Петер Энглунд - Первая мировая война в 211 эпизодах Страница 44

Нет, всего пару часов сна. А потом они продолжат отступать.

Лобанов-Ростовский проснулся первым. И немедленно понял: что-то не так. Вокруг совсем светло. Он посмотрел на часы. Они показывали шесть. Значит, проспали. На целых пять часов.

Он с трудом разбудил Габриаловича. Тот отдал приказ поднять людей, спавших у повозок на дворе, и в строжайшей тишине увести их в сарай. А потом надо будет осторожно разведать, не вошли ли в деревню немцы.

Немцев там… не было.

Они тотчас выдвигаются.

Значит, им угрожает немецкая кавалерия, которая находится где-то за спиной, и еще их могут обстрелять русские соединения, отступающие впереди них. Они на ничейной земле. Кроме того, по опыту известно, что все мосты взорваны или сожжены, так каким же образом им переправиться через реку?

Чтобы немного смягчить первую угрозу, они вернулись к заведенному порядку и пустили вперед повозки со взрывчаткой и вооружением — и с книгами, — а за ними солдат. Возможно, это правильно, так как они доберутся до реки, избежав столкновения со своими. Немцев не видно. А впереди, где поблескивали зеленоватые воды реки, они, к своей радости, обнаружили мост: “Солдаты из неизвестного нам полка готовились как раз взорвать его и взирали на нас с величайшим удивлением”.

Около одиннадцати часов они добрались до железнодорожной линии, ведущей к Белостоку. Ее тоже собирались взрывать. Большой бронепоезд поэтапно давал задний ход, и солдаты разрушали за ним колею. Подразделение Лобанова-Ростовского последовало за поездом. Сперва они взорвали мост, затем нашли железнодорожный вокзал. Как обычно, они подожгли его.

Языки пламени уже начали лизать деревянные стены здания, как вдруг Лобанов-Ростовский обнаружил кошку. Животное в страхе металось по крыше, издавая жалобное мяуканье. Он нашел лесенку и полез на крышу за кошкой:

Животное в ужасе царапалось, его опасно было взять в руки, и я сбросил кошку с высоты второго этажа. Она дважды перевернулась в воздухе, приземлилась на все четыре лапы и, задрав хвост, скрылась в кустах.

Понедельник, 23 августа 1915 года

Ангус Бьюкенен сторожит железную дорогу у Мактау

Раннее утро. С юго-запада дует сильный муссон, холодно стоять на посту. Около половины шестого начинает светать. Промозглый туман покрывает заросли буша внизу от них. Ландшафт становится размытым, теряет свои очертания, исчезает. Видимость равна практически нулю. Вокруг тишина, слышны только крики цесарок и прочих домашних птиц, приветствующих восход солнца.

Бьюкенен вместе с другими стоит на посту, охраняя железную дорогу Уганды, — именно в этом месте, где она протягивается из Момбасы, на побережье, до Кисуму, наверх, к озеру Виктория. Ночь прошла спокойно. Можно сказать, на этот раз. За последнюю неделю почти ежедневно происходили стычки с немецким патрулем по ту сторону границы, который всячески пытался помешать движению по железной дороге. Вчера немцам удалось-таки подорвать участок пути, так что один поезд сошел с рельсов.

Так выглядела война в Восточной Африке, по крайней мере в данный момент: никаких крупных баталий, только патрулирование, стычки, робкие вылазки, более или менее удачные засады, булавочные уколы. Расстояния здесь колоссальные[121]. Около десяти тысяч вооруженных людей ищут друг друга на территории, соответствующей Западной Европе, но при отсутствии коммуникаций. Самое трудное — не победить врага, а добраться до него. Для любого перемещения нужно множество носильщиков. И климат, и природа тут отличаются головокружительным, непревзойденным многообразием. Здесь есть все, начиная от влажных тропических джунглей и заснеженных горных массивов, до засушливой саванны и того, что обычно называют “буш”, и что может представлять собой и открытые, подобные паркам равнины, и густые непроходимые леса. Воюющие стороны перемещаются через абстрактные границы, прочерченные надменными господами по линейке, чернильным карандашом, где-то за далеким столом переговоров в Европе, вопреки народам, языкам, культурам Африки, даже просто собственным границам природы.

Местные бои, какими бы второстепенными они ни были, означали, что колониальная логика, однажды воздвигшая эти странные границы, была побеждена логикой самой войны. Закончились те осенние дни 1914 года, когда местные губернаторы пытались предотвратить военные действия. Не помогли им ни ссылки на старые договоренности, ни тот аргумент, что война между белыми неизбежно подорвет их владычество над Черным континентом[122]. Бельгийцы и французы уже вторглись в Камерун и Того, быстрые успехи подтолкнули их к решению завоевать германскую часть Восточной Африки. Британский флот с самого начала игнорировал указ местных колониальных чиновников о мире, и точно так же теперь немецкие военные — легендарный Пауль фон Леттов-Форбек — перешагнули через упрямый пацифизм собственных гражданских властей, снарядили пароход и послали его на войну на озеро Танганьика, а также совершили набеги на Родезию и британскую Восточную Африку.

Вот почему Ангус Бьюкенен с другими солдатами проводят холодную бессонную ночь на холме возле Мактау. Немецкий патруль где-то там, в туманном буше, но сегодня ночью все спокойно. Кстати, есть немцы и немцы. Командиры небольших групп — немцы со всеми привычными атрибутами колонизаторов: одетые в светлую военную форму, тропический пробковый шлем и с начальственным видом, тогда как их солдаты — из местного населения, аскари: у них то же образование и оружие, и доверяют им так же, как белым солдатам, — кстати, именно это британские власти считали чистым безумием. Англичане не хотели давать африканцам оружие и рассчитывали вести войну с помощью воинских соединений из Южной Африки и Индии — белых добровольцев, — а также частей, переброшенных из Европы.

До сих пор Бьюкенену не доводилось увидеть настоящее сражение, кроме того эффектного рейда, в котором он сам участвовал вместе с другими в июне. Они тогда напали на маленький немецкий порт Букоба на берегу озера Виктория. Им хватило полутора суток, чтобы пересечь озеро на лодке, двух дней, под проливным дождем, чтобы прогнать немцев, и еще несколько часов, чтобы разграбить город. С военной точки зрения операция была совершенно бесполезной. Однако она подняла боевой дух и попала в газеты. Как и немало других событий в этой войне, эта история стала текстом.

В девять часов утра Бьюкенен с другими сменился на посту. Они взяли свое оружие и отправились назад в лагерь, под сенью листвы.