Константин Ковалев-Случевский - Юрий Звенигородский. Великий князь Московский Страница 39

В 1392 году он получил из Орды ярлык на важнейшие города — Нижний Новгород, Городец, Мещеру и Тарусу. И тогда же фактически присоединил к Москве княжество Суздальско-Нижегородское. Считается, что он его купил у ордынского хана.

Но в этом расширении ему реально и даже самоотверженно помог брат — Юрий Дмитриевич. Он, следуя «докончальному» договору, вместе с «равным братом» Владимиром Храбрым предпримет необходимые Василию военные походы, подчинит Москве также город Торжок, рискуя жизнью, — прогонит врагов, подчинит несогласных, усмирит бунтующих. Сделает это быстро, эффективно и профессионально.

Каждое действие Звенигородского князя будет повышать его авторитет в воинской среде. Князь Владимир признает в нем настоящий полководческий талант. Не забудем, что в эти времена Юрию Дмитриевичу исполнилось всего 16—18 лет! И только потом, когда ему будет чуть за 20, он пойдет дальним победным походом по землям великой Волжской Булгарии, о чем мы расскажем позднее.

Однако уже в те времена будет расти и число его врагов. Не только тех, кто был недоволен его возвышением, не только представителей «литовской партии», но и врагов буквальных. Например, из других удельных князей. Ведь бежавший в Орду нижегородский князь Семен будет затем бороться не только с Василием, но и с Юрием почти всю свою жизнь. А для правителя Звенигородского и Галичского это будет связано с самыми серьезными сражениями в его жизни, из которых, правда, он выйдет и с победой, и с честью.

Летописи будут освещать присоединение к Москве Суздальско-Нижегородского княжества по-разному. Естественно — они создавались в разных местах Руси. Кто-то поддерживал князя Семена, а кто-то наоборот — осуждал. Рогожский летописец поведал потомкам, что Василий добился этих земель «златом и сребром, а не правдою». То есть охарактеризовал нам некоторые новые черты великого князя, о которых мы еще до этого не знали. Среди них, например, его алчность. Именно по этой причине, по мнению летописца, на Руси может затем произойти «конец вселенной».

Известно также, что нижегородские бояре «сдали» тогда своего князя Семена, заявив о поддержке Москвы. Это было не очень честно, по мнению составителя летописи. И также не хорошо — было обращение Василия в Орду для получения ярлыка на княжение. Что-то вроде «запрещенного метода». И для потомков осталась головоломка: что считать главным и первым в его действиях: завоевание княжества или получение ярлыка. В ранних (возможно, более правдивых) летописях мы видим такую последовательность: сначала — ярлык от хана, а потом — поход на Нижний Новгород (не совсем «честные» действия). А в поздних — все меняется местами.

Во всяком случае, Василий Дмитриевич уже тогда понял — действовать можно и нужно любыми способами. Цель укрепления единой власти — оправдывает средства.

Само Суздальско-Нижегородское княжество известно с 1330—1340-х годов. Его земли были просторными: от Унжи на севере — до Суры и Алатыря. Их отчасти занимала мордва. Плодородные поля, удачное торговое положение у слияния Волги и Оки. В самом Нижнем Новгороде даже начали строить каменный Кремль, наподобие московского. Имелась своя, суздальская епископская кафедра.

Во времена Дмитрия Донского князь Борис Константинович захватил город.

Тогда в Нижний даже отправился преподобный Сергий Радонежский, чтобы решить ситуацию мирным путем. Уговоры не подействовали, и, как известно, преподобный Сергий взял да и закрыл все городские храмы.

Как мы помним, Евдокия — супруга Дмитрия Донского — была дочерью одного из князей Нижегородских — Дмитрия Константиновича.

Усобицы, которые возникли при Василии Дмитриевиче, продолжались потом несколько десятилетий. Но та самая купля им ярлыка на княжество у ордынского хана стала началом удивительных событий.

Именно в начале 1390-х появился с Востока в поле зрения Руси грозный властитель и воин — Тамерлан. Уже доносились сведения о том, что бывший его союзник и подчиненный ему полностью ордынский хан Тохтамыш фактически предал своего хозяина, начал собственную политику по отношению к соседям и к нему самому. Все это разгневало Железного Хромца — Тимура.

Больше всего Тамерлана раздражало именно предательство Тохтамыша, которого он не раз спасал и к которому благоволил. Привычная ордынская хитрость в данном случае сыграла для Тохтамыша роковую роль. Он получил страшного врага, умеющего доводить свои планы до конца.

Именно этого — предательства — Тимур не мог простить ордынцу все последующие годы, которые прошли во взаимных между ними войнах. Отсылаем читателя в раздел «Приложения», где помещены несколько интересных документов, связанных с взаимоотношениями этих двух самых могущественных правителей Востока того времени.

Настоящие сражения между ними, слух о которых доходил до Москвы, начались в 1391 году. Тимуру приписывается послание, которое он направил непосредственно Тохтамышу. Оно датируется как раз этим годом. Вот что пишет возмущенный полководец:

«Великий хан Тохтамыш в своем письме много говорит о моей мудрости, а сам считает меня глупцом, если думает, что я поверю его обещаниям. Ты давал их мне уже не раз и всегда после этого нарушал. У плохого дровосека всегда виноват топор, а у хана Тохтамыша всегда виноваты дурные советники!

Я принял тебя как сына, дал тебе много больше того, на что ты мог рассчитывать. А чем ты мне заплатил? …Я не верю этим словам! Хан Тохтамыш не отбросил свой кинжал, а только обмазал его медом. Не думай, что я стану этот кинжал облизывать!»

Собрав громадное по тем временам войско (некоторые источники утверждают, что это было около 200 тысяч ратников), Железный Хромец двинулся к Волге. Здесь, на левом берегу могучей реки, встретились две армии.

Ордынское войско под командованием хана Тохтамыша было прекрасно подготовлено. Он, как и его предшественники, традиционно с помощью силы умел держать в узде своих врагов. Но перед организованными полками Тамерлана, уже закаленными в боях по всей Азии, эти татаро-монголы оказались совершенно бессильными.

Поражение Тохтамыша в битве было ощутимым. Великая Орда давненько не помнила подобного «унижения».

Именно эта ситуация как раз и сыграла важную роль для присоединения Нижегородского княжества Василием Дмитриевичем. Хан отдал ему ярлык на княжение быстро. У него не было ни времени, ни сил, чтобы после поражения от Тимура разбираться с «какой-то там» Русью. Ему требовалось оправиться от ран и собирать новые силы. Потому что все знали — пока Тамерлан не возьмет свое, не отомстит, не добьет врага — он не остановится. Новые нашествия были легко предсказуемы.