Григорий Зинченко - Побег из Бухенвальда Страница 45

Я прочитал название поселка и несколько раз повторил его в уме. Совсем близко находилась станция. Снова пошел дождь, пришлось спрятаться под деревом. Небо затянулось тучами, потемнело, как ночью, можно бы пораньше пойти в деревню на поиски пищи. Но сознание говорило, что это день, и я не осмелился идти, присел под деревом и стал дожидаться темноты. Вдалеке приметил туннель, который проходил под железной дорогой. Уже вечерело, можно спрятаться там от дождя. Пока дошел до туннеля, окончательно промок. Вошел — ничего не видно. Прислонился к стенке и стою. Было очень тихо, но вдруг кто-то осветил меня фонариком. Страх сковал все тело: «Ну вот и все, попался, рухнули все мои планы».

Прямо передо мной стоял полицай, направляя свет фонаря мне в лицо.

— Откуда ты идешь?

— С работы.

— А где живешь?

И я назвал деревню, название которой днем выучил.

— А кто твой баур?

Я замолчал, ведь я никого не знал. Полицай приказал заложить руки за голову и идти вперед. Зашли на станцию. Он стал задавать мне вопросы, а я только головой кручу, мол, ничего не понимаю.

— Кто ты по национальности — рус? — спросил полицай.

— Рус, — ответил я.

Он обыскал меня и в кармане нашел мой ножик.

Покрутил его и пробормотал удивленно:

— Таким ножом и цыпленка не зарежешь.

Потом стал проверять другой карман и вытащил желуди.

— Зачем тебе желуди? — еще больше удивился полицай.

— Кушать.

Я взял желудь, очистил его и стал есть. На станции находилось еще несколько человек, они удивленно уставились на меня. Видно подумали, что я сумасшедший.

Со станции меня повели еще куда-то. Руки уже полицай не заставлял закладывать за голову. Шел я по улице едва волоча нога, ругая себя за такую глупость. Надо же мне было идти в тот туннель, чтоб так легко попасться. И хотя я едва переставлял ноги, все же незаметно осматривался по сторонам, чтоб запомнить дорогу на случай побега.

Мы зашли в какой-то дом и полицай стал спрашивать у немки, где ее рабочие. Со второго этажа спустилась девушка и зашел молодой парень — работник. Эти молодые люди оказались с Украины. Полицай решил допросить меня с их помощью. Он достал свои бумаги и стал задавать вопросы. Но тут я решительно отказался отвечать:

— Я уже два дня ничего не ел и если меня не накормят, я отвечать на вопросы не буду.

Я упрямо наклонил голову и замолчал. Все равно мне уже деваться некуда, может, хоть покормят. К удивлению, мне подали хлеб с маслом и молоко. Я поел и сразу повеселел, значит, не все потеряно, раз дали поесть. На вопросы я отвечал через переводчиков, а сам навострил уши, правильно ли они переводят. Решил не говорить откуда я родом, а назвать город Сумы. И тут получилась маленькая путаница:

— Где ты жил до войны?

— В Сумах. Переводчица закричала.

— Я тоже из Сум, на какой улице ты жил?

— Выгон, — сказал я первое, что пришло в голову.

— Выгон, а я жила на соседней улице, но почему-то тебя не знаю и фамилия твоя не знакома.

Ну, думаю, пристала.

— Я только приехал в тот город жить и меня забрали в Германию.

На вопрос, как на эту станцию попал, я ответил:

— Нас везли машиной. С другом я договорился, что на крутом повороте я выпрыгну, а он выбросит мои вещи.

Когда я выпрыгнул, он не выполнил своего обещания, поэтому я оказался без вещей и вот уже двое суток не ел.

Сел на поезд и приехал на эту станцию.

Так благополучно закончился этот допрос и меня посадили в подвал. В подвале стояла кровать. Когда это я последний раз спал на кровати? Дома, до Германии. Я лег в постель с надеждой согреться и отдохнуть. Пробыл три дня в этом подвале. Еду приносили три раза в день и я был вполне доволен. Но вот на четвертый день завтрак не принесли, стал дожидаться обеда, но и обеда не было.

Что же могло случиться? Долго не думая, пододвинул свою кровать к маленькому окошку, которое находилось вверху, чтобы посмотреть, что там делается на улице.

Увидел играющих детей и стал стучать в окно, чтоб хоть кто-нибудь обратил на меня внимание. Собрались дети, смотрят, как на диковинку, потом кто-то позвал взрослых. Я начал просить у них поесть. Они переговорили между собой о чем-то и стали выбивать двери. Открыли подвал и выпустили меня на улицу. Осмотрелся по сторонам. На всех домах белые флаги, наверное, у них сегодня праздник и поэтому обо мне забыли. Полицаев не увидел, а только жителей, которые объяснили, что начальства нет. Я был очень голодный и стал просить поесть. Один немец взял меня с собой. Когда мы пришли к нему, там готовились ко второму обеду, значит, четыре часа, ведь у немцев во всем заведен точный порядок.

Дверь на кухню была открыта и оттуда неслись такие ароматы, что у меня сразу закружилась голова, и я прислонился к косяку двери. За столом сидели две девушки, а через боковою дверь вошли двое мужчин лет по тридцать пять. Хозяйка-немка подала обед на стол и тоже села вместе с ними. Тут хозяин объявляет:

— Сегодня у нас гость, я решил взять его к себе.

Хозяин подошел ко мне и стал приглашать к столу, но потом посмотрел на меня чумазого и повел в баню умываться. Все поджидали нас и не начинали есть, такой у них был порядок — не начинать обед без хозяина, а может, и у всех немцев так, я не знаю. Посреди стола стояла большая миска с едой и каждый наливал, сколько хочет в свои тарелки. Хозяин-немец посмотрел на меня изучающим взглядом. Все налили себе супа и я заметил, что в миске осталось много жира. Хотел взять весь этот жир, но хозяин забрал разливную ложку из моих рук и налил мне только юшку. Я быстренько все это проглотил и наблюдаю, что другие будут делать. Мужчины поели и снова берут добавку. Беру и я разливную ложку, решил съесть еще пару таких тарелочек, но хозяин снова отобрал у меня ложку и не разрешил мне есть. Налил в чашку кофе с молоком и дал кусочек хлеба с маслом. Так закончился обед. Садился за стол голодным и вышел не сытый. Вышел во двор и думаю, куда же мне теперь идти, немец оказался скупой, даже хорошо не покормил.

Подошел хозяин и предложил сесть на скамейку, а сам ушел. Я не понимал, что он хотел со мной сделать, куда он так быстро ушел? Пока не поздно, надо бы сматывать удочки, но куда идти? Только я решил разобраться в обстановке, выходит немка и зовет меня в баню.

В бане я обнаружил на скамье брюки, рубашку и нательное белье. Хозяйка показала на ящик, куда можно бросить грязное белье и ушла. Не мог понять, что это за люди, кушать не дали вдоволь, а в баню завели такую красивую, какой я еще за всю жизнь не видел. Потолок был выкрашен в белый цвет, а стены обложены цветным кафелем. Мыла было очень много.