Александра Богданович - Три последних самодержца Страница 44

5 октября.

Про покушение на Баранова (нижегородский губернатор) много ходит версий. Оказывается, что выстрел последовал, когда револьвер был в руках Баранова. Муравьев ездил производить следствие. Генерал Петров говорит, что Владимирский, который покушался на жизнь Баранова, — совсем не социалист, а просто захотел обратить на себя внимание. Жуков же (редактор «Нижегородского листка») уверяет, что это — нигилист, что в городе уже арестовано 20 человек его сообщников и что он сказал, что ему не удалось убить Баранова — убьет его другой, что он намечен. Говорят, что государь сказал, что не верит в покушение на жизнь Баранова, будь это покушение на другого, он бы поверил, а Баранов сам это устроил. А как верил и любил Баранова когда-то государь.

13 октября.

Ужасный сегодня бюллетень о здоровье вел. кн. Николая Николаевича: приступ судорог, затем ненадолго спячка, после чего явилось трясение челюсти, языка и ослабление памяти. Недолго проживет. П. Н. Николаев рассказывал, что он искусал Афиногена Орлова, но не опасно. Укусил его в двух местах.

16 октября.

Вышнеградская рассказывала, что выстрел, направленный в Баранова, предназначался, как это выяснилось из показаний злодея, ее мужу. Убийца желал, чтобы говорили о нем; накануне уже хотел убить Вышнеградского, но не мог его узнать, так как было много лент вместе, говорит, что поэтому он не мог убить министра финансов.

17 октября.

Была Скальковская. Рассказывала, что перед маневрами в Волыни случилось в Варшаве следующее. Трое юнкеров так кутили, что избили жандарма, но дали ему 200 руб., и он обещал молчать. Вернувшись в заведение, они узнали, что убит их унтер-офицер. Подозрение пало на них, так как они с ним дурно жили. Гурко приказал произвести следствие: все оказалось против юнкеров. Их приговорили расстрелять, что и было исполнено. Один из них — сын московского купца Перлова. Отец просил отложить расстрел до его приезда, вносил как поручительство 400 тыс. руб., хотел проститься с сыном. Но ему в этом отказали. Теперь же говорят, что убийца (мясник) сказался, сам заявил, что он убил унтер-офицера, а юнкера ни при чем. Государь, как говорят, очень недоволен, и Гурко вызван сюда.

18 октября.

Был Соханский. Про варшавскую историю, расстрел трех юнкеров, он говорит, что поторопился не Гурко, а начальник штаба Пузыревский, что будто государь сказал, когда узнал: «Видно, что нет Нагловского». Теперь Перлов поднимает историю, так как нашелся настоящий убийца — кузнец-солдат, дослужившийся до срока. Теперь его должны были уволить в запас, он напился пьян и все рассказал. Когда он протрезвел, его позвали и стали спрашивать. Он побледнел и во всем сознался.

29 октября.

Видела Орлова, от которого узнала, что помешательство вел. кн. Николая Николаевича началось в балете; когда он увидел кордебалет, он захотел иметь разом всех этих женщин. Орлова он не может видеть и ругает его все: «Вор, пошел вон!»

Приезжал сюда Dampierre, отец той девушки, в которую вел. кн. Николай Николаевич влюбился в Ницце и на которой обещал жениться. Приезжал требовать, чтобы исполнил свое обещание. Вел. кн. Михаил Николаевич поэтому решил Dampierre'y показать брата, так как Dampierre угрожал. Когда он его к нему привел, он его не узнал и сразу же уехал. Если вел. князь видит мужчину с лицом, напоминающим женское, он бросается его целовать.

24 ноября.

В Москве кружок русских людей подписал петицию, где просит не преследовать евреев, не принимать против них крутых мер. Петиция эта, между прочим, подписана гр. Львом Толстым и Владимиром Соловьевым.

7 декабря.

Назаревский, который заведует теперь «Царским обозрением», говорил, что по поводу статьи Рельера «Повествование и рассказы о перевороте в России в 1762 году», в которой он много распространяется о самодержавной власти русских царей, в «Русском архиве» была заметка царя: «Какой цензор пропустил?». Отвечали, что было раньше помещено в «Воронцовском архиве», позволил печатать бывший министр внутренних дел гр. Игнатьев. На этом было написано царем приблизительно следующее: в последнее время слишком откровенно пишут исторические журналы, затрагивают события и лица в записках и дневниках, еще недавно занимавшие общественное положение, не только умерших, но даже живущих людей и разоблачают их домашнюю интимную жизнь, что вовсе не желательно.

8 декабря.

Был Суворин. Охотно согласился обедать у нас с Амвросием, харьковским епископом, с которым собирается браниться, так как он в своих проповедях поддерживал евреев. Нотович в «Новостях» приводил из них места, где он говорит, что и спаситель и богородица принадлежали к этому народу.

1891 год

2 января.

Рассказывают нам, будто государь влюбился в la superbe Dolgorouky (Восхитительная Долгорукая (франц.).) на спектакле, который был в Гатчине. Он все время за ней следил, затем подошел к ней, что-то ей сказал тихо, и она сильно покраснела. Говорят, что охоты устраиваются для свиданий с нею, что это достоверно. Тяжело это слышать. Долгорукие нам фатальны.

Одни говорят, что царь вчера был мрачен и озабочен, другие — что у него было все то же спокойное лицо. Про царицу все говорят, что она удручена горем. Нет ни одного человека, который не удивлялся бы, что цесаревича отпустили с такой ничтожной по умственному развитию свитой, никто не отрицает, что кн. Барятинский честный человек, но любит выпить. Об остальных и говорить нечего.

6 января.

Чай пил секретарь митрополита Николаевский. Говорил, что некая Деккер, которая по вторникам бывает у владыки, каждый раз заставляет его делать необычайные вещи. Она сошлась со священником Полкановым, известною дрянью, устраивает дела у владыки, получает за них деньги и с ним делится. Одного священника, Дроздова, устроила членом консистории и получила за это 1500 руб. Эта Деккер была нищая, получала от владыки помощь в 5 руб., а теперь ездит в каретах. Была лютеранка, и Полканов обратил ее в православие, но все это для спекуляции, 31 декабря владыка у нее обедал.

8 января.

Приходил И. К. Айвазовский. Рассказывал он нам, как он рисует. Сначала картину он воспроизводит в воображении, долго о ней думает, пока она вполне созреет. Он никогда подобно другим художникам не рисует раньше маленькую картину, чтобы потом нарисовать подобную ей большую. Он обыкновенно делает несколько отдельных эскизов карандашом, которые он складывает в папки, поэтому в его мастерской нет картин, все стены голые. Если бы он нарисовал маленькую, то большую, подобную ей, у него не хватило бы терпения нарисовать. Особенно ложась спать и лежа в темноте, до сна, он вырабатывает в воображении все детали картины, и, когда все созрело, он начинает томиться, пока картина им не передана на полотно. Теперь у него уже созрела мысль картины «Переход израильтян через Черное море» (может быть Красное море!? — ldn-knigi). В ней будет играть большую роль молния, которая освещает израильтян и Моисея и вдали гибель фараона. Эту картину он думает начать и кончить в 8 дней. Просил, чтобы не говорили, что он так быстро пишет (но это все знают), так как, по его словам, многие покупщики картины, покупая, принимают во внимание. что она работалась художником 3–4 года, не понимая, что таланты работают быстро, а менее даровитым нужна кропотливая работа. Он говорит, что ему легко воспроизводить только стихии и явления природы, фигуры никогда ему не удаются.