Сергей Батурин - Драйзер Страница 42

Но мечтам писателя не суждено было сбыться, в июле ему был нанесен новый тяжелый удар — «нью-йоркское общество борьбы с пороком» запретило дальнейшее распространение «Гения», как «богохульного и непристойного» произведения. Это общество являлось полуофициальной организацией, на которую власти штата Нью-Йорк возложили проведение в жизнь законов, направленных «против непристойностей». Создано оно было во второй половине XIX века неким Антони Комстоком и пользовалось большими правами. По данным американской печати, только при Комстоке общество добилось ареста более чем 3 тысяч человек, уничтожило более 30 тонн книг, около 23 тонн книжных матриц и почти 4 миллиона репродукций картин. Комсток не допустил распространения в США таких книг, как «Три мушкетера» А. Дюма, сборника од Горация, произведений Э. Сю и многих других авторов.

В 1915 году, вспоминает Флойд Делл, «печальной памяти Антони Комсток скончался и отправился в ад, и его место занял мало известный до того тип по имени Джон Самнер, ставший нанятым агентом частной организации, которая в сговоре с продажной полицией осуществляла неофициальную цензуру над американской мыслью, искусством и литературой. А трусливая и лицемерная американская публика позволяла этой тирании делать свое дело». Как отмечают американские исследователи, зловещая тень общества «угрожающе нависла над столом каждого нью-йоркского редактора», который боялся «ареста, конфискации книги, крупных личных неприятностей или больших материальных потерь».

Первыми обратили внимание на новый роман Драйзера члены «западного общества борьбы с пороком» в городе Цинциннати (штат Огайо). По звонку одного из своих прихожан священник баптистской церкви Джон Херчет прочел книгу и передал ее секретарю «западного общества» Ф. Роуэ, который нашел ее «переполненной непристойностями и богохульством», приказал изъять из всех книжных магазинов города, подал жалобу в вашингтонское почтовое ведомство с требованием запретить ее пересылку по почте и сообщил обо всем Самнеру. Тот сам прочел книгу, нашел в ней 17 «нечестивых» и 75 «бесстыжих» мест и лично отправился в издательство, где потребовал изъять книгу из продажи.

Хотя официальные правительственные органы не предприняли других действий, владельцы издательства были так напуганы угрозами Самнера, что, руководствуясь сугубо коммерческими соображениями и стараясь избежать дорогостоящего судебного процесса, затребовали непроданные экземпляры книги из всех магазинов страны. Драйзер, имевший все основания опасаться за сохранность печатных форм, тайком вывез их из типографии в соседний штат Нью-Джерси, на который не распространялась власть «нью-йоркского общества борьбы с пороком».

Самнер усиленно пропагандировал отрицательное отношение к роману: «Мы смотрим на эту книгу с точки зрения ее воздействия на читательниц-женщин с незрелым умом, — писал он в ноябре 1916 года… — Совершенно ясно, что чтение подобной книги молодой женщиной окажет на нее весьма пагубное влияние». Вместе с тем Самнер заявлял, что он выступает якобы против проникновения «иностранного влияния» в американскую литературу. «Мы нуждаемся в поддержании наших норм приличия сейчас перед лицом нашествия иностранного и подражания иностранному более чем когда-либо раньше, а отнюдь не в превращении разврата и неприличия в настолько привычные, чтобы они превратились в общепринятые и типичные для американского образа жизни и обычаев», — провозглашал свои взгляды Самнер в частном письме, явно намекая на немецкое происхождение Драйзера.

Драйзер оказался в весьма сложном положении. Запрещение нового романа прежде всего наносило серьезный удар по его репутации писателя. Он прекрасно понимал, что «общество по борьбе с пороком» является выразителем взглядов как огромного числа американских обывателей, так и самых реакционных кругов страны. Удар наносился не просто по отдельному произведению, но и по системе взглядов человека, который всем своим творчеством олицетворял лучшие, прогрессивные силы американской литературы, чьи книги являлись неопровержимым обвинением против самого «американского образа жизни».

Действия Самнера нашли сторонников во многих городах страны. В университетском городе Беркли (штат Калифорния) библиотекарь пришел к выводу, что книга не может находиться на библиотечных полках. Публичная библиотека в Сан-Франциско вообще решила не приобретать ни одного экземпляра романа. Один из ораторов на собрании в Чикаго заявил в этой связи: «…Если я правильно понимаю настроения американской публики, она готова сохранять мораль простых людей даже ценой свободы отдельно взятого человека. Другими словами, мы определенно верим в цензуру».

С другой стороны, действия «общества по борьбе с пороком» наносили серьезный ущерб материальному положению писателя. Доходы от продажи романа прекратились в самом начале, принеся его автору менее 900 долларов гонорара. Возникли трудности и с юридической точки зрения. Дело в том, что отменить запрет Самнера мог только суд. Но так как издатели испугались угроз Самнера и прекратили продажу книги, не было формального основания для обращения в суд. Такое основание было бы только в том случае, если бы издатели не поддались угрозам и продолжали бы продавать книгу. Тогда в суд вынужден был бы обратиться Самнер. Но издатели, зная, что обычно в таких случаях суды становились на сторону «борцов против порока», решили не доводить дело до суда.

В этих условиях Драйзер занял твердую и непримиримую позицию защиты своего творческого кредо, своего права изображать жизнь такой, какой видит. Он справедливо считал, что борьба против его произведений — это часть общей борьбы богатых против бедных. «Богатые бьют бедных на каждому шагу, — заявлял он в статье, опубликованной 7 ноября 1916 года в газете «Лос-Анджелес рекорд», — бедные защищают себя и поддерживают свою жизнь при помощи любых хитростей, которые только может изобрести крайняя нужда. Никакое неотъемлемое право не может удержать среднюю стоимость жизни от непрерывного повышения, в то время как заработная плата большинства наших идеалистически настроенных американцев остается неизменной. Никакое неотъемлемое право никогда не удерживало сильных от обмана или запугивания слабых… Лично я возражаю против того, что Америка выступает против первоначальных принципов. Мне так больно наблюдать, как наши так называемые реформаторы, подобно Дон-Кихоту, один за другим размахивают копьями перед гигантскими ветряными мельницами фактов».

Между тем позиция, занятая Самнером и «нью-йоркским обществом борьбы с пороком», подверглась критике в некоторых газетах. Так, нью-йоркская «Ивнинг-сан» 7 августа 1916 года в одной из статей, осуждая Самнера, предлагала воспитывать «идеальных цензоров» путем полной изоляции детей с двухлетнего возраста, с тем чтобы их мозг «не воспринимал никакие идеи» и чтобы они со временем превратились в «не подвернувшихся пагубным влияниям, стыдливых молодых персон». Газета «Де-мойн реджистер», указывая, что Драйзер является «реалистом, анализирующим человеческое мышление», обращала внимание на тот факт, что его книги «обращены полностью к совершеннолетним читателям со зрелым умом». «Нью-Йорк трибюн» в этой связи предупреждала, что цензура «сдерживает развитие нашего искусства».