Гертруда Тринчер - Рутгерс Страница 39

…Американские горнорабочие, которые до настоящего времени работали вместе с русскими, теперь самостоятельно работают в одном из рудников под руководством инженера Пиркона. Для обеспечения внутренних потребностей колонии оборудован целый ряд мастерских.

Выло также положено начало нашему механизированному сельскому хозяйству — четырьмя тракторами было вспахано 1200 акров земли, а кроме того, построено несколько зданий.

Теперь перед нами стоит задача немедленно взять под наше попечение химический завод, так как иначе он придет в совершенную негодность. В области химии у нас работает один очень дельный и опытный инженер из Америки, доктор Малер, а также три молодых ассистента.

Отношения между американскими и русскими рабочими очень хорошие, несколько хуже с русскими техниками…

Нам будет нужна довольно большая свобода действий в делах управления, так же как и твердая поддержка при преодолении большого и малого, противодействия, которое Вам хорошо известно…

С сердечным приветом

30 октября Рутгерс и член правления АИК американский коммунист Риз направляют в СТО предложения по изменению договора с АИК Кузбасс.

«…Вполне ясно… что первоначальный договор не был и не мог быть выполнен, так как был заключен до того, как нэп успел принять теперешнюю форму… В то же время ясно, что первоначальная форма организации, основанная больше на пропаганде, чем производстве, с организационным комитетом и правлением в числе 15 человек, должна быть отменена… Самой лучшей формой является правление из трех лиц: одного в Кемерове, одного в Надеждинском заводе, одного в Москве, причем это правление имеет полную власть и контроль над всеми работами в Нью-Йорке и других странах, а каждый из членов отвечает за свою работу…»

Необходимость более жесткой организации была связана с нэпом. Теперь требовался строжайший хозрасчет, резкое повышение производительности труда, максимальная отдача на каждый вложенный рубль. Добиться этого можно было только при единой четкой линии руководства, при единоначалии.

СТО принял предложения Рутгерса и Риза. Был разработан новый договор с АИК Кузбасс и утверждено правление колонии из трех лиц — Рутгерс, Шатов и Риз.

Ноябрь 1922 года. IV конгресс Коминтерна. Ленин делает доклад «Пять лет российской революции и перспективы мировой революции».

После доклада Ленин усталый идет по коридору Большого Кремлевского дворца. Себальд хочет заговорить с ним, но не решается. Ленин узнает его, подходит, крепко пожимает руку.

25 декабря подписан новый договор с представителями АИК Кузбасс. Себальд возвращается в Кемерово.

Четвертый час длится собрание колонистов. Обсуждается новый договор, введение 17 категорий, дифференцирующих зарплату, и вопрос об удержании стоимости питания из заработка.

«Неужели каждый из трехсот присутствующих хочет высказать свое мнение? Ведь этому не будет конца, — думает Себальд. — И опять эти люди, которые вечно мешают и разрушают дисциплину колонии».

Разгоряченные лица, страстные речи анархистов, не желающих подчиняться ничему и никому.

— Еще двадцать человек неисправимых последователей ИРМ не удержатся здесь, — тихо говорит Себальд сидящей рядом Бронке.

Один из этих двадцати особенно возбужден. Он взлетает на сцену, яростно ударяет кулаком по столу.

— Товарищи! — кричит он. — Мы за принцип равенства. Инженер будет получать первую категорию, а я, рабочий, десятую. Измена революции!

Слово берет голландский инженер коммунист Струйк.

— Наша колония не благотворительное учреждение, а хозяйственное предприятие. Она должна работать без убытка. При существующем положении самое главное для Советской России — поднять производительность труда. Это возможно лишь при дифференцированной оплате.

— Правильно! — раздаются возгласы.

— Мы хотим работать, работать с напряжением всех сил Для Советской России.

— Нас привела сюда не жажда наживы.

Выступают представители райкома партии и профсоюза. Наконец голосование. Подавляющее большинство за принятое в стране изменение системы заработной платы. Около тридцати человек голосуют против.

— Себальд, ты преуменьшил число недовольных, — замечает Бронка.

— Что ж, значит, не двадцать, а тридцать человек вернутся в Америку. Хорошо, что среди них Дойл.

В колонии введены 17 категорий заработной платы, но независимо от ее размера у каждого колониста вычитается 60 процентов заработка за питание, жилье, прачечную и другие коммунальные услуги. При этом каждый получает достаточное количество продуктов на месяц или трехразовое питание в общественной столовой.

Таким образом, всем в одинаковой степени обеспечен жизненный стандарт и при этом введена новая система заработной платы.

Колония избавилась от балласта. Смутьяны уехали. Но едва они пересекли советскую границу, как стали распространять чудовищные россказни о Кузбассе. Особенно старалась, приехав в Ригу, Дойл. Жалоба следовала за жалобой, обвинение за обвинением.

Буржуазное правительство Латвии с восторгом прислушивалось ко всему, что можно было обратить против Советского государства. Но полностью Дойл развернулась в США. «Нью-Йорк тайме» стала печатать фантастические истории об ужасах Кузбасса. Чем чудовищней клевета, тем выше она оплачивается. Дойл не была одинока. Нашлись и другие недовольные, которые присоединились к ней.

«Люди в Кузбассе голодают. Есть только бобы и каша. Медицинская помощь отсутствует, ближайшая американская поликлиника находится в десятках километров. Голод, болезни, нищета. Люди мрут как мухи», — вот неполный перечень ужасов, который преподносила читателям «Нью-Йорк тайме».

Среди вернувшихся в США были и другие люди. Они доброжелательно рассказывали о Кузбассе, но их голоса тонули в общем хоре недовольных.

Клеветническая кампания вызвала широкий отклик. Против Кузбасского бюро в Нью-Йорке возбудили судебное дело. Бюро обвиняли в том, что оно вербовало рабочих для АИК Кузбасс, организовывало их переезд в Россию и, скрывая правду о жизни в Кемерове, обрекло уехавших туда американских граждан на голодную, страшную жизнь. Нескольких членов бюро арестовали, вся документация была конфискована.

И тут обвинение против нью-йоркского бюро АИК получило новый «материал». Трагический случай дал новую пищу для травли АИК. В Кемерове опрокинулась лодка, перевозившая людей через Томь.