Кутузов. Победитель Наполеона и нашествия всей Европы - Валерий Евгеньевич Шамбаров Страница 43

Днём подошла вся армия Наполеона. Начала атаку за атакой. Все они были отбиты. А к вечеру за Днепром поднялись тучи пыли на дорогах. Это были армии Барклая и Багратиона. Ночью прислали подкрепления. Потрёпанные полки Раевского сменил корпус Дохтурова. Барклай добавил ему дивизию Коновницына, кавалерию генерала Уварова, казаков. Остался и Неверовский со своей железной дивизией.

А Наполеон, увидев появление русских армий, был доволен: «Теперь они у меня в руках». Штурмовать город он приказал корпусам Нея, Даву и Мюрата, а корпус генерала Жюно послал в обход, на восток. Переправиться там через Днепр по бродам и перерезать русским дорогу на Москву. Багратион рвался в битву. Опять ругал Барклая за «трусость». Но разведка казаков доложила: большие силы неприятелей обходят. Барклай отправил Багратиона туда, прикрыть броды через Днепр и дороги. Сам он решил только задержать врагов у Смоленска, сколько получится.

17 августа неприятели полезли на штурм, нацелились захватить Молоховские ворота. Их пушки били по стенам и не могли прошибить. Но осколки ядер и кирпича поражали наших солдат, прятавшихся во рвах возле стен. Снаряды зажгли предместья. В свирепых рукопашных драках русских оттеснили за стены. А французы стали скапливаться возле стен. В пространстве, недоступном для наших ядер. Но на помощь подопела свежая русская дивизия Евгения Вюртембергского, прогнала их в штыковой. К вечеру враги так и не прорвались в город. Тогда Наполеон прекратил штурм. Выставил 100 орудий, открыл шквальную бомбардировку.

Смоленск заполыхал. Удерживать его больше не имело смысла. Барклай приказал оставить город. Уходило и множество жителей. Без вещей, кто что успел надеть и взять с собой. Бежали от пожаров, от французов. Прикрывали егеря Коновницына, кавалеристы Уварова и казаки. Отстреливались. Отгоняли полезших в город французов пиками и саблями. Из Софийского собора забрали чудотворную Смоленскую икону Пресвятой Богородицы. Под охраной казаков её везли на артиллерийском лафете, и с иконой произошло чудо. В ящик, где она находилась, угодило ядро, но икона неведомым образом осталась цела. Покинув город, наши воины подожгли за собой мост через Днепр.

Наполеону под утро сообщили: русские уходят. Он был в ярости. Велел преследовать. Сапёры начали восстанавливать мост. Но с другого берега били русские егеря, мешали. Один из них, чьё имя осталось неизвестным, вёл бой целый день. Укрывался за прибрежными ивами, в садах. Посылал меткие пули во врагов. Против него выделили целую роту стрелков. Но неведомый солдат после каждого выстрела умело менял позицию – и летела новая пуля. Притащили пушку. Она ядрами и картечью посносила все деревья на другом берегу. А русский отстреливался! Лишь к вечеру замолчал. На следующий день, переправившись, французы нашли под расщеплёнными ивами убитого ядром егерского унтер-офицера.

В Смоленском сражении русские потеряли 6 тысяч убитых и раненых, враги – вдвое больше. А получили наполовину сгоревший пустой город. Из 15 тысяч жителей осталась тысяча. Некоторые погибли при пожаре и бомбардировке, а большинство ушло. Наполеон всё ещё надеялся зажать русскую армию. Бросил в погоню корпус Нея – а корпус Жюно уже обходил русских, переправился через Днепр в 50 километрах от Смоленска. Но по дороге был холм, Валутина Гора. Чтобы задержать врагов, Барклай оставил там отряд генерала Тучкова-третьего (в России было пять братьев Тучковых, все генералы). Три пехотных, гусарский и казачий полки встретили французов огнём, контратаками.

К Нею подошли на подмогу корпуса Богарне, Даву, конница Мюрата. Но и Барклай подкрепил Тучкова дивизией Коновницына, кавалерией. Вражеские атаки отбивали до позднего вечера. Ней бросился на штурм уже в сумерках. Навстречу сам Тучков повёл в штыки пехотный полк. И снова французов отшвырнули. Только Тучков увлёкся, оказался среди неприятельских солдат. Раненый попал в плен. Но больше французы не атаковали. Прекратили огонь, откатились прочь.

И у обходившего Жюно ничего не получилось. Барклай очень вовремя выслал ему навстречу армию Багратиона. Она первая напала на расположение врагов. Оттеснила их в болота у деревни Синявино и наседала до тех пор, пока армия Барклая не прошла мимо на восток. Потом присоединилась к ней. Жюно не сразу понял, что произошло. Выбрался из болот на дорогу, но уже опоздал. Обе русские армии удалялись в сторону Москвы. Наполеон разругал Жюно. В наказание его солдатам приказали разгребать завалы и убирать мертвецов в сгоревшем Смоленске. Но в результате французы потеряли в этих боях ещё 8 тысяч бойцов. Русских упустили. Следующий большой город, Вязьму, Барклай прошёл без боя. Остановился только у села Царёво Займище. Дал войскам отдохнуть, ждал пополнений.

Ну а в Петербурге 17 августа, как раз в день сражения за Смоленск, собрался Чрезвычайный Комитет. Несколько часов обсуждал, кого можно назначить главнокомандующим. Доложил царю только одну фамилию – Кутузов. Только он подходил лучше других. И боевой, и осторожный, и мудрый, и популярный. Ему верили и военные, и народ. Ведь не случайно же его выбирали начальником ополчений и Москва, и Петербург. Ещё свежа была память, как он мастерски разделался с турками. Да, Александр относился к Кутузову с неприязнью. Но получалось, что это общий выбор. Всей страны. 19 августа царь пригласил Михаила Илларионовича и объявил, что назначает его на должность главнокомандующего.

Кутузов её принял. И сразу стало ясно, что высокий пост для него – это не слава, не почёт. Это в первую очередь тяжёлый и кропотливый труд. Ближайшие дни он провёл в Военном министерстве. Собирал сведения о состоянии армии. Какие резервы есть? Где они расположены? Где и какие склады? Сколько на них оружия, обмундирования, продуктов, сена и овса для лошадей? Сколько готовых ружей и пушек имеется на заводах? Сколько они могут произвести в ближайшее время?

Вроде бы, силы имелись. Резервы собирал и обучал в Калуге генерал Милорадович. По документам министерства у него числилось 60 тысяч пехоты и конницы. Московский губернатор Ростопчин прислал доклад, что готов выставить 85 тысяч ополчения. Возле Петербурга и Новгорода из учебных команд формировали ещё 6 полков. На Украине были армии Тормасова, Чичагова, на Двине – Витгенштейна.

Милорадовичу и Ростопчину Кутузов отправил свои первые приказы: вести все имеющиеся войска и ополченцев на подмогу основной армии, прикрывающей Москву. О том, что Смоленск взят, в Петербурге ещё не знали. Михаил Илларионович извещал Милорадовича и других начальников, что направляется в Смоленск, пусть туда и присылают ему донесения. В беседах с царём и министрами он назвал Смоленск «ключом к Москве». Там по холмам и рекам в долине Днепра была самая удобная