Федор Раззаков - Самый добрый клоун: Юрий Никулин и другие… Страница 44

Общий вывод был таков: «Художественный совет творческого объединения «Луч» не может принять картину «Кавказская пленница» в настоящем ее виде и рекомендует съемочной группе внести в фильм поправки в соответствии с замечаниями, изложенными в этом решении».

В течение двух последующих недель Гайдай сокращал картину, правда, ему хватило смелости учесть не все замечания, высказанные на худсовете. Поступи он иначе, фильм пострадал бы бесповоротно. Но Гайдай не зря считался гением монтажа.

30 ноября фильм был показан генеральной дирекции «Мосфильма», которая приняла его без поправок. Однако с Госкино вышла «накладка». О том, что произошло, рассказывает Я. Костюковский:

«Кавказская пленница» принималась вечером в пятницу (23 декабря. – Ф. Р.) одним большим начальником из Госкино. По тому, как он смотрел, уже было ясно, что ничего хорошего нас не ждет. Но когда зажегся свет, мы поняли: никаких замечаний, сокращений, переделок не будет. Большой начальник просто сказал: «Эта антисоветчина выйдет на экран только через мой труп». В понедельник мы собрались для окончательной расправы. Естественно, сотрудники Госкино нас уже не узнают – зачем, если фильм кладут на полку.

И вдруг большой начальник заглатывает меня своими объятиями и лепит такой мужской с засосом поцелуй. Чиновники быстро ориентируются и кричат: «Какое там совещание! Давайте высшую категорию!» Мы в шоке. Но больше всего меня потряс самый большой начальник, который провозглашает: «Ну, что я вам говорил?» Конечно, если бы я был человеком принципиальным, я бы сказал: «Вы говорили, что фильм выйдет только через ваш труп». Но я молчу…

Мы не просто теряемся в догадках, мы, повторяю, в шоке. Потом выясняется: после нашего предварительного разгрома, поздно вечером в пятницу в Госкино позвонили от Брежнева и попросили на выходные «что-нибудь посмотреть». Так «Кавказская пленница» попала на правительственные дачи, и кончилось это тем, что Брежнев позвонил в Госкино и поблагодарил за прекрасную комедию…»

Заметим, что Брежнев таким образом спас не только «Кавказскую пленницу», но «Белое солнце пустыни» и еще целый ряд других шедевров, которые без него не сразу бы попали к зрителю. Это к вопросу о роли личности в истории.

Итак, в понедельник, 26 декабря, фильму была присуждена 1-я группа по оплате, причем перевес голосов был подавляющим: за 1-ю проголосовало 13 человек, за 2-ю – 3 человека. 6 января 1967 года сценарно-редакционная коллегия Главного управления художественных фильмов разрешила выпустить картину на экран.

Согласно бухгалтерским документам, троица была удостоена следующих гонораров: Юрий Никулин – 4238 рублей (43 съемочных дня, 6 – озвучивание), Георгий Вицин – 3389 рублей 84 копейки (34 съемочных дня, 5 – озвучивание), Евгений Моргунов – 1979 рублей 50 копеек (29 съемочных дней, 5 – озвучивание).

Не стоит думать, что Юрий Никулин тогда снимался только у Леонида Гайдая. Он, например, сыграл небольшую роль (монах Патрикей) в фильме Андрея Тарковского «Андрей Рублев». Фильм был снят в 1966 году, однако на экраны страны вышел пять лет спустя. Еще он сыграл самого себя (клоуна Юрия Никулина) в советско-японском фильме «Маленький беглец» (1967).

Однако именно фильмы Л. Гайдая принесли Никулину всесоюзную славу, сделали его поистине национальным кумиром. Кстати, сам артист это прекрасно понимал. Вот как об этом вспоминал иллюзионист Игорь Кио:

«Сам Никулин очень спокойно и здраво относился к своему успеху в жизни. Мы с ним полгода работали в Америке и каждодневно тесно общались, и он мне тогда откровенно сказал: «Я ведь понимаю, что если бы не кино, то в цирке я бы был, в лучшем случае, кандидатом на заслуженного…» Конечно, это уж чересчур скромная самооценка. Но, в общем, доля правды в ней есть. В кино Юрий Никулин был значительнее, чем в цирке, на мой взгляд…»

И все же в те годы в советском цирке не было популярнее клоунского дуэта, чем Юрий Никулин и Михаил Шуйдин. Стоило на афишах указать их имена, как аншлаг был гарантирован. В те годы их лучшими интермедиями были: «Яйцо», «Бутылка водки», «Змея», «На рынке», «Бревно». Начнем с последней – самой уморительной.

«Бревно» длилось около десяти минут и было настоящим бенефисом дуэта Никулин – Шуйдин. Сюжет его был незамысловат. В цирк приходила группа «киношников», которой нужно было отснять небольшой эпизод – пронос, как они выразились, «бревнышка» двумя клоунами. Последние с готовностью соглашались, поскольку «бревнышко» не сулило им больших хлопот. Но в действительности это самое «бревнышко» оказывалось увесистым бревном, которое с трудом выносили на манеж четверо крепких униформистов. В итоге Никулину и Шуйдину приходилось вдвоем тягать это бревно неоднократно туда-сюда, из-за чего, собственно, и достигался главный комизм этой уморительной клоунады, которая, по счастью, осталась запечатленной на пленке в двух вариациях: конца 60-х (черно-белый вариант) и середины 70-х (цветной вариант).

В «Яйце» все вертелось вокруг диетических яиц. Никулин изображал человека, который хочет посидеть на табуретке и почитать журнал «Крокодил», а Шуйдин ему в этом пытается помешать – подкладывает на табурет одно за другим два яйца. Но каждый раз Никулин так садится на табуретку, что яйцо… бесследно исчезает, не оставив после себя ни единого следа. В конце концов на третье яйцо Шуйдин решает сесть сам и оказывается… испачканным. При виде пятна на его штанах весь зал взрывался от хохота.

В «Бутылке водки» главным было понятно что – «сорокаградусная», которая в СССР 60-х стоила 3 рубля 62 копейки и являлась весьма популярным продуктом среди населения, особенно среди ее мужской половины. Именно таких мужчин и изображали Никулин с Шуйдиным в своей клоунаде. Последний посылал первого в магазин за водкой, и тот вскоре возвращался с вожделенной «беленькой». Бутылка мгновенно откупоривалась, и первый стакан, который мастерски наливал до краев Шуйдин, доставался Никулину. Но едва он подносил его ко рту, как к ним подходил строгий инспектор манежа. И клоуны, дабы не обнаружить себя, вынуждены были… мыть руки водкой, изображая ее как воду. В итоге таким образом оказывалась опорожненной вся бутылка. В финале клоуны, так и не изведав «беленькую» на вкус, уходили, заедая свое горе куском хлеба.

В «Змее» весь сюжет строился на муляже змеи, которую доставал из чемодана Никулин и бросал на манеж. Змея оказывалась весьма прыткой – начинала прыгать на клоунов, тем самым вгоняя их в панику, а многочисленную аудиторию в дикий восторг. Своей кульминации сюжет достигал в тот момент, когда Никулин бросал змею в первые ряды зрителей и один из них – молодой мужчина – с диким криком бросался прочь.