Из дневников (1939—1945) Страница 35

Человек, читающий лишь сводки вермахта, не может составить себе представления о реальном положении дел. Изо дня в день «все атаки отбиваются». На самом деле русские дивизии прошли уже весь Карельский перешеек и взяли Выборг. Под их натиском финны оставили свои позиции между Ладожским и Онежским озерами. Положение Финляндии безнадежно. Чего не скажешь, читая газеты.

Мое предсказание сбылось. Все ждали нового наступления, но думали, что боевые действия развернутся главным образом в Румынии. Я же так не считал, поскольку нефтяные промыслы там подвергаются непрерывным атакам английских и американских бомбардировщиков, базирующихся в Италии.

В северной части русского фронта просматривается большой стратегический успех: не только освобождение Эстонии, Латвии, Литвы и Белоруссии, но и удар по Восточной Пруссии. Близок час, когда немецкие солдаты на Востоке скажут: нам, того и гляди, крышка!

В особенно тяжелом положении немецкие войска находятся на Востоке. Отлично подготовленные позиции под Витебском, Оршей, Могилевом, Минском и Полоцком были смяты русскими всего за 12 дней. Инициатива полностью в руках наших противников и отдавать ее они не собираются. Едва наше Верховное командование затыкает одну дыру, как возникает новая, а все дыры заткнуть невозможно.

Какой-то шутник заменил слово «возмездие» (нем. Vergeltung) в полном наименовании крылатой бомбы Фау-1 на «отчаяние» (нем. Verzweiflung), и оружие возмездия воспринимается теперь как оружие отчаяния. Недурно.

Другой переделал поговорку «У лжи короткие ноги» в «У лжеца одна нога короче другой», имея в виду Геббельса.

Запись в связи с выступлением Геббельса на митинге в одном из областных центров рейха. Всего министру пропаганды внимали 200 000 человек. Речь, звучавшая по радио и на площадях соседних городков, была воспринята с «восторженным одобрением».

Д-р Геббельс назвал эту войну уникальным историческим столкновением, не идущим в сравнение ни с какой из прошлых войн. Вопрос, по Геббельсу, стоит сегодня так: быть нации или не быть? Немецкий народ — в опасности. Поэтому каждый соотечественник должен вести себя в труде и в бою так, будто опасность угрожает ему самому. Говорил он и о том, что решающая битва еще предстоит, и воздал хвалу воинскому духу, которым должен проникнуться весь немецкий народ, — как на фронте, так и в тылу.

Нельзя не признать: д-р Геббельс — искусный оратор и знает своих слушателей. Он может, как волшебник, выдать за триумф дело совершенно гиблое. Стоит ему заявить, что все шансы на победу в наших руках, и массы тут же встречают его слова ликованием.

А я не вижу ничего, на что мы могли бы надеяться. Все шансы на победу у наших противников. Как долго еще немецкий народ будет терпеть и надеяться на чудо?

Запись в связи с сообщением о том, что на одном из заводов в Верхней Силезии рабочие добровольно проработали 32 часа подряд, чтобы починить вышедший из строя котел, без которого работа в цехе встала.

Рабочие куют оружие, чтобы война длилась дольше. Причем именно рабочие подчиняются приказам начальства беспрекословно. Когда они садятся в поезд в Рюссельсхайме, их всегда можно отличить по особому ударению на «Хайль Гитлер!».

Бомба, заложенная вроде бы полковником графом фон Штауффенбергом, взорвалась, если верить официальным сообщениям, в двух метрах от фюрера. Фюрер остался цел и невредим. Вот тут-то и зарыта собака. Кто теперь дерзнет усомниться, что фюрера хранило провидение? Ведь случилось зримое чудо. Народ должен верить, что фюрер будет вознагражден теперь окончательной победой.

Отступление на Востоке может подорвать веру в фюрера. Поэтому надо было что-то предпринять, объяснить народу, что заговорщики — генералы, изгнанные из армии за трусость и неумение командовать. Теперь они козлы отпущения. Если же покушение спланировано и совершено офицерами, то исполнено оно из рук вон плохо. Революция, совершаемая офицерами (без народа), — дело гиблое.

Впрочем, я приветствую спасение фюрера, потому что он должен стать очевидцем позорного конца. Чтобы не было никаких отговорок в будущем.

22 июня немецкие части еще стояли у верховьев Днепра, а в конце июля русские уже вышли к Висле южнее Варшавы! Этого нельзя, конечно, ни скрыть, ни оправдать. Но пропагандистам надо же что-то делать. И вот теперь они утверждают, что где-то в тылу Германия накапливает силы, дабы окончательно остановить противника на указанном фюрером рубеже. Снова лучик надежды для той породы людей, которая никак не переведется.

В октябре 41-го Гитлер утверждал, что противник повержен и никогда уже не поднимется. Сегодня этот противник, полный боевых сил, на подступах к Восточной Пруссии, у берегов Вислы и в Галиции. На русской земле не осталось ни одного немецкого солдата.

Это, несомненно, блестящее достижение русских, не имеющее аналогов в прошлом.

За время своего правления нацисты стали настоящими мастерами по части сотворения химер. На каждом углу звучит призыв «Доверять и верить!». Неудавшееся покушение на фюрера дало пишу чудо-предсказателям.

Чиновник Н. выразил вслух обуревающие его чувства в трактире «Гайст». Гитлер, оказывается, ниспослан нам Богом, чтобы принести окончательную победу. Надо только верить, и вера сделает нас внутренне и внешне сильными. Если б он потерял сына, сказал чиновник, то считал бы, что принес жертву на алтарь Отечества.

Фантазер такого рода — не единичное явление. Число верующих еще велико. Это главным образом члены партии, черпающие надежду и мужество из каждого официального сообщения, из каждого высказывания власть имущих. Я хочу надеяться, что после окончания войны все заклинатели и кудесники будут найдены, и их бредням положат конец.

Долго ли еще немцы будут обстреливать Англию снарядами Фау-1? Думаю, что не долго. Американские танки приближаются к Парижу. А от Парижа до рамп, с которых стреляют, путь недалек. Из-за этого дурацкого оружия солдат казнят или бросают в тюрьму, обвинив в выдаче «государственных тайн». Идиотизм расцвел махровым цветом. <…>

Предположим, что Германия превосходила бы другие державы по эффективности военной техники. Когда-то у нас было превосходство в воздухе; наши подлодки и сухопутные войска были лучшими во всех отношениях. Прошло время, и наши противники догнали и перегнали нас. В этой войне все решают стратегия, люди и вооружение. Дело вовсе не в том или ином виде оружия. <…> Германия не может противостоять своим противникам повсюду одинаково мощно. Именно этот фактор является решающим, а не обладание крылатыми бомбами и прочими таинственными видами оружия в небольших количествах. Даже если б мы могли вытряхнуть из рукава дивизии с новыми видами оружия, мы не закрыли бы дыры, что образовались на Востоке и Западе в последние месяцы. Недостаточно хоть в какой-то степени восстановить равновесие — нет, необходимо достичь превосходства. А на это Германия просто неспособна. И это должен бы понимать даже ефрейтор. В этом непонимании, в этой тупой ограниченности — трагизм всего происходящего.