Федор Раззаков - Последние дни и часы народных любимцев Страница 38

Мы сели в такси и поехали в дом к Ольге Всеволодовне Ивинской, куда тоже привезли Таисию Владимировну с Сашей (мать и сын В. Дворжецкого. – Ф. Р. )… Наконец раздался звонок из Гомеля. Митя попросил к телефону меня: «Ты знаешь… – сказал он мне, – я видел его… у него такое спокойное, разглаженное лицо, что это вселило в меня какое-то спокойствие… Он успокоился, понимаешь? Он устал… а сейчас успокоился. У него на лице даже какое-то умиротворение… Ему сейчас там хорошо. Тебе ехать не надо. Займись организацией похорон, возьми все на себя». Это меня, как ни странно, тоже успокоило, если можно так сказать…»

Весть о смерти старшего сына застала актера Вацлава Дворжецкого на гастролях. Один из очевидцев потом рассказывал, что встретил Вацлава в гостинице. Тот ходил по длинному коридору и машинально гасил свет. За ним тихо ступала горничная и включала свет опять. В конце коридора они разворачивались, и все повторялось заново. Так продолжалось около часа.

И снова – воспоминания Н. Литвиненко: «За организацию похорон я взялась с каким-то остервенением. Делала все сама: должна была съездить на кладбище, достать и купить все необходимое… Этими заботами я хотела себя как-то занять, как будто хлопотала о нем живом. Мне все хотелось сделать своими руками так, как мог бы желать Влад…

К понедельнику (29 мая) пошли звонки, какие-то команды… Позвонили из Гомеля, где Влад умер. Что-то нужно было им уточнить насчет костюма – прежде чем положить в гроб, надо ведь переодеть во все новое… Его вещи приехали потом…

Когда Витя с Валерой приехали в Гомель, мест в гостинице не было, и их поместили в номер Влада. Первую ночь Митя спал на кровати Владика. Там ему приснился сон о том, как он его везет домой… И потом это в точности повторилось. Они с Валерой нашли за бешеные деньги какой-то пикапчик со страшной надписью на борту «Перевозка мелких грузов». Митя говорил: «Я спал на этом гробе… Тесно, даже приткнуться некуда, а ехать далеко, долго…»

ДВОРЖЕЦКИЙ ЕВГЕНИЙ

ДВОРЖЕЦКИЙ ЕВГЕНИЙ (актер театра, кино: «Нежный возраст» (1983), «Михайло Ломоносов» (1986), «Узник замка Иф» (1988), «Графиня де Монсоро» (1989), «Сибирский цирюльник» (1997), «Досье детектива Дубровского» (1999) и др.; погиб в автокатастрофе 1 декабря 1999 года на 40-м году жизни).

За два месяца до своего трагического ухода в одном из интервью Евгений обронил фразу: «Мой брат Владислав умер, когда ему было 39. Мне сейчас столько же…» Эта фраза стала роковой.

В ту среду, 1 декабря 1999 года, Дворжецкий должен был сделать массу дел: заехать на киностудию, в Останкино, посетить врача. В те декабрьские дни Евгения мучил кашель, и он испугался, что это астма. Но врач его успокоил: мол, ложная тревога. Уезжая от него, Дворжецкий радостно делился этим диагнозом со своим коллегой по Российскому академическому молодежному театру Константином Карасиком: дескать, раз у него нет астмы, значит, не будет ее и у его детей. А буквально спустя пару минут после этого разговора Дворжецкий погиб.

На пересечении Проектируемого проезда и улицы Москворечье Дворжецкий не обратил внимания на знак «Уступи дорогу» и, не снижая скорости, выехал на перекресток. На беду, в это же время здесь оказался большегрузный грузовик. Он врезался в «девятку» аккурат в то самое место, где сидел водитель – Дворжецкий. Удар был настолько сильным, что Евгений погиб мгновенно. А его пасажир был госпитализирован с сотрясением мозга. Но уже вечером того же дня он оттуда ушел, заявив, что будет долечиваться дома. Скорее всего, это объяснялось состоянием шока. В шоке были и сотрудники ГАИ, когда, найдя в машине документы, узнали, кто именно погиб в этой страшной аварии. У Дворжецкого остались жена и двое детей: 10-летняя дочь Аня и сын Миша, которому на момент гибели отца было всего 7 месяцев.

2 декабря в «Школе современной пьесы» должен был состояться спектакль с участием Дворжецкого – «Затерянные в раю». Как отмечала «Новая газета»: «Спектакль не отменили. В зале те, кто не сдал билеты, те, кто пришел специально. На сцене вместо декораций – портрет, вешалка со сценическими костюмами, стул и его шляпа на спинке. Стол завален розами. По очереди выходят друзья и что-то говорят, и плачут как-то коряво и неумело, а потом совсем не по-актерски выглядывают из кулис на сцену.

