Игорь Анцышкин - 200 знаменитых отравлений Страница 43

Прибыв в Польшу, Бона Сфорца быстро подчинила влюбившегося в нее короля-вдовца. Она еще при жизни мужа играла важную роль в делах королевства, но не смогла сплотить вокруг себя политической партии. Ее гордость и пренебрежение ко всему польскому отталкивали от нее шляхтичей и особенно шляхтянок, которые завидовали красоте «итальянской курвы». Оставаясь среди толпы одинокой, Бона направила все свои силы на преумножение личных богатств, выдавливая из королевских имений все возможные прибыли.

Когда умер Сигизмунд, королева стала полновластной хозяйкой Польши, и тем более неожиданным был для нее бунт сына, Сигизмунда-Августа. Вопреки желанию матери и всего государства, молодой король женился на Варваре Радзивилл. Разъяренная непослушанием сына, пытаясь вернуть свое влияние, Бона прибегла к излюбленному в Италии методу решения проблем. Она воспользовалась ядом и отравила молодую невестку.

Сигизмунд-Август возненавидел мать. Разногласия между ними привели к тому, что Бона, под угрозой судебного преследования, вынуждена была покинуть королевство и уехать на родину. При этом она увезла из Польши огромные богатства. Исчислялись они гигантской суммой, о величине которой можно судить хотя бы по тому, что Бона дала в долг испанскому королю Филиппу II 420 000 золотых дукатов, которые после ее смерти Польша тщетно пыталась получить обратно.

Экс-королева умерла в своем княжестве Бари в Италии в 1557 году. Она тоже стала жертвой яда, который подсыпал Боне ее собственный врач, позарившийся на деньги, посуленные ему наследниками из рода Сфорца. Видно, правы были родители Боны, когда пытались уберечь свое дитя от воздуха Италии.

ГОЛУБКУ ОТРАВИЛИ

В европейскую историю возлюбленная датского короля Христиана II вошла под именем Дивеке, или Голубка. Она родилась в 1488 году в купеческой семье города Амстердама. Ее мать, Сигбрит Виллумс, переехала после смерти мужа в норвежский город Берген. Здесь и познакомился принц Христиан со своей Голубкой. Он перевез любимую в Осло, а после восшествия на престол в 1513 году поселил ее с матерью в королевском дворце в Копенгагене.

Христиан не мог жениться на дочке купца. Но даже после вынужденной женитьбы на сестре Карла V его любовь к Голубке не угасла. Но все испортила купеческая вдова. Пользуясь влиянием дочери на короля, она постепенно прибрала к рукам наиболее важные государственные дела, предоставив возможность влюбленным голубкам ворковать вдали от королевского дворца. Естественно, это вызвало недовольство знати, которая могла еще стерпеть самодурство короля, но не купчихи. Жертвой разбирательств двух партий пала Голубка. В 1517 году Дивеке скоропостижно скончалась от яда, который ей подсыпали придворные.

Но отстранить купчиху от власти дворянам не удалось. Положение еще более усугубилось, когда полный горя и отчаяния король начал репрессии против знати. Кровь полилась рекой. Первой жертвой обезумевшего короля пал молодой дворянин Торбон Оксе, тщетно домогавшийся руки Голубки и обвиненный в ее смерти. Любовь, смерть и репрессии в Датском королевстве послужили сюжетом для нескольких драм и романов.

Возможно, за любовь пострадала и другая красивая женщина, жившая в то же время, что и Дивеке. В 1476 году в Англии скончался последний герцог Моулбрей. После него осталась единственная дочь и наследница Анна. Благодаря своему состоянию и титулу, она стала достойной парой герцогу Йоркскому, второму сыну короля Эдуарда V. Но дворец есть дворец, и герцогиня Анна недолго блистала при дворе. Она скоропостижно скончалась, и лишь в 1965 году при исследовании ее трупа были обнаружены следы мышьяка и ртути. Но это следы медленного отравления или неумелого лечения, сказать трудно.

ВМЕСТО БЕССМЕРТИЯ – ЯД

3 марта 1513 года портовая рвань Санто-Доминго, города молодого, но уже имевшего худшие черты и нравы испанских портов, была возбуждена. На кораблях, готовых к отплытию с экспедицией, которая отправлялась на поиски новых земель для короля Фердинанда, экипаж был набран из стариков. Их морщинистые лица и седые волосы вызывали насмешку остававшихся на берегу. Но адмирал был невозмутим. Его эскадра, отдав швартовы, двинулась на поиски неизведанного.

Командовал экспедицией Хуан Понсе де Леон, губернатор Пуэрто-Рико, кавалер и адмирал. И гнала его вперед не жажда славы и богатства, а страх. Страх перед смертью. Денег и сокровищ у него было предостаточно. Сотни индейцев сожжены во время поисков золота, десятки селений в испанской островной колонии стонали под тяжестью поборов де Леона. Но мешки с золотом не радовали губернатора. К чему богатство, если впереди могила?

Невиданный мир открылся испанским конкистадорам после 1492 года. И этот мир был наполнен золотом и чудесами. Неужели не было нигде средства для обретения вечной молодости? Де Леон жадно слушал легенды о волшебном острове Бимини, где бьет из-под земли сладкий источник вечной жизни и молодости. Мечта позвала в дорогу.

Корабль, на котором Хуан Понсе де Леон поднял свой флаг, назывался «Эсперанца» (надежда). Палуба была заставлена пустыми бочонками для животворной воды Бимини. Но адмирал знал, что вода сама в руки не придет. Поэтому в экспедицию он взял с собой больше сотни наемников и собак, натасканных на охоту на людей. Главную цель экспедиции хранили в тайне. А экипаж был специально подобран из людей, которые знали о старости не понаслышке и сами мечтали о воде Бимини.

Скоро раздался и долгожданный крик: «Земля!» Но то был не остров Бимини. Корабли подошли к южной оконечности Багамских островов, и дальнейший их путь пролегал через архипелаг. Экспедиция двигалась медленно, моряки приставали к каждому острову, пробовали воду. Но увы, их морщины не исчезали и седина оставалась.

Уныние воцарилось на кораблях. Пришел первый день Пасхи. Впередсмотрящие увидели берега, утопающие в зелени. Это была нынешняя Флорида. Пышная растительность, огромное количество птиц и зверей наталкивало на мысль – а не рай ли это земной? Со вспыхнувшим энтузиазмом дегустировалась вода бесчисленных источников. Корабли шли быстрее – мимоходом де Леон открыл Гольфстрим. Но главная цель ускользала из рук. Не помогали и пытки индейцев, которые молчали о чудесной воде, даже когда сжигали их селения вместе с женщинами и детьми. Команда была разочарована, тем более, что не нашли даже золота, и, опасаясь бунта, адмирал отдал приказ повернуть назад.

Хуан Понсе де Леон вернулся к исполнению своих служебных обязанностей. Горечь поражения не мог подсластить даже указ испанского короля о назначении его губернатором острова Бимини, Флориды и Пуэрто-Рико. Бимини в руки не дался!