Иулиания - Он хотел жить и умереть странником. Воспоминания об иеросхимонахе Алексии Страница 41

Спустя два месяца я опять к нему приехал, и он говорит: «Андрей, на днях ко мне приезжал целый автобус с туристами. И каждый заходил, и с каждым мы беседовали, начиная от экскурсовода и кончая водителем, который ждал три часа».

Однажды мы разговорились о монашеской жизни, о советских временах, и как тогда жилось. Он рассказал про одного брата, который прибыл на Кавказ из Москвы. Судьба его такова. Уверовав в зрелом возрасте, он тайно крестился. Но отец, еврей по национальности, занимая высокий пост, узнав об этом, категорически был против и не захотел с этим смириться. Он делал все, чтобы тот отрекся от Христа, но сын был тверд. Тогда он сказал: «Ты мне не сын, я тебя сгною». И пошел к главному врачу «психушки». Врач говорит: «Мы можем сделать из него просто сумасшедшего. Обколоть, и все. Я не могу убить веру». «Делай из него дурака». И отправил сына в «психушку». Его сына закрыли в отдельную палату и стали «лечить». Он сначала сопротивлялся, но понял, что бесполезно, и начал притворяться, что сошел с ума. Врачи смотрят, вроде подействовало. Начали меньше колоть, потом перестали. Стали выпускать гулять на свежий воздух. Спустя некоторое время Господь предоставляет ему возможность сбежать из закрытой «психушки». В советское-то время!

В полосатой пижаме пройти незамеченным мимо охранника. И не просто сбежать, но еще дойти в такой одежде до вокзала и в поезд сесть. Без денег он доехал до Сухуми и там ушел в горы. Долго подвизался и впоследствии стал исповедником. Конечно, поразительный случай.

И вот я батюшку спросил: «Батюшка, в наше время сильное воздействие на человека идет через телевизор, компьютер. Очень тяжело от этого уберечься. А тогда лекарствами делали из здорового человека душевнобольного. Как он мог выдержать все это и не повредиться? Особые молитвы он читал, что ли? Отец Мардарий ответил: «Он не молился. В таком состоянии нельзя молиться. Это физически невозможно. За него молилась старица его!». И вот, по молитвам старицы, он смог выбраться из этих сетей, уехать, скрыться в кавказских горах, стать монахом и молитвенником за других людей.

Батюшкины беседы привели меня к осознанию сущности Церкви, церковной жизни. Церковь – тело, Христос – глава, а мы – члены Церкви. Насколько мы сплоченно выполняем заповеди Божий, настолько сильнее Церковь. Настолько мир сильнее «вскисает» на закваске любви Бога к человеку.

Батюшка всегда с осторожностью относился к церковным новшествам. Священство должно смирять свои личные чувства перед священноначалием, но нельзя мириться с нарушениями канонических правил. «Чтобы не пострадала Церковь и Вера Православная, – говорил батюшка, – вот что главное». Не одобрял он контактов с иноверцами, видя духовными очами исходящую от них прелесть. И приводил такое высказывание святых отцов: «Кто похвалил чужую веру, тот похулил свою». Он всегда помнил завещание своего духовного отца, преподобного Варсонофия: «Умри в вере Православной».

– Бывают, – говорил батюшка, – умные образованные богословы. Но вот их образование впрок не идет, а оборачивается суетным мудрствованием. Или еще хуже, откровенной ересью. Как, например, Арий. А ведь тоже умный был богослов.

В то же время негативно относился он и к расколам, приводя в пример Украину: «В какую церковь бедному человеку идти? Во Владимировскую или Филаретовскую? Во-о-от. Народ-то простой за что страдает?»

К современной электронике, «помогающей» людям, батюшка относился отрицательно. Телефон, телевизор, компьютер, видеосвязь, Интернет и так далее – все это паутинки одной сети. Сети, в которую человек сам стремится, будучи духовно поврежденным. Сети, которая невидимо обволакивает человека, ограничивает его духовное пробуждение, вытягивает из него время его жизни, «сушит» любовь, губит здоровье. Однажды «в сердцах» батюшка сказал: «Вы идете прямой дорогой в ад и не замечаете этого».

Вот рассказ батюшки о телевизоре. «Считаю, что ничего полезного для души там нет! Расскажу вам два видения, которые у меня однажды случились. Как-то мне пришлось заночевать в селе Азанта, у верующих матушек. Те смотрели новости по телевизору. Решил полюбопытствовать и я. И вдруг наяву вижу, как в воздухе рядом с экраном, сбоку от него, пляшут маленькие фигурки демонов!.. Прыгают, саблями друг на друга машут! Я в изумлении спросил у матушек: «Вы видели бесов у телевизора?» Они отвечают, что нет, ничего не видели.

В ту же ночь сплю и вижу сон, как будто хозяйка подходит к телевизору, открывает кинескоп как дверцу шкафа, а внутри телевизора видны прыгающие бесята. Вот так».

Когда я был на Афоне, один монах рассказывал мне про своего духовного сына, архимандрита, которому подарили ноутбук. Он начал писать диссертацию и одновременно учился на нем работать. Теперь он не может оторваться от компьютера. От этой опасности очень часто предостерегал отец Мардарий, видя вещи реально, при этом излишне не пугая человека. Батюшка очень сокрушался, видя духовное угнетение людей, которое они получают от своего легкомысленного пользования «благами» современного мира. Это духовное давление гораздо опаснее открытых гонений на христиан. У него было очень тонкое рассуждение и видение.

Напоследок расскажу случай, происшедший с моим знакомым, когда он помогал отцу Мардарию в горах. Он попросил благословения сфотографировать батюшку на пленочный фотоаппарат, а отец Мардарий не благословил. И уже перед отъездом, когда батюшка колол дрова, мой знакомый из-за кустов все-таки сделал несколько кадров. Вернулся, проявил пленку. Смотрит – идут кадры хорошие, а кадры, где должен быть батюшка, засвечены – ничего нет. Вот что значит благословение старца.

С божией и врачебной помощью

Воспоминания главного врача Галины Николаевны

Многое происходит в нашей больнице, в первую очередь в моей профессиональной деятельности, по благословению владыки Никона. Когда-то эта больница была освящена с иконой Иверской Божией Матери. Сейчас эта икона хранится в отделении реанимации, там, где особенно нужна духовная поддержка. И действительно, там работают настоящие верующие люди. Встреча с батюшкой состоялась тоже по благословению владыки, и мы сразу же почувствовали, насколько этот человек дорог ему. Помню, как владыка сказал: «Это человек действительно святой жизни. И если бы люди знали о том, кто здесь сейчас находится, то очередь бы сюда была от Задонского монастыря». Но поскольку в больнице, прежде всего учитываются состояние больного, его физические немощи, то мы не могли, к сожалению, обременять батюшку общением с людьми и с нашими сотрудниками. Батюшка вбирал в себя и горе, и страдания, и переживания, молился, и это, конечно, сил ему не прибавляло. Многие люди чувствовали благодать, как только переступали порог палаты. И сейчас, когда батюшки уже нет, вспоминаешь его неизменное смирение, постоянную благожелательность к каждому входящему, его желание утешить словом и молитвой.