Алексей Попов - Русский диверсант Илья Старинов Страница 40

— Так вот, — не отводя взгляда, продолжал Шапошников, — разрушать и минировать в районе Харькова придется на гораздо большей площади, а пяти недель для работы гарантировать не могу. Действовать придется быстро, товарищ полковник. Желаю успеха.

День 28 сентября 1941 г. Илье Григорьевичу запомнился надолго. Метаться пришлось по всему городу, зато за одни сутки он и дела в Главном военно-инженерном управлении передал, и людей для новой оперативной группы отобрал, и минно-взрывную технику получил, и транспортом группу обеспечил.

С ним прибыли в Харьков пятнадцать командиров инженерных войск, несколько инструкторов из ОУЦ и спецподразделение военинженера 2-го ранга В. П. Ястребова, имеющее на вооружении радиомины. Правда, радиомин выдали только тридцать штук, взрывателей и замыкателей замедленного действия менее трех тысяч, замыкателей, реагирующих на сотрясение, лишь пятьсот штук, но начинать можно было и с этим.

Сожалел Старинов только о том, что не успел надлежащим образом поговорить с отобранными в группу молодыми командирами, не предупредил их об особой секретности задания. Но для этого потребовалась бы поездка в военно-инженерное училище, а времени не оставалось.

Утром 29 сентября 1941 г. автоколонна выбралась на Харьковское шоссе, а во второй половине дня благополучно прибыла в Орел. Там пришлось задержаться, заправляя машины, и на полпути к Курску их застала ночь. Непроглядная и дождливая. Включать фары было нельзя, ехать с затемненными — опасно. Стали искать место для ночлега. Выбрали укромную лощинку, решили устраиваться, но поблизости не оказалось воды, и пришлось двинуться дальше. Так и ползли на малой скорости до самого Курска.

В Курске автоколонна не задержалась, так как гитлеровцы сильно бомбили город, их артиллерия била совсем близко, а подвергать риску людей и технику Старинов не имел права. 1 октября прибыли в Харьков.

План минирования города был завизирован генерал-майором Г. Г. Невским. Предстояло показать его командующему фронтом маршалу Тимошенко. Старинов попросил Невского пойти вместе с ним.

План, представленный маршалу Тимошенко, мог показаться дерзким. Предусмотренный объем минирования в пять раз превосходил объем минно-взрывных работ пресловутой операции «Альберих». Выполнить же работу предполагалось в два раза быстрее. Иными словами, каждые сутки советским саперам следовало делать вдесятеро больше, чем делали немецкие саперы во Франции.

Тимошенко изучал план внимательно и долго. Наконец поднял глаза от бумаг:

— Не слишком сильно размахнулись? Сами на воздух не взлетим?

— Меры предосторожности предусмотрены, товарищ маршал!

— А успеете все это выполнить?

— Рассчитываем на сознательность и патриотизм людей.

— Хорошо, действуйте. Но согласуйте план с членом Военного совета.

Член Военного совета фронта Н. С. Хрущев, рассмотрев план, кое в чем его дополнил. В частности, увеличил цифру, обозначающую количество корпусов для ложных мин.

В те же дни были обнаружены и признаки наблюдения за работой минеров со стороны вражеской агентуры.

Немедленно были приняты меры к дезориентации соглядатаев врага. Прежде всего усилили минирование «макетами», т. е. ложные мины надежно маскировали боевые, сбивая противника с толку, вынуждали при разминировании распылять силы, притупляя бдительность чужих саперов и способствуя нанесению им урона.

Но наибольшую осторожность, наибольшую бдительность проявляли минеры при установке в городе и ближайших его окрестностях мин, управляемых по радио.

Уже 3 октября Старинов получил новый приказ — поставить радиомину в доме № 17 по улице Дзержинского. Этот дом — особняк, выстроенный в начале тридцатых годов для первого секретаря ЦК КП(б)У С. В. Косиора, был впоследствии передан детскому саду, а теперь, после эвакуации детского сада, его занимали некоторые руководители партии и правительства УССР.

Поскольку в доме жили и работали, Старинов ограничился осмотром особняка с улицы и прикинул, сколько взрывчатки потребуется для полного его разрушения. После седьмого октября 1941 г. минеры под руководством Старинова поставили радиомины в здании штаба военного округа и в других местах.

В дневное время саперы делали вид, что оборудуют дзоты или убежища, а по ночам в мешках, бутылях, патронных ящиках завозили на объекты взрывчатку, укладывали глубоко в землю и устанавливали сложные радиоаппараты, снабжая их взрывателями и замыкателями, обеспечивающими немедленный взрыв зарядов при обнаружении мины противником.

10 октября генерал Невский напомнил Илье Григорьевичу о приказе заминировать дом № 17 по улице Дзержинского, а 12 октября приказ поставить в особняке радиомину. Вскоре аналогичный приказ поступил уже от самого Н. С. Хрущева, проживавшего в этом особняке. Старинов пытался предостеречь от поспешного минирования, так как радиомины в то время являлись новинкой. Илья Григорьевич боялся, что при бомбежке может случиться непоправимое.

Дом находился в центре города, стоял в глубине сада, среди могучих дубов и лип. Деревья с пышной листвой могли надежно укрыть саперов от постороннего взгляда, даже если бы наблюдатель устроился где-то выше каменного забора и высоких чугунных ворот.

Вечером 12 октября Старинов со своими подчиненными вошли в эти ворота. Дом стоял на высоком кирпичном фундаменте, вдоль бельэтажа тянулся балкон. В нижней части здания находились подсобные помещения и маленькая котельная.

Очистив от угля часть котельной возле внутренней капитальной стены дома, минеры вскрыли пол, принялись рыть глубокий, глубиной более двух метров, колодец. Извлеченную землю аккуратно ссыпали в мешки. В первый мешок — первый слой грунта, во второй — второй, в третий — третий. На каждом мешке стоял порядковый номер, чтобы не ошибиться при засыпке колодца, сохранить прежнее чередование слоев земли. Это делалось на тот случай, если фашистские саперы попытаются искать мину.

Вырыв колодец, минеры поочередно спускались в него, выдалбливая под фундаментом внутренней капитальной стены нишу для радиоаппаратуры и большого заряда взрывчатого вещества. Это была тяжелая, трудоемкая работа. Только к полудню 14 октября в колодец стали опускать ящики с толом. Заряд ставился мощный, так как предстояло уничтожить всех оккупантов, какие поселятся в особняке, да заодно прихватить и внешнюю фашистскую охрану здания. А чтобы отбить у вражеских саперов охоту к поискам мин и их разминированию, радиомину сделали неизвлекаемой. После этого бойцы Старинова тщательно замаскировали место ее установки и уничтожили следы работы.