Леонид Карцев - Воспоминания Главного конструктора танков Страница 41

Как-то читаю в технических требованиях чертежа: «Талия стенки не должна быть менее 8 мм». Улыбнувшись про себя, сказал об этом сидящему напротив А.В. Колесникову. На это Анатолий Васильевич ответил: «Это еще что. Вот в войну, помню, на одном чертеже в надписи «сумка для шлема механика-водителя» третье слово было искажено до скабрезности: вместо букв «ш» и «м» стояли, соответственно, «ч» и «н».

Применял я и такой метод. После того как все конструкторы, закончив трудовой день, уходили по домам, я обходил их рабочие места и знакомился с чертежами, еще не снятыми с досок. Наиболее интересные места отмечал, делал пометки на ошибках. Иногда просто расписывался на уголке листа. Такие пометки, а вернее внимание главного конструктора к работе рядового инженера, очень дисциплинировали сотрудников. Бывало и так, что некоторые служебные записки я подписывал, не читая. Делал я это только в том случае, когда был уверен в порядочности, добросовестности и компетентности авторов в полной мере.

До 1962 г. технические описания на танки выпускало ГБТУ. Затем эту работу возложили на заводы-изготовители. Она требовала известных навыков, была для нас непривычна. Впервые мы начали писать техническое описание с «объекта 150». Требовалось справиться с заданием в сжатые сроки, и сделать это без какой-либо придумки было просто невозможно.

Как раз в эти годы у нас стала популярной американская система контроля за выполнением сложных многофакторных проектных работ. Поручив руководство разработкой В.И. Филинову, мы вскоре вывесили на всеобщее обозрение сетевой график, в котором обозначили контрольные сроки отдельных этапов разработки, ответственных исполнителей и связи между ними. График этот велся самым тщательным образом каждый день. Если этап выполнялся досрочно, то символизирующий его кружок окрашивали синим цветом, если в срок – желтым, если с опозданием – в красный. За все время создания технического описания на схеме не появилось ни одного красного кружка.

Командируя своих сотрудников на другие предприятия, мы давали только одну установку: «Действуй по обстановке, решай все сам». Если задачей командируемого было получить желаемый ответ на то или иное письмо, он получал инструкцию: «Не добившись нужного ответа, домой не возвращаться».

Сам я ездил в командировки весьма часто. После каждой командировки отчитывался перед начальниками бюро и руководителями общественных организаций.

Мне всегда бывало как-то неловко видеть телепередачи, в которых показывалось, как академик С.П. Королев лично руководил пусками ракет-носителей космических кораблей. Конечно же, запуск космического корабля – это событие более масштабное, нежели испытания тайка, но я старался на всех испытаниях оставаться только в роли наблюдателя, отдавая всю «полноту власти» исследователю, ведущему данную тему, так как он, безусловно, лучше меня знал специфику исследований, программу испытаний, правила техники безопасности.

В нашем КБ работало много выпускников Нижнетагильского машиностроительного техникума. Большинство из них впоследствии окончили вечерний факультет Свердловского политехнического института. Несколько энтузиастов готовили кандидатские диссертации, хотя в КБ для этого у них практически не было времени. Я взял личное обязательство: ежегодно обеспечивать возможность работы над кандидатской диссертацией хотя бы одному из наших конструкторов или исследователей. И это обязательство всегда неукоснительно выполнял.

Хочу остановиться на одном примере. С.П. Петраков подготовил хорошую кандидатскую диссертацию на базе новой ходовой части «объекта 172». Апробация должна была состояться в МВТУ им. Н.Э. Баумана. Из Москвы Петраков вернулся расстроенный: предзащита не прошла. По словам обиженного соискателя, присутствующие на предзащите не поняли в его работе главного, так как не чувствовали, что происходит с подвеской в процессе движения танка, какие нужны амортизаторы и т.д. Я пообещал попытаться кое-что уладить при первой же поездке в Москву, тем более что его основные оппоненты были из Академии, и я их хорошо знал. При этом я сказал Петракову: «Сергей Павлович! Я уверен, что вы понимаете в этом деле больше, чем многие из ваших оппонентов, но ради Бога, не вздумайте хотя бы намеком показать им свое превосходство!» В назидание я пересказал ему суть недавнего разговора с нашим завхозом.

Завхоз наш, Василий Анисимович Переверзев, был исключительно заботливым человеком. Ранее он работал мастером в механическом цехе, но из-за недостаточной грамотности вынужден был перейти к нам на малооплачиваемую должность завхоза. Как-то он принес мне на подпись заявку на сто метров клеенки для покрытия чертежных столов. В заявке было написано «клюенка». Я переправил «ю» на «е» и подписал заявку. Минут через десять он вернулся и подал мне новую заявку, в которой опять значилась «клюенка», и сказал: «Леонид Николаевич, подпишите не исправляя, а то на складе не поймут и мне ничего не дадут». Я понял, что у него с кладовщиками своя грамматика, и подписал заявку без исправления...

С.П. Петраков понял смысл моего предостережения. Вскоре состоялась защита его диссертации. Сергей вернулся с защиты радостным. Советам моим он следовал в полной мере, и все прошло как по маслу.

В результате целенаправленной, напряженной, многогранной и результативной работы у нас в КБ сложился коллектив высококлассных конструкторов, исследователей и других специалистов. Не могу не вспомнить их фамилии:

Ю. Кондратьев, С. Загуровский, В. Богомолов, В. Городецкий, Е. Кривошея, В. Поляков, А. Миллер, Ю. Цыбин, А. Шелгачев, Ю. Нейгебауэр, В. Тумасов, Н. Молодняков, В. Быстрицкий, В. Этманов, Ю. Иванов, Е. Максимов, И. Попов, А. Барихин, В. Моисеев, Л. Долгов, Е. Королев, В. Дудаков, В. Загоскин, Л. Терликов, П. Никулин, В. Балюк, В. Маресев, Л. Власова, Э. Шайхисламова, Е. Орел и многие другие.

В Египте

6 октября 1973 г. началась очередная война между арабами и израильтянами. Генштаб Советской Армии решил послать туда две бригады специалистов всех родов войск для наблюдения за использованием нашей военной техники, которой были оснащены армии Египта и Сирии. Начальник Генштаба приказал обязательно включить в эти бригады генералов. Об этом, конечно, я тогда не знал, так как это решение было принято вечером в пятницу.

В ближайшее воскресенье, во второй половине дня, мне позвонил генерал-лейтенант Ю.А. Рябов, с которым состоялся следующий разговор:

– У тебя есть фотокарточка в гражданской форме?

– Нет.

– А есть фотоаппарат?

– Есть.

– А есть, кому фотографировать?