Королевы анимации Disney. Кто и как придумывал всем известных принцесс: от Белоснежки до Мулан - Наталия Холт Страница 39

сценарий. Это свидетельствовало о быстром профессиональном росте и, возможно, большей ответственности в скором будущем. И пусть сама Сильвия скорее бы предпочла отправиться в потрясающий тур доброй воли, адаптация «Русалочки» поставила перед ней множество интересных задач. Как и большая часть исходного материала студии, рассказ Андерсена оказался мрачным. По сюжету младшая дочь овдовевшего морского царя влюбляется в принца. Стремясь стать человеком, она заключает сделку со злой морской ведьмой, лишается голоса и языка в обмен на пару ног. В оригинальной истории ноги, которые она получает, причиняют невыносимую боль. Каждый мучительный шаг подобен хождению по лезвию ножа, и эффект тот же – ее волшебные конечности кровоточат. Концовка тоже не из счастливых. Принц женится на дочери соседского короля, а русалочке предстоит выбор: перерезать ему горло или испариться в небытие морской пены. В конечном итоге она сохраняет принцу жизнь и умирает сама. Однако, вместо того чтобы стать морской пеной, она попадает в чистилище, из которого сможет выбраться, если будет триста лет совершать добрые дела. Только тогда она сможет попасть в Царствие Небесное и оказаться среди людей.

Убрав все зловещие элементы, Сильвия смогла оценить потенциал истории. Она взялась за адаптацию, когда Уолт был еще в городе, а в его отсутствие женщина с головой погрузилась в невероятную смесь трагедии и романтики. В раскадровках и сценарии акцент был сделан на тяжелую долю Русалочки, у которой в рассказе Андерсена не было даже имени, однако Сильвия решила, что героиня заслуживает более счастливого конца. С самого начала сценаристка твердо решила, что фильму необходима музыка. По ее задумке, первые сцены разворачивались под симфонию, камера погружалась все глубже и глубже в морскую пучину, мимо рыбок и морских существ, прямо в величественный дворец морского царя.

Однако трепетные моменты вдохновения продлились недолго. Пятнадцатого августа 1941 года без предупреждений и выплат студия закрылась. Правда, Сильвия все равно поехала на работу и с огромным удивлением смотрела на пустую автостоянку, где когда-то аккуратными рядами выстраивались тысячи машин. Женщина пришла в отчаяние, ведь от нее зависела жизнь двоих детей. Сильвии казалось, что ее удел – вечная борьба за необходимую стабильность. Но как бы она ни старалась, какого бы прогресса ни достигла, все ее начинания постигала неудача. И вот, казалось бы, появилась возможность написать сценарий, противный режиссер не маячил на горизонте, и даже дали прибавку. А теперь все в одночасье рухнуло.

Возможно, больше всего Сильвию расстраивало то, что студия так и не объяснила сотрудникам, что происходит. Ее освободили от занимаемой должности на время закрытия студии, но она понятия не имела, что это значит и сможет ли она вернуться к работе. Наверняка было известно лишь одно: зарплату можно не ждать.

Двенадцатого сентября 1941 года, пока сам Уолт все еще находился в Южной Америке, ситуацию наконец-то удалось урегулировать. Штатным сотрудникам удвоили зарплату, а сама студия отныне была обязана справедливо подходить к составлению титров. Однако за все хорошее приходится платить. В рамках соглашения с профсоюзными лидерами большинство сотрудников попадут под сокращения; половина окажется из числа бастующих, а половина – из тех, кто так и не примкнул к протестам. Сильвии ситуация казалась чудовищно несправедливой. Она с надеждой ждала, что будет среди счастливчиков, которые снова окажутся в стенах студии.

Дисней, по сути, больше ничего не решал. Студия так крупно задолжала Банку Америки, что именно банкиры дергали за ниточки. Работу над «Дамбо» закончили, да и «Бэмби» был почти готов. В отсутствие Уолта не бастующие сотрудники провели много часов за работой, чтобы выпустить эти фильмы. Дисней не мог себе позволить разработку новых проектов – за исключением южноамериканских, субсидируемых государством, особенно в разгар войны. Сам бы он, конечно, оставил часть сотрудников для работы над будущими фильмами, осознавая необходимость в сценариях и раскадровках в последующие годы. Однако в сложившейся ситуации студия решила оставить лишь костяк из двухсот восьмидесяти восьми художников для работы над южноамериканскими картинами и короткометражками. Остальных тысяча двести художников временно сократили, не предоставив никаких гарантий относительно будущего трудоустройства.

Прекрасная студия в Бербанке тоже изменилась. Половину корпусов закрыли, немногочисленным художникам, пережившим увольнение, ни к чему были эти просторные помещения. Оставшиеся помещения передали в пользование американской авиастроительной корпорации Lockheed, готовясь к очевидно неизбежному участию в глобальном конфликте. Тропинки, деревья и лужайки, где еще недавно могли отдохнуть и расслабиться сотрудники, теперь были заблокированы колючей проволокой и охраной.

Сильвия не попала в число счастливчиков, оставшихся на студии. Когда недели ожидания превратились в месяцы, женщина потеряла всякую надежду на возвращение в профессию, которую так сильно любила. Ей нужны были деньги, и она больше не могла себе позволить ждать работу, которая, возможно, исчезла из жизни навсегда. Однако даже с таким опытом и навыками Сильвию никуда не брали. Больше тысячи мультипликаторов оказались в поиске работы. А городские студии не интересовали женщины-аниматоры и раскадровщицы, какой бы квалификацией они ни обладали. Колодец возможностей Сильвии иссяк.

Тогда женщина устроилась в элитное учебное заведение Desert Sun в Айдлуайлд, Калифорния, где обучение проходило с первого по девятый класс. В школе, больше напоминавшей курорт, предлагали большое разнообразие факультативов, а еще здесь учились дети знаменитостей; на протяжении многих лет Фрэнк Синатра, Питер Селлерс, Фред Астер и семья Локхид отправляли отпрысков в это учебное заведение. У новой работы были свои плюсы: дети сотрудников могли обучаться на льготных условиях.

Однако, несмотря на такие преимущества, жизнь Сильвии легче не стала. Персонала не хватало, поэтому приходилось работать по четырнадцать часов в сутки. Она просыпалась в полшестого, когда было еще холодно, и зажигала во всем здании камины, чтобы прогреть и подготовить кабинеты. По утрам женщина преподавала, а днем седлала лошадей и обучала детей верховой езде, отправляясь с ними на ранчо недалеко от Солтон-Си. Вечерами Сильвия присматривала за учащимися в учебном зале. Ей нравилось проводить больше времени со своими детьми, но усталость была невыносимой. Женщина тосковала по своей прежней жизни на студии и творческой свободе, которую когда-то ей там предоставляли.

По тем же причинам, что и Сильвия, Тайрус Вонг решил не присоединяться к бастующим. Он был предан не самому Уолту, с которым даже никогда не встречался лично, а студии, благодаря которой получил невиданную творческую свободу во время работы над «Бэмби». Как и Сильвии, ему нужно было содержать семью