Те, у кого и с кем он играл: Ольга Остроумова, Иосиф Райхельгауз, Сергей Юрский, Владимир Стеклов, Владимир Качан… Их много…

Люди не сдали билеты и пришли в зал. Театр «Школа современной пьесы» 2 декабря 1999 года принял в штат нового артиста – Евгения Дворжецкого, чтобы его зарплата помогала его детям, пока они не вырастут…»

4 декабря в помещении Российского молодежного театра на Театральной площади состоялось прощание с Е. Дворжецким. Свой последний приют актер нашел на Кунцевском кладбище. Как писал в газете «Культура» художественный руководитель РАМТа А. Бородин: «Его триумф произошел в день, когда с ним прощались. Он был на сцене. Вокруг него стояли друзья и коллеги. И был переполненный зал. Люди – до верхнего яруса и во всех проходах, у каждой двери. И эти лица, и слова, которые находились в его честь, в его память – это было признание настоящего Артиста.

На следующий день после похорон Нина (вдова Е. Дворжецкого. – Ф. Р. ) играла спектакль. По-другому и быть не могло. Женя бы не понял, если бы было иначе. Их бесконечная преданность театру, жизни, друг другу была одинаковой».

ДЕМИЧ ЮРИЙ

ДЕМИЧ ЮРИЙ (актер театра, кино: «Семья Коцюбинских» (1971), «Дума о Ковпаке» (1974–1978), «Меня это не касается» (1977), «Первые радости» (1977–1979), «Надежда и опора» (1982), «Магистраль» (1983) и др.; скончался 24 декабря 1990 года на 43-м году жизни).

Смерть Демича ускорило его увольнение из БДТ, где он проработал 15 лет. Уволили его со скандалом, обвинив в том, что он в пьяном виде вышел на сцену. Сам Демич утверждал, что в тот день он был не пьян, а просто плохо себя чувствовал. В мае 1989 года, когда скончался главный режиссер театра Георгий Товстоногов, Демич предпринял новую попытку вернуться в БДТ, но новый руководитель коллектива Кирилл Лавров ответил ему отказом. Вернувшись в Москву, актер не нашел ничего лучшего, как вновь начать выпивать.

12 декабря 1990 года Демич отправился в одну из очередных своих гастрольных поездок по стране. К тому времени он уже сумел побороть свой недуг и выглядел вполне благополучно. Во всяком случае, внешне ничто не предвещало скорой трагедии. Однако поздно ночью 19 декабря у него вдруг началось сильное кровотечение вследствие разрыва вен пищевода. Находившаяся рядом жена позвонила в больницу и вызвала «Скорую». Однако та ехала до места вызова более 40 минут. За это время из умирающего актера вылилось несколько литров крови. И все же в больницу его доставили живым. Но спасти так и не сумели. 22 декабря он впал в коматозное состояние, а еще через два дня наступила смерть. Ю. Демичу было всего лишь 42 года.

ДЕМЬЯНЕНКО АЛЕКСАНДР

ДЕМЬЯНЕНКО АЛЕКСАНДР (актер кино: «Ветер» (1959), «Мир входящему» (1961), «Карьера Димы Горина», «Взрослые дети» (все – 1961), «Порожний рейс» (1963), «Государственный преступник» (1964), «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» (1965), «Кавказская пленница» (1967), «Угрюм-река» (т/ф, 1968), «Иван Васильевич меняет профессию», «Здравствуй и прощай!» (оба – 1973), «Жена ушла» (1980), «Девушка и Гранд» (1982) и др.; скончался 22 августа 1999 года на 63-м году жизни).

Вспоминает жена актера Людмила Акимовна: «Саша практически не жаловался на сердце, иногда говорил: „Что-то давит“. И даже когда в 97-м началась стенокардия, отнесся к ней несерьезно: мол, стенокардия сейчас у всех. Я настояла, чтобы мы поехали в кардиоцентр. Он там три недели полежал, стало лучше. Съездили на дачу. А когда вернулись, очень неохотно пошел в актерскую поликлинику, сделали кардиограмму, а там – инфаркт. В это время вся кардиохирургия города на два месяца (июль-август) ушла в отпуск. Они сами были возмущены тем, что их руководство так спланировало им отпуск – коллективно. Оставалось ждать. Была договоренность, что как только кардиохирургия выйдет из отпуска, Саше сделают операцию. Они начали работать 23 августа, но 22-го у Саши случился третий инфаркт, и уже ничего нельзя было сделать…»

Рассказывает падчерица актера А. Неволина: «Папа всячески оттягивал операцию. Он боялся шунтирования. Что будут распиливать грудную клетку электропилой. Мы от него эту деталь скрывали, но он сам узнал от друзей, которые уже через это прошли и сейчас здоровы, работают. Возможно, нам пришлось бы еще долго его уговаривать, но случился инфаркт… Слово „шунтирование“ мы при нем не произносили. В свой инфаркт он не верил – даже тогда, когда случился второй. Маме говорил: „Не говори глупости!“ Он не хотел обременять нас, близких. Не хотел тратить деньги на собственную операцию. Но мама его все-таки убедила. Но было поздно…»

Как показало вскрытие, к шестидесяти двум годам у Демьяненко практически не осталось живого места на сердце. Такое саморазрушение – удел людей, переживающих все внутри себя.