Ибо не ведают, что творят - Юрий Сергеевич Аракчеев Страница 36

а тут повесть о ней. И повесть психологическая: о том, как один порядочный, честный член комиссии решил пойти против всех: не подпишу акт о приемке, есть недоделки. Акт – липа. Но за этим домом стояли вещи посложнее – план. А за планом – люди, заинтересованные в том, чтобы этот план значился как выполненный, а за теми людьми – другие и т.п. Система приписок, вселенской липы нашей. И в повести описывалось, как прижали этого честного мужичка и принудили его пойти против своей совести.

Любопытно, что повесть была написана суховато, деловито – документально. Но эта документальность не помешала автору написать психологическую повесть. Психологическую повесть на фельетонно-статейном материале»…

Я читал и поражался. Он что, не читал мою повесть? «акт о приемке… есть недоделки…» Неужели он путает мою повесть с рассказом Владимира Войновича «Хочу быть честным»? Причем тут «новый дом», «план», «фельетонно-статейный материал»? Фельетонно-статейного там не было вообще ничего! Ирония – да, сарказм – конечно! Не случайно же Твардовский сравнил меня с Салтыковым-Щедриным… И потом – Нефедова не «принудили» вовсе, он – наоборот! – сказал правду на ответственном собрании, отчего и начался переполох, а конец остался открытым! Посерьезней было дело, чем «неподписание акта приемки дома», почему и называлась в первом варианте повесть «Почем синь неба»! Что же это такое?…

Но дальше было и вовсе странное. Дальше шли квадратные скобки – то есть комментарии самого Кондратовича, сделанные им – слушайте! слушайте! – в 1973-м году! А в квадратных скобках вот что:

«Повесть так и не пошла. Еще одно загубленное произведение. И что совсем плохо – кажется, загубленный талантливый автор. С тех пор я ничего о нем не слышу. Кончил писать? Спился? Спрашиваю некоторых – не знают. Типичная русская история».

(Внимание! Внимание! Прошу запомнить: это, последнее, написано в 1973-м году…)

Но дальше, на следующей странице журнала, запись от 12.6.68 г.:

«Миша (ответственный секретарь журнала М.Хитров – Ю.А.) дозвонился до Галанова (А.М.Галанов – инструктор отдела культуры ЦК КПСС – Ю.А.). Аракчеева он прочитал: «Нет, это совершенно невозможно. Еще Быкова с некоторыми замечаниями можно пропустить (повесть Василя Быкова «Атака сходу» – Ю.А.), а этого никак»…»

Еще одно подтверждение: если бы речь шла лишь об «акте приемки дома», то чего бы так испугался Галанов?…

Я читал все это, перечитывал, и опять великое недоумение вползало мне в сердце. Что происходит? Он, заместитель главного редактора журнала, НЕ ЧИТАЛ мою повесть? И еще… Уже и не говорю о путанице с «Переполохом»… Но – с тех пор ничего обо мне не слышал? И ни в 1973-м году, ни до этого? Как и те, у кого он якобы «спрашивал»? «Кончил писать? Спился?» Интересно.

Уже говорил, что еще ДВАЖДЫ приносил в редакцию рукописи -роман «Обязательно завтра» и «Путешествие». Роман даже рецензировали… Да у меня и рассказов было полно, Инна Борисова об этом знала… А в самом начале 1971-го я был участником «Совещания молодых писателей», на которое попал по рекомендации того же «Нового мира»… И – «ничего не слышал»? «Кончил писать»? «Спился»?… А еще ведь, ко всему прочему, в редакции мой домашний телефон был и моя «авторская карточка»… Как же так? Допустим, Инна Борисова не сочла нужным передать «на редколлегию» мои рукописи (хотя, думаю, неразумно было бы не сказать о них тому же А.И.Кондратовичу…). Но если сам Алексей Иванович так загрустил о «загубленном талантливом авторе», то неужели не мог просто спросить не у «некоторых», а у той же Инны Борисовой? Или взять, например, телефон, позвонить… Или хотя бы поручить кому-то… Раз сокрушался-то… Читаю в журнальном примечании: А.И.Кондратович был на посту заместителя главного редактора по 1970 год. Годы жизни 1920-1984…

И все это время я не только не спивался, не кончал писать, а – толкался и толкался в закрытые двери, в частности, того же «Нового мира»… Об А.И.Кондратовиче после той знаменательной редколлегии с А.Т.Твардовским даже и не слышал (хотя и видел, естественно, его фамилию в списке редколлегии журнала «Новый мир», который продолжал выписывать каждый год)! И, разумеется, понятия не имел о его, Кондратовича, ко мне отношении.

А до 1984-го года было еще много написано «загубленным талантливым автором», в том числе повесть «Карлики» (о ней еще будет речь впереди) и совсем уж большой и, считаю, весьма «новомировский» труд – этакое детективно-социологическое эссе «Постижение», уж точно талантливое, за которое тогда меня если бы не арестовали, то посадили бы в «психушку» немедленно – именно потому, что там все ПО СУТИ, то есть без вранья – я искренне, приводя документальные данные и делясь своим жизненным опытом, размышляю о философии Маркса-Энгельса и о том, как следовали ей наши революционеры, и как следуют ей сегодня.

Но ни то, ни другое (как ни третье, ни четвертое…) так и не опубликовано до сих пор – хотя на дворе уже Третье тысячелетие… Не потому ли не опубликовано, что ДО СИХ ПОР у нас или «читают» рукописи годами, как Инна Борисова, или горюют втихомолку о «наверное спившихся талантливых авторах», как А.И.Кондратович – вместо того, чтобы если не помочь, то хотя бы позвонить, поддержать, поинтересоваться?…

«Загубленные»… Загубленные только ли в литературе? А в других искусствах, в науке, в разных областях? Тысячи, тысячи на самом деле ЗАГУБЛЕННЫХ… Но вот вопрос: кем? Кем загублены они? Только ли теми, кто на «самом верху»?…

Ведь пример с Кондратовичем показателен в высшей степени! Он – зам главного, основной связной с цензурой ЦК. Кто, как ни он, должен был знать материалы, которые идут в журнале, тем более в этом самом – особом, многострадальном номере? Так неужели он и действительно НЕ ПРОЧИТАЛ толком повесть «Переполох», которая «очень понравилась» А.Т.Твардовскому и была одним из основных материалов номера – 5 авторских листов? Или, читая «по диагонали», не понял, о чем речь? Как же он мог не понять такие простые вещи да еще и в повести, которую так решительно похвалил Твардовский? «Комиссия принимала новый дом»… Кто-то один «не подписывал акт», «честного мужичка прижали» и «уломали»… Все не так! До смешного не так… Неужели и правда не прочитал?!

Трудно в такое поверить… И все же. То, что повесть вовсе не о том, как «уломали», а о том, как человек, наоборот, ВОССТАЛ, наверняка понял еще один служитель Системы в реальном ЦК КПСС – А.М.Галанов, – который, прочитав, честно сказал Кондратовичу: «Еще Быкова с некоторыми замечаниями можно пропустить, а этого НИКАК».

Так неужели заместитель главного