Китти Келли - Жаклин Страница 43

«Ты понимаешь, что я получаю только 100 000 долларов в год? Это мое президентское жалование? — спросил ее Кеннеди. — Если бы у нас не было побочных доходов, мы обанкротились бы».

В тот вечер за ужином он объявил, что пригласил Кармин Беллино, эксперта по финансовым делам и старого друга семьи. Беллино недавно помогал Бобби Кеннеди разобраться с финансовыми затруднениями Этель. «Там все было очень запутано, — говорил Бобби президенту, — и Беллино пришлось пожить в доме на Хикори Хилл, чтобы понять, кто же там ворует».

Джекки испугалась.

«Возможно, Кармин спасет тебя, — сказал ей муж. — По крайней мере, он скажет, почему жизнь здесь обходится нам дороже, чем в Джорджтауне, где нам самим приходилось за все платить».

Кеннеди и раньше нападал на жену. Он обвинял ее в том, что она бездумно тратит деньги, говорил, что она транжирка. Когда ей это надоело, она сказала, что он жмот. Но в основном она спускала ему с рук все эти разговоры.

В те времена чеки посылались напрямую в офис посла в Нью-Йорке.

Огромные доходы семье Кеннеди приносил трест, основанный его отцом. Однако нужно было соблюдать разумные пределы: так, чтобы расходы не превышали доходы. Том Уолш заметил, что где-то образовалась солидная брешь. Он все выяснил — дело было в расходах Джекки.

«Ему казалось, что он не должен выходить за рамки своих доходов, — говорит Уолш. — В этом нет никаких сомнений. Все хорошие мужья таковы».

Кеннеди отдавал часть своего жалования на благотворительные цели с тех пор, как он стал конгрессменом в 1947 году, и продолжал делать это во времена президентства. Узнав об этом, его жена расстроилась. «Я бы сама могла воспользоваться этими деньгами, Джек», — сказала она.

Кеннеди истратил 13 миллионов долларов во время проведения своей предвыборной кампании. Это очень расстроило Джекки, которая считала, что деньги, идущие на политику, тратятся впустую, тем более те, которые ограничивают ее удовольствия.

«Я этого не понимаю, — говорила она. — Джек может истратить 100 000 долларов на избирателей, но ему жаль выложить такую же сумму на покупку произведения искусства».

Когда он жаловался ей на то, что она тратит слишком много денег на одежду, она отвечала, что делает это в политических целях. «Я должна хорошо одеваться, Джек, чтобы не подвести тебя. Как общественная личность ты будешь унижен, если я появлюсь на фотографиях в журналах одетой в какой-то старый хлам и буду походить на расплывшуюся домохозяйку. Все будут говорить, что твоя жена — неряха, и перестанут голосовать за тебя». Однако он не прислушивался к подобным аргументам.

«За все те годы, что я знал Кеннеди, он жаловался на Джекки только за то, что она тратит слишком много денег на одежду, — вспоминает Джордж Смазерс. — Я всегда смеялся, когда он заводился по этому поводу, потому что ему в сущности плевать было на деньги. Я путешествовал с ним по всей Европе годами, и он постоянно был набит деньгами.

Когда Джек впервые прибыл в сенат, отец привел его в мой кабинет и сказал: «Джордж, окажи нам большую услугу, объясни Джону все насчет денег. Он считает, что они растут на деревьях и их можно легко найти прямо на улице. Я хочу, чтобы ты растолковал ему, как трудно зарабатывать доллары в наши дни и как нелегко хранить их. Джек не понимает, почему мы должны следить за его затратами».

Я напоминал Джеку об этом разговоре всякий раз, когда посещал Белый дом, а он начинал кричать о транжирстве Джекки.

«Это все Джекки, — орал он. — Она просто невыносима. Она совершенно не ценит деньги. Думает, что может тратить их без конца. Боже, она сводит меня с ума».

«Я не мог поверить в это и так ему прямо и сказал. Тогда он начал кричать: «Джордж, она залезла в государственные фонды, а теперь берет мои личные деньги. Если налогоплательщики узнают, какие деньги она тратит, они выгонят меня из Белого дома». Я продолжал смеяться над ним и не верил в то, что Джекки может тратить больше, чем тратит он сам».

Джекки считала, что ее муж слишком прижимистый человек, и не хотела даже говорить с ним на эту тему. Если только он сам не заводил разговор о ее расходах. Но даже в этом случае она не сообщала ему сколько денег тратит на себя.

«Я помню два новых дорогих ковра, которые она купила для дома в Джорджтауне, — вспоминает Билл Уолтон. — Она не хотела, чтобы он знал, сколько они стоили, потому что они были очень оригинальны. Он, разумеется, был от них без ума».

Небольшая ссора, начавшаяся в Джорджтауне, переросла в партизанскую войну в Белом Доме. Джек Кеннеди настаивал, что французская одежда, повар-француз и француз-декоратор разорят его. Более всего его беспокоило, что общественности станет известно, в какой они живут в роскоши. Он умолял жену уменьшить расходы. Она обещала экономить.

Вызвав к себе старшего дворецкого, Джекки сказала: «Я хочу, чтобы вы управляли этим домом так, будто здесь живет самый бедный президент из всех когда-либо выбранных в этой стране. Мы тратим астрономические суммы на развлечения, мистер Уэст, и нам нужно резко сократить наши расходы».

Обратившись к своей секретарше, она спросила: «Мэри, как вы считаете, куда уходит большая часть моих денег?»

«На одежду», — отвечала миссис Галахер.

«О да, Мэри. С данной минуты я попрошу вас хлопать меня по руке, если я стану заказывать какую-нибудь чересчур дорогую вещь».

Затем она написала записку Тиш Болдридж: «Еда и напитки поступают в Белый дом, как будто в последний день Римской империи». Джекки добавила: «Теперь все меняется: мы сократим наши расходы».

Через несколько минут она позвонила Кенни О'Доннел, секретарю президента. «На меня наехал Кармин Беллино, Кенни, требуется твоя помощь. Наши счета на напитки чрезмерно высоки, и Джек настаивает, чтобы мы предприняли что-то по этому поводу. Скажи, пожалуйста, что все, кто хочет сделать ему подарок, пусть покупают выпивку».

Экономка Энн Линкольн получила записку следующего содержания: «У нас тут скопилось слишком много спиртного. Единственный выход — это пригласить состоятельных гостей, которые могли бы заплатить за место за столом».

Начавшая экономить первая леди приказала кухонным работникам перестать посылать дары в сиротские дома, а использовать эту пищу на обедах семьи Кеннеди. Почтовому отделению было велено не раздавать подарки, присылаемые Каролине и маленькому Джону.

«Все приходит в норму, — сообщила она президенту через несколько дней. — Мы начали экономить, и я полагаю, что вскоре тебя ждет большой сюрприз».

В частном разговоре она издевалась над скупостью президента. Однажды, обедая с подругой в «Ла Каравелла» в Нью-Йорке, она заметила: «Президента сейчас больше интересует мой бюджет, чем бюджет США».