Евгений Брандис - Рядом с Жюлем Верном Страница 42

Во Флоренции и Милане (здесь он долго рассматривал инженерные эскизы и заметки Леонардо да Винчи) писателю удалось сохранить инкогнито. Чтобы не привлекать праздного любопытства, он останавливался в отелях под именем своего дяди Прюдана Аллота. Но в Венеции все же дознались, кто этот путешественник. Перед отелем собралась толпа. В честь Жюля Верна было устроено факельное шествие с фейерверком и светящимися транспарантами: «Eviva Giulo Verne!» (Да здравствует Жюль Верн!). Стоя на балконе, смущенный писатель отвечал на приветствия экспансивных итальянцев.

Меньше всего он тогда мог помыслить, что фактически завершил «морскую карьеру», что это одно из последних плаваний…

Казалось бы, все у него складывалось удачно. В 57 лет он был полон сил, энергии, оптимизма, строил планы на много лет вперед, и в эти планы входило также «освоение» новых морей и стран. Однако в начале 1886 года он неожиданно продает свою яхту менее чем за полцены, никому не объясняя, что заставило его принять такое решение.

Возможно, содержание экипажа из десяти человек обременяло его бюджет, и он подумывал о более скромном «Сен-Мишеле IV». Возможно, были какие-то иные причины, о которых можно только догадываться. Но роковым образом вскоре после продажи яхты на Жюля Верна обрушилась «черная серия» несчастий, превративших его в «амьенского затворника».

Вершины

I. Дети ищут отца

Еще раз вернемся к начальному периоду работы над «Необыкновенными путешествиями». Семь романов, созданных за неполных семь лет, входят в золотой фонд научно-фантастической и приключенческой классики.[43] Среди них – шедевр, заставивший автора отложить до более удобного случая продолжение лунной дилогии: он обязан был завершить к сроку давно задуманный и объявленный в журнале роман – на этот раз без всякой фантастики, разросшийся до трех книг, – «Дети капитана Гранта».

Читатели «Журнала воспитания и развлечения» пустились в кругосветное плавание с середины 1866 и благополучно завершили его к началу 1868 года, когда обширный роман вышел отдельным изданием и еще больше приумножил славу Жюля Верна.

Пока упорный капитан Гаттерас медленно продвигался к Северному полюсу, писатель поделился с Этцелем только что сложившимся замыслом.

– Действие должно развиваться, – сказал он издателю, – исключительно по законам внутренней логики, без каких-либо внешних пружин, вроде небывалого полета над Африкой или выстрела в ночное светило.

– А как вы построите сюжет? Что будет служить стимулом для такого трудного предприятия?

– Дети отправляются на поиски без вести пропавшего отца. Вот исходная предпосылка. Вы спросите, кто их отец? Шотландский патриот, не желающий примириться с тем, что Англия поработила Шотландию. По мнению Гранта, интересы его родины не совпадали с интересами англосаксов, и он решил основать вольную шотландскую колонию на одном из островов Тихого океана. Мечтал ли он, что эта колония когда-нибудь добьется государственной независимости, как это случилось с Соединенными Штатами? Той независимости, которую неизбежно, рано или поздно, завоюют Индия и Австралия? Конечно, он мог так думать. И легко допустить, что английское правительство чинило капитану Гранту препятствия. Тем не менее он подобрал команду и отплыл исследовать крупные острова Тихого океана, чтоб найти подходящее место для поселения. Такова экспозиция. Затем лорд Гленарван, единомышленник капитана Гранта, случайно находит документ, объясняющий его исчезновение.

– И таким образом, – подхватил Этцель, – ваше кругосветное путешествие мотивируется свободолюбивыми стремлениями героев? Прекрасно. Это вызывает сочувствие. А дальше?

– А дальше испорченный документ поведет по ложному следу. Потом появится ученый-всезнайка.

– Вроде доктора Клоубонни из «Гаттераса»?

– В какой-то мере. На сей раз это будет француз. Жак Паганель, секретарь Парижского географического общества, почетный член чуть ли не всех географических обществ мира. Из-за его анекдотической рассеянности сюжетные хитросплетения будут еще больше осложняться. Но, как вы понимаете, Паганель нужен мне не только для оживления действия. Этот человек – ходячая энциклопедия. Он знает все и еще немножко. В кладовых его памяти уйма фактов…

– …которые он будет выкладывать при каждом удобном случае, – не удержался Этцель.

– К этому я и клоню. Но наука не должна отрываться от действия. Роман будет полон захватывающих приключений, и вместе с тем он будет географическим. Своего рода занимательной географией…

Жак Паганель. Роман «Дети капитана Гранта». Художник Э. Риу.

Трудность заключалась в том, чтобы познавательные сведения соединялись с сюжетом, чтобы действие не могло без них продвигаться. В таких случах Жюля Верна всегда выручала его удивительная изобретательность. «Пари Жака Паганеля и майора Мак-Наббса» (ч. 2, гл. 4) – типичный пример беллетризации научной темы: историко-географический экскурс, занимающий целую главу, врастает в саму ткань повествования.

Вспомним, как это сделано.

Путешественники прибывают в Австралию. Географ сообщает своим спутникам, что с 1606 по 1862 год исследованием центральных областей и берегов Австралии занималось более пятидесяти экспедиций.

Майор Мак-Наббс выражает сомнение. «Так я докажу вам!» – воскликнул географ, неизменно приходивший в возбуждение, когда ему противоречили». Заключено знаменитое пари: ставка – карабин «Пурдей, Моор и Диксон» против подзорной трубы фирмы «Секретана». Паганель начинает лекцию об истории исследований Австралии. Он доказывает свою правоту, назвав более семидесяти путешественников. Интерес слушателей Паганеля, а вместе с ними и читателей, возрастает все больше по мере того, как перечень исследователей приближается к условленному числу.

Подобные беллетристические приемы Жюль Верн всякий раз варьирует, когда ему необходимо ввести отступление на научную или историческую тему. Он обладает секретом увлекать читателей даже такими, казалось бы, сухими предметами, как описание устройства и взаимодействия частей машины и технологии обработки химического продукта. Секрет состоит в умении связывать в один сюжетный узел успех или неудачу любого предприятия героя с творением его рук – работой машины или получением того же химического продукта («Двадцать тысяч лье под водой», «Таинственный остров» и другие).

Среди персонажей «Необыкновенных путешествий» мы находим представителей всех человеческих рас, подавляющего большинства наций, десятков национальностей, народностей и племен. Галерея образов Жюля Верна, включающая несколько тысяч персонажей – население целого города! – удивительно богата по этническому составу. В этом отношении с Жюлем Верном не может сравниться никакой другой писатель. Его неприязнь к расовым предрассудкам видна даже в самом выборе положительных персонажей, представляющих, наряду с европейцами и американцами, народы колониальных и зависимых стран. Чтобы далеко не ходить за примерами, вспомним, каким благородством и чувством человеческого достоинства наделен южноамериканский индеец Талькав.