Илья Драган - Николай Крылов Страница 4

— Ах, вот о чем речь! — воскликнул в ответ Николай Иванович. — Службу я заканчивать не намерен, коли достоин! А отпуск? Для отпуска найдется время!

— Это ты правильно говоришь, что для отпуска время найдется! А если решение служить у тебя твердое, то ведь решать не боги будут, а мы, твои товарищи! Мы в штабе дивизии уже обговорили этот вопрос. Пока враги у Советской Республики есть, нам без армии не обойтись. А армии нужны умные и добросовестные командиры!..

В ноябре 1922 года Николай Крылов женился на упаковщице спичечной фабрики Анастасии Васильевой. Через год молодая семья уехала к новому месту назначения — в район Хабаровска.

3

Красный командир!

Ореолом восхищения была окружена эта фигура в молодой Советской Республике. Народ поименно знал своих героических командиров, комдивов, комбригов. О них слагались песни, из уст в уста переходили легенды о их героических подвигах. И это объяснимо — от деятельности этих людей зависело спасение революции, освобождение родной земли от интервентов. И вместе с тем мало кто тогда знал о штабных работниках, об этих неутомимых тружениках войны. Даже и среди военных нередко штабной работник рассматривался лишь как лицо второго плана, как фигура всего лишь вспомогательная, даже и не обязательная в плеяде боевых героев.

Удивляться здесь особенно нечему. Во все времена по установившейся традиции с древних веков слава всегда отдавалась единолично полководцу. Мы даже не знаем, была ли рядом с воителями древних царств фигура, соответствующая современному понятию начальника штаба. Каждый, кто вступал на тропу войны, знал о существовании Александра Македонского, но даже и военные историки не могли бы почерпнуть из источников, кто же осуществлял штабную службу в македонском войске.

Мы знаем Ганнибала, Юлия Цезаря, обращаясь к средним векам хотя бы и русской истории, можем назвать выдающихся полководцев: Святослава Киевского, Владимира Мономаха, Даниила Галицкого, Александра Невского, Димитрия Донского. Но мы ничего не сможем сказать, кто им помогал в планировании операций, в расстановке сил в бою. Начальник штаба при Михаиле Илларионовиче Кутузове предстает перед нами из романа Льва Толстого фигурой сатирического плана, мастером придворной интриги, помехой главнокомандующему русских войск, а не помощником, хотя из документов выдвигается скромная, но крупная фигура дежурного генерала Петра Петровича Коновницына, фактически выполнявшего функции начальника штаба всех российских армий. Это о нем и Дохтурове Толстой писал, что это были неприметные шестерни, без которых не могла работать машина. Всегда оставались в тени и начальники штаба при Наполеоне. Все успехи отданы Наполеону, а его же неудачи списывались и на начальников штабов, и на его маршалов.

Шло время, менялось вооружение, осложнялось взаимодействие различных видов оружия, возрастала численность войск, штабы постепенно выходили из глубокой тени. Без работы штаба стали невозможными действия не только армий, но и соединений и частей значительно меньшего масштаба.

Штаб превратился в мозговой центр любого военного организма, он стал «глазами», «ушами», без него командир любого ранга превращался в слепца и глухого.

Заботы штаба в организации военного дела уже не ограничивались лишь временем военных действий. Штаб обязан был работать и в мирное время с тем же напряжением, что и во время войны.

В деятельность штаба входило прежде всего всестороннее изучение противника во время войны и возможного противника в дни мира. Штаб должен был располагать всеми данными о численности противника, о его вооружении, анализировать его тактику, знать расположение его войск, их воинскую подготовку, знать все, что касается их боевого обеспечения.

Не имея всех этих данных, ни один серьезный командир любого ранга, начиная с первой мировой войны, не мог планировать ни наступательной, ни оборонительной операции.

Нечего говорить о том, что начальник штаба всегда, в любой час дня и ночи, должен знать обо всем, что происходит, что должно произойти в его собственном подразделении, в его соединении или войсковом объединении. У него на схемах, у него в памяти все данные о каких-либо изменениях в личном составе, о вооружении, о состоянии материально-технической части, об обеспечении боеприпасами, продовольствием, медикаментами, койками в полевых и стационарных госпиталях, о путях подвоза, о состоянии дорог, мостов, бродов на местности. У него на столе карты не только тщательно прочитанные, но проверенные рекогносцировкой на местности. В штабе сосредоточены все расчеты передвижений как своих войск, так и предполагаемых противника.

Эта краткая характеристика штабной работы должна послужить объяснением того решения, которое пришлось принять командиру батальона Николаю Крылову.

Когда 3-й Верхнеудинский полк еще продвигался с боями к Владивостоку, начальник штаба полка А. Н. Кислов иногда, в напряженные для штаба дни, привлекал на помощь Николая, как одного из самых грамотных командиров. Николай отличался не только тем, что грамотно и красиво писал, он умел на лету подхватить мысль начальника штаба, развить ее и самостоятельно изложить доходчивым языком. Кислов приучал его составлять по его указаниям боевые распоряжения, боевые донесения, наносить на карту данные обстановки, учил читать карту, чтобы она оживала в воображении со всеми малейшими деталями местности. Привлекали Кислова и знание молодым командиром военной истории, умение анализировать обстановку, его способность предугадывать возможные действия противника.

Кислов первый угадал в Крылове истинный талант, которому предстояло проявить себя в области военного искусства. Грамотные командиры, способные работать в штабе, всегда редкость. Кислов настоял перед командованием дивизии на переводе Николая Крылова на штабную работу. Оставалось получить его согласие. Это почти во всех случаях было трудно. Командиры с трудом соглашались на такой перевод. А вот с Николаем Ивановичем обошлось без трудностей. Он оказался способным в полной мере проникнуться значением штабной работы. Сначала он был назначен помощником начальника штаба полка, но очень скоро его способности были замечены, и его перевели в оперативный отдел штаба дивизии под начало бывшего офицера Генерального штаба старой армии В. П. Богоявленского. Работа с отличным военным специалистом явилась как бы завершением его военного образования, начатого на пулеметных курсах. С наивной романтикой, как рисовалось когда-то юноше военное дело, было раз и навсегда покончено. Николай Иванович глубоко осознал, что военное дело требует широких знаний во всех областях, высокой культуры в работе, крайней точности во всем, что касается тех или иных выводов при оценке боевой обстановки.