Юрий Остапенко - Великий Яковлев. «Цель жизни» гениального авиаконструктора Страница 46

Собственно говоря, итоги конкурса, если кто-то задумал бы их подводить, были предельно ясными. По условиям, которые озвучил сам вождь, лучшим истребителем будет признан тот, который будет самым быстрым и который пройдет испытания и будет готов к запуску в серию. Такой самолет в 1940 году уже был. Это поликарповский И-180. Но с его судьбой мы уже познакомились…

Яковлев, конечно, знал о положении дел на горьковском заводе, и оно его скорее всего устраивало, поскольку именно в этой оттяжке был его шанс. Теперь надо было уложиться в тот срок, который он озвучил в НКАП – сдать самолет в первой половине января.

Яковлев держал слово всегда. Сдержал он его и сейчас, хотя перед самой выкаткой И-26 произошло событие, которое круто изменило его жизнь на долгие годы, а точнее повлияло на всю его жизнь.

9 января в его рабочем кабинете зазвонил телефон, звук которого он узнал бы из тысячи телефонных трелей. Тот самый телефон…

Как всегда, внутренне собравшись, Яковлев ответил на приветствие Поскребышева, помощника вождя. Тот попросил оставаться у телефона, поскольку с ним хочет переговорить товарищ Сталин. За долгие и тягостные секунды, когда в трубке слышен только легкий шорох электрических разрядов, Яковлев успевает удивиться тому, сколь могучей силой характера наделен этот человек с тихим голосом, неторопливыми движениями, которого при жизни нарекли вождем, и прежде, чем трубка ожила, Яковлев вдруг догадался, что этот звонок будет самым важным в его жизни.

Поздоровавшись, вождь спросил:

– Вы очень заняты? (Можно подумать, что Яковлев ответил бы: «Извините, товарищ Сталин, занят и очень. Не могли бы вы позвонить через денек-другой?»).

– Вы не могли бы приехать сейчас? – продолжал вождь. – Нам надо решить с вашей помощью один организационный вопрос.

Через четверть часа Яковлев был уже в приемной и тотчас пропущен к вождю. За столом сидели некоторые члены Политбюро, еще какие-то незнакомые люди, Сталин приступил к делу сразу:

– Нарком авиационной промышленности Каганович освобожден от должности как не справившийся с делом. Новым наркомом назначен товарищ Шахурин Алексей Иванович (жест в сторону незнакомого человека). Вас решено назначить к нему заместителем…

Всего ожидал (да, ожидал!) Александр Сергеевич Яковлев, молодой конструктор, перспективный руководитель, амбициозный человек, но только не этого!

Все возражения, среди которых была и молодость, и занятость в КБ, отсутствие опыта, были отметены, и тогда Сталин прибег к последнему аргументу: партийной дисциплине – раз партия поручает, поручение надо выполнять.

11 января 1940 года постановлением Совета Народных Комиссаров А.С. Яковлев был назначен заместителем наркома авиационной промышленности по опытному самолетостроению с одновременным исполнением обязанностей начальника 7-го Главного управления НКАП. При этом он оставался и руководителем своего конструкторского бюро.

Этим же постановлением был назначен и новый нарком авиапромышленности Алексей Иванович Шахурин. Вот его видение того момента:

«В это время к Сталину подошел его секретарь Поскребышев и что-то доложил. Сталин сказал:

– Пусть заходит.

Поскребышев вышел и вернулся с молодым человеком в военной форме. Обращаясь ко мне, Сталин спросил:

– Вы знакомы?

– Нет, – ответил я.

– Тогда познакомьтесь. Это конструктор Яковлев, – и показал на меня, – а это новый нарком авиационной промышленности товарищ Шахурин.

Я понял, что вопрос о моем назначении решен.

Сталин спросил меня:

– Сколько вам лет?

– Тридцать пять, – отозвался я.

– Ну, вот видите, – бросил он Яковлеву, – какой молодой у вас нарком. Это хорошо.

Я заметил, что с приходом Яковлева у Сталина появился шутливый тон. До этого, как мне показалось, в его голосе слышались нотки сомнения, озабоченности.

Подойдя снова ко мне, Сталин сказал:

– Товарищ Яковлев будет вашим заместителем по опытному самолетостроению. О других заместителях поговорим потом».

Отвлечемся на минуту от происходящего. Если не знать результатов такого подбора кадров, то все это выглядит чистейшей воды авантюрой. На пост наркома (министра, по-современному) назначается 35-летний партийный работник, который работал в Ярославском обкоме партии, а последние пять месяцев – до января 1939 года) был там первым секретарем обкома. После этого был переведен в город Горький, где сразу возглавил областную партийную организацию, и уже оттуда – в январе 1940 года) был переведен в Москву на должность наркома авиационной промышленности. С авиацией знакомство Алексея Ивановича ограничивалось коротким периодом работы в производственном отделе Военно-воздушной академии (с одновременным исполнением роли секретаря парторганизации), да столь же краткого пребывания на посту парторга ЦК авиастроительного завода № 1. На пост его заместителя назначается Александр Яковлев, 33-летний конструктор с талантом, которому еще предстоит раскрыться. Об остальных руководителях ведомства еще ничего не решено.

Но, как мы уже отмечали, давно подмеченная способность Сталина к подбору кадров позволяла ему подобрать в свою команду таких орлов (вспоминаем «орлов гнезда Петрова», тех, с кем Петр Первый поставил Россию на дыбы), которые не только были готовы ради его доверия идти в огонь и в воду, но и сумели подняться до уровня тех немыслимых задач, которые перед ними поставила жизнь. Они вытянули войну, они помогли Советскому Союзу встать с колен, распрямиться, выстоять в годы страшных испытаний. Еще раз вспомним Устинова, Косыгина, Малышева, Ванникова, Байбакова, Зверева, Патоличева и других сталинских наркомов.

Образно, с присущим ему перехлестом, обрисовал практику сталинского подбора кадров очень нелюбимый в нашей стране автор В. Суворов (В. Резун). Но прислушаемся и к ней.

«Сталин знал своих подчиненных, знал, кто и на что способен, кому и что можно поручить. Сталин нашел, воспитал и расставил на многочисленные должности правильных людей. Но в кадровой политике Сталина мы ничего не поймем, не уяснив значения ключевого слова. И слово это – «выдвиженец».

Именно он, выдвиженец, творил чудеса. Именно сталинские выдвиженцы совершали рывки из провалов и поражений к ослепительным победам. А делалось все просто. Сталин выбирал любого, поднимал на высокий пост и ставил перед ним невыполнимую задачу. Совершенно новый человек на небывало высоком посту – это и был выдвиженец. Его прошлое, анкетные данные, отзывы, характеристики, аттестации, доносы роли не играли. Человек проверялся в деле. Если через день-два, через неделю невыполнимая задача так и оставалась невыполненной, командира снимали, снижали в должности, в звании, сажали, расстреливали. А задача оставалась прежней, то есть невыполнимой… Для этого нет ни новых материалов, ни людей, ни станков. Но фронт требует УДВОИТЬ. Если директор завода удвоит – выживет, не удвоит – его сменят. А за брак – расстрел… Отведав соленого куска генеральского, директорского или министерского хлеба, они вылетали в трубу, а на их место приходили другие, и те вылетали, пока не находился тот, кто мог УТРОИТЬ производство».