Герои моего времени - Михаил Константинович Зарубин Страница 37

И спасибо Петербургу, это он, своей красотой, героической историей, культурным примером заставляет нас осознать, что такое величие и что такое справедливость. И поэтому, наверное, когда тяжело, когда, кажется, нет выхода из сложившейся жизненной ситуации, выходишь на поклон к городу. Идешь по его улицам, всматриваешься в шедевры зодчества, ищешь отражение минувшего в его реках, речках и даже в родных петербургских лужах. И находишь, и получаешь помощь Красоты и ответ Вечности, и все складывается хорошо и решается так, как должно быть.

Глава пятая. Пешком по Гороховой

Поздний зимний вечер. После спектакля мы с Андреем решили пойти домой пешком. Это был наш любимый маршрут: немного по Фонтанке, потом свернуть на Гороховую и дальше, до Малой Морской. Мы идем медленно. Сладко и легко дышится в этот безлюдный час, когда кажется, это только тебе небо посылает снежинки, остужающие пылающее после спектакля лицо. Это в награду только твоему неравнодушному сердцу петербургские выси открывают свои невыразимые тайны, это для твоей пытливой души фонари высвечивают минувшее. По узким тротуарам трудно идти вдвоем: то дорогу грубо преградят ступеньки, ведущие в новый, пробитый прямо в фасадной стене вход, то под ногу подвернется вспученный кусок асфальта. Все время уступаем дорогу друг другу, не замечая этого, потому что Андрей говорит, а я завороженно слушаю… Он зримо рассказывает об истории Гороховой улицы так, словно сам жил здесь в далекие времена.

— Гороховая — одна из старейших улиц Петербурга. Эта средняя часть «петербуржского трезубца» — трех улиц, расходящихся веером от Адмиралтейского проспекта до Пионерской площади (бывший Семеновский плац).

Первое ее название, присвоенное в 1738 году, соответствует местоположению — Средняя Проспективная улица, сокращенно Средняя перспектива. Поскольку Указом давались имена только улицам Адмиралтейской части, первое время улица официально доходила до Мойки, и лишь через два года была продлена до Фонтанки, чуть позже до Загородной улицы, где сейчас и заканчивается.

В течение века она имела шестнадцать названий. Одно из интересных ее имен — Графский пролом — единственный «пролом» за всю историю города. От Мойки до канала Грибоедова (Екатерининского канала) был проложен или, как говорили, «проломан» проезд через владения графа П. И. Мусина-Пушкина.

Название улицы — Гороховая упоминается впервые в «Санкт-Петербургских ведомостях» в 1770 году. Происхождение его не вполне ясно. Часто приводится легенда, что это переделанное на русский лад название — Гаррахова улица, но существование такого купца и такого названия никакими архивными источниками не подтверждается. Более правдоподобная версия — улица названа по фамилии купца Никиты Горохова, однако он жил на Малой Миллионной улице, то есть в той части нынешней Большой Морской, которая примыкает к Дворцовой площади, не очень близко к Гороховой улице. Первоначально так называли участок улицы от Мойки до Загородного, а первая часть магистрали — от Адмиралтейства до Мойки — обычно именовалась Адмиралтейской. Лишь только в середине ХХ века «Гороховая» становится официальным именем всей магистрали.

В октябре 1918 года улицу переименовали в Комиссаровскую, поскольку здесь в доме № 2 с декабря 1917 года до переезда в Москву располагалась Всероссийская чрезвычайная комиссия — прообраз ОГПУ-КГБ-ФСБ. Приземленное название улицы вызвало возмущение членов городской комиссии по наименованиям, и городские власти к мнению Комиссии прислушались, так улица получила имя Дзержинского.

Историческое название Гороховой улице вернули в 1991 году…

Я слушал Андрея с нескрываемым любопытством и удивлением. Он мне напомнил, как герой романа Достоевского «Бедные люди» Макар Девушкин отзывался о Гороховой: —

«…Шумная улица! Какие лавки, магазины богатые: все так и блестит, и горит, материя, цветы под стеклами, разные шляпки с лентами. Подумаешь, что это все так, для красы разложено — так нет же: ведь есть люди, что все это покупают и своим женам дарят. Богатая улица! Немецких булочников очень много живет в Гороховой; тоже, должно быть, народ весьма достаточный. Сколько карет поминутно ездит; как все это мостовая выносит! Пышные экипажи такие, стекла, как зеркало, внутри бархат и шелк; лакеи дворянские, в эполетах, при шпаге. Я во все кареты заглядывал, все дамы сидят, такие разодетые, может быть, и княжны, и графини».

Да, Константиныч, на этой улице жили многие литературные герои, и прежде всего, вспоминается знаменитая княгиня Голицына, прототип старухи-графини из «Пиковой дамы». Княгиня Наталья Петровна в лучшие свои годы отличалась красотой, умом и крутым нравом. Дом на углу Малой Морской и Гороховой хорошо был знаком Пушкину, ведь он и сам недолгое время снимал на Гороховой квартиру, а за несколько месяцев до создания «Пиковой дамы» жил вблизи дома Голицыной. Поэт много раз проходил мимо ее подъезда и полицейской будки, что стояла здесь.

Мы подошли к дому, остановились, Андрей задумался. Я стал просить его рассказать историю героини пушкинской повести.

— Константиныч, здесь столько разных легенд переплелось, поэтому, где правда, где ложь, не знает никто.

— Расскажи, что знаешь, — не отставал я.

— Хорошо, — согласился Андрей. — Я, готовя свои передачи, многие знания почерпнул из старинных путеводителей и современных научных, литературоведческих, исторических книг, однако немало достоверных сведений содержится и в русской художественной литературе, и в классических романах.

Известно, что княгиня Наталья Петровна Голицына происходила из рода так называемых новых людей, появившихся в начале XVIII века в окружении Петра Великого. По официальным документам она была дочерью старшего сына денщика Петра I, Чернышева, который на самом деле, если, конечно, верить одной малоизвестной легенде, слыл сыном самого самодержца. Получается, что Наталья Петровна была внучкой первого российского императора и основателя Петербурга. Во всяком случае, ее манера независимо держаться перед сильными мира сего, ее властолюбие даже в быту, говорят в пользу этой версии. Обеды княгини почитали за честь посещать члены царской фамилии, а ее сын — знаменитый московский генерал-губернатор В. Д. Голицын — не имел